Тамара Осипова - О людях хороших. Рассказы из жизни

Вопрос о полномочиях адъютанта Булькина в суде так и остался не разрешенным до вынесения окончательного решения, но то, что его присутствие на судебных заседаниях сыграло партию первой скрипки в оркестре вынесенного решения, у него не отнимешь.

А что касается нашего героя Сергея Семеновича, то он, как и подобает настоящему адвокату, поначалу добросовестно входил в курс дела по ходу слушаний, тем более, что платили наличными, не имел прямых контактов с ответчиками, чтобы не волновать истицу и всячески показывал ей свою заинтересованность в положительном исходе дела.

Но в один прекрасный день, придя в офис утром в половине восьмого, неожиданно увидел там уже известного читателю представителя ответчика Мануйло.

Субъект среднего рода с места в карьер, без всяких предисловий, нимало не смущаясь своей новой ролью, предложил адвокату не очень большую, но и не совсем маленькую сумму только за то, чтобы он больше ничего не говорил на слушаниях дела назначенных на завтра.

Адвокат не стал долго размышлять над этикой поведения, так как его коллега Самохвалов Петр Петрович, видимо уже пообщавшийся с ранней гостьей, делал недвусмысленные знаки за спиной Мануйло, но так, чтобы их хорошо видел Сергей Семенович. Знаки эти, говорили примерно следующее: «какая тебе разница?» или «деньги не пахнут!»

Так или иначе, договор состоялся и на оставшихся двух заседаниях наш молодой адвокат Сергей Семенович Новицкий уже глубокомысленно обдумывал каждый свой ответ на вопросы истицы. Говорил мало и односложно, непонятно для своей доверительницы Ольги Ивановны Бергер. Тем более что судья Аристарх Ефимович совсем не задавал ему никаких вопросов, а в перерыве даже предложил еще одного клиента по простому административному делу, защитник по которому больше был необходим судье, чем самому клиенту, оплачивалось же предложение немедленно, что очень подходило Новицкому.

Время шло, процесс тоже, и наконец, пришел к своему логическому завершению: решение вынесенное судьей Правильным Аристархом Ефимовичем было против истицы, то есть адвокат проиграл дело.

На этот случай у Сергея Семеновича Новицкого было для себя два оправдания. Первое состояло в том, что он сам верил в легенду о том, что если бы он вел дело с самого начала и строил защиту по своему разумению, то он бы его выиграл. Второе оправдание было в том, что аналогичных дел не было, тем более выигранных другими адвокатами.

Зато утешений было тоже два: заплатили не с одной стороны, а сразу с двух, да еще выполнил государственную обязанность, поучаствовав в административном деле по просьбе судьи.

С другой стороны, выигранные дела не особенно влияют на заработок, расширение рынка труда и имидж, тогда как проигранные, но хорошо оплаченные гораздо более согревают в промозглый осенний день.

Так думал, возвращаясь из зала суда, адвокат Сергей Семенович Новицкий, тем более, что отчета по делам, которые он вел, с него никто не спрашивал.

Фото из интернета

«…и Музе я сказал: смотри

сестра твоя родная…»

Акулине было четыре года, когда умерла от тифа её мама Марфа Ковалёва. Отец имел ещё двух дочерей, а надел земли был только один, землю давали только на мужчин. Когда бездетные родственники попросили девочку, Павел Ковалёв долго не думал – девчонке у них будет лучше.

Маленькая Кулинка, как её прозвали в деревне, росла крупной, здоровой и красивой. Приемных родителей звала тятенькой и маменькой, дома работала много и без капризов. Когда пришли сватать, девочка сидела на полатях и играла тряпичной куклой с нарисованным лицом.

– Больно уж мала, – засомневался отчим., всего-то тринадцать…

– А на вид справная, – затвердила сваха.

Так и отдали; а первыми родились близнецы. Долго ли коротко ли, росли мальчишки, да пришла Первая мировая война и мужа Кулинки эта война проглотила. Теперь она в пятнадцать лет стала своим пострелятам и маменькой и папенькой в доме свекра.

Трудились все много, да видно горе проторило дорожку в их дом. Нагрянула коллективизация, и отправила Кулинку со всею семьей в Сибирь, обозвала кулаками. Дорога была длинной, холодной и голодной. Особенно слабенькому Семену невмоготу было.

Только приехали – помер сердешный. Д‎олго не мучился, уснул как бы. Поплакала Кулинка над могилкой сына, да делать нечего, Павлушка кушать просит…

Стала работать со всеми, да сына растить. Тут и отчим Павлушке сыскался, понравился Акулине. Не успела Акулина выпросить благословления у свекрови и свекра на свое новое счастье с Петром, как новая беда не заставила ждать: потерялся Павлушка, пока старшие лес валили.

Упала свекровь в ноги снохе, что не доглядела, да деваться некуда. Мальчишка уж подрастал, может, не захотел с отчимом мать делить, убежал. Искали всем посёлком. Все соседи горевали вместе с Акулиной, но помочь ничем не смогли.

Родился еще сынок у Акулины с Петром, а тут и амнистия пришла, возвращаться на родину надо. Возвращались долго, холодно, голодно и на пустое место. Дом уже их давно заняли, продали другие люди. Старики родители остались доживать в Сибири.

Глаза боятся, а руки делают, говорит народная пословица. Так и Акулина с Петром и маленьким Мишенькой вырыли землянку в родной деревне и стали землю пахать.

– Не плачь, Акулинушка, – ласкал Петр жену, – может ещё найдется Павлуша нашими молитвами.

В редкие минуты отдыха ходила Акулина по деревням, расспрашивала людей, искала сына. И молилась, молилась о чуде. Материнское сердце чуткое. Однажды старая женщина подсказала, что на дальнем хуторе у одинокого старика Андрея жил подросток, да куда делся после смерти старого, никто не знает.

Надежда умирает последней: долгими бессонными ночами думала Акулина о своем Павлике. И однажды её осенило – а вдруг в Лозовке у церкви появится? Большой престольный праздник Троица.

Вся деревня принарядилась, кто во что мог. Дома украсили зелеными ветвями, детей малых умыли и причесали. Весь народ потянулся на колокольный перезвон.

Акулина с Петром и Мишенькой тоже вышли со двора в недалёкий путь через речку к соседнему селу. Там, где церковь – это уже не деревня, а село называется.

Ноги сами несли Акулину всё быстрее и быстрее, словно боялась опоздать. А глаза сами искали и искали кого-то вокруг церкви в толпе прихожан.

– Подайте, Христа ради… Голосок так и резанул по сердцу матери. Метнулась, упала в ноги нищему.

– Сынок, Павлушенька, нашелся родимый.

«И услышь, Господи, наши молитвы».