Дмитрий Зорин - Сказка и быль. Фрагменты памяти. Том I

И сегодня, когда я встречаюсь с грустными глазами ребёнка, не имеющего по каким-то причинам отца, когда я слышу слово «война» , я вспоминаю тот день, ту больничную палату и убитую горем фигуру матери, и снова мгла застилает мне свет и мне хочется крикнуть: – «Люди опомнитесь! Детям нужны отцы! Не надо безотцовщины!». Я, как и мои сверстники, и дети старше и младше нас, которых война или ещё что лишили отцов, в полной мере испытал на себе все горести этого периода. Этот период нарушил естественный процесс формирования нас на раннем этапе детства, лишил нас нормального, развития по законам природы, ускорил процесс нашего взросления.

Война по-разному влияла на процессы формирования у нас нравственных качеств. Многих детей моего и близких к нему возрастов помимо указанных мною выше положительных черт, таких как способность, к состраданию, соучастию, сопереживанию в беде, готовность на бескорыстную помощь, не редко отличали и отрицательные качества, такие как дерзость, непослушание, готовность к необдуманным поступкам, иногда криминального характера. Особенно это заметно было у неорганизованных детей старшего возраста, где-то 10—12 лет, потому что старше их дети в своём большинстве уже помогали стране ковать победу, работая наравне с взрослыми, будь то в городе или в деревне. Нередко именно эти дети совершали побеги на фронт, их вылавливали и возвращали домой. В этих скитаниях они приобретали дурные привычки и наклонности. Обретя уже кое-какую самостоятельность в этих путешествиях, часть из них по возвращению домой, в отсутствие мужского контроля собиралась в группы, и придумывали чем бы себя занять. Часто эти занятия носили противоправный характер. Это одно из отрицательных проявлений безотцовщины. Будучи близкими, по возрасту и предоставленными сами себе, мы контактировали с ними, и часть из нас попадало под них влияние. Меня и некоторых моих товарищей можно было отнести к этой части.

Мы не очень утруждали себя уроками и целыми днями слонялись, где попади. Мне помнится как мы с двоюродным братом Сёмой, моим одногодком после школы отправлялись на конюшню, где его дед запрягал лошадь, и мы отправлялись на базар. Там у деда были, какие-то дела, а мы в это время бродили по базару. Нам нравилось прицениваться к разному товару, тогда это не вызывало недоумения у взрослых, потому что дети часто выполняли поручения родителей купить что-нибудь. Прицениваясь, мы просили попробовать то семечки, то орешки, то ягоду, то ещё что, наши карманы при этом наполнялись всякой смесью, которой мы потом лакомились и угощали своих товарищей. Домой мы это, конечно, не несли, потому что нам бы не поздоровилось, узнай о наших походах наши родные. С этого нередко начинался путь в криминал. Как говориться в пословице «сколько вор не ворует, он попадётся» . Моя бабушка работала кассиром в столовой рядом с базаром, и мы частенько заходили к ней в надежде, что нам что-нибудь перепадёт. Как-то бабушка пошла на базар и увидела нас слоняющихся около базарных рядов. Она решила незаметно понаблюдать за нами и узнала о наших «художествах». Естественно мы получили дома соответствующую проработку.

Но это меня не остановило. Однажды старшие товарищи попросили меня достать им денег и научили меня, как это сделать. И я это сделал. Я пошёл к хорошей маминой приятельнице и от имени мамы попросил у неё, как сейчас помню, пятьдесят рублей взаймы, и она, не подозревая подвоха, дала их мне. Я не знал ещё в то время счёт деньгам и не соображал, что деньги надо будет отдавать и что, в конце концов, всё откроется. Так оно и произошло. Мне на всю жизнь запомнился этот случай, потому, что мама, будучи потрясена моим поступком, наказала меня иезуитским способом. Она раздела меня догола и выставила в коридор, видимо преследуя цель, усилить мой стыд за содеянный проступок, и долго не открывала дверь в квартиру. Я стоял, мимо ходили люди, и я не знал, куда себя деть. Всю жизнь больше всех я любил свою маму, и сейчас продолжаю любить, хотя она давно уже ушла в мир иной, но я не смог забыть это её наказание, да простят она и Бог меня за этот грех. Я, как бы вынес сор из избы, но сделал я это для того чтобы подчеркнуть, что подобные методы воспитания чаще приводят не к тем результатам, которые ожидаются. В моём случае это наказание не исправило, а наоборот усугубило ситуацию, и я ещё не раз преподносил ей неприятные сюрпризы. Правда «хорошо, что хорошо заканчивается» , но об этом разговор будет впереди. Для меня со временем всё закончилось благополучно, а вот мой двоюродный брат Сёма не сумел избавиться от дурных привычек, приобретённых в детстве в годы войны, которые по прошествии времени привели его на скамью подсудимых.

Я привёл этот неприятный для меня эпизод того военного времени ещё и потому, чтобы показать читателю, что тяжёлые времена могут по-разному повлиять на нравственное формирование молодого поколений. Сегодня звучит много призывов к коренным изменениям в государственном и общественном строительстве.

Не спешите господа. Думайте о своём поколении и потомках. Хватит ломать дрова.

Приближался к завершению первый год моего школьного обучения. Я не отличался особым прилежанием, поэтому заметных успехов в учёбе не имел. Первый класс закончил с горем пополам, благодаря усилиям учительницы, которая почему-то благоволила ко мне, что мне явно не шло на пользу, и мамы, которая, несмотря на занятость, не ослабляла свой контроль. Завершение учебного года совпало с окончанием войны с фашистской Германией. Страна ликовала.

После окончания учебного года, чтобы уберечь от дурного влияния улицы, мама решила опять отправить меня на каникулы в Красноярск к бабушке. Мне не понятна была логика взрослых, как будто бы в Красноярске улицы не было. Видимо, она рассчитывала, что там больше глаз для присмотра за мной, и поэтому контроль будет лучше. И, тем не менее, я был рад этой поездке. В Красноярске у меня уже сложился круг друзей и приятелей, с которыми мне было интересно проводить время, и, прежде всего я стремился встретиться с Виталием, моим братом, с которым меня связывали узы дружбы.

Родственники встретили меня доброжелательно. Они сопереживали нам по поводу отсутствия известий об отце. Бабушка, глядя на меня, украдкой вытирала слёзы, я своим внешним сходством с отцом напоминал ей сына, которого она уже и не чаяла увидеть. Меня возмущали эти похоронные настроения, я с ожесточением спорил со всеми, кто высказывал сомнение по поводу возвращения отца, приводя множество «чудесных» примеров внезапного появления дома разных военных, о которых долго ни чего не было известно. То они оказывались в плену, то в партизанах, то долго лежали в госпиталях в беспамятстве. В народе много ходило разных слухов.