Татьяна Воронина - Не хочу умереть бухгалтером. Сонькины рассказы

В молодости дед Василий пытался стать писателем. Свои пробы пера он отправил на рецензию не кому-нибудь, а самому Максиму Горькому. И пришёл по почте ответ! Не на машинке напечатанный, а рукописный!!! Алексей Максимович творчество молодого литератора ругал, говорил: «…язык у Вас газетный…». С тех пор литературных трудов Василия Корнеевича никто не видел. А жаль, может, и вышло бы с годами что-то достойное, а великий пролетарский писатель – тоже не истина в последней инстанции. Много лет спустя этот ценный автограф дед безвозмездно передал в литературный музей Горького, оставив себе только светокопию письма, хранящуюся и сейчас в Сониной семье.

С детства Соня с лёгкостью запоминала стихи, которые в изобилии читал ей дедуля, она знала наизусть всего Чуковского, всю Барто и всего Маршака. Вот только «р» Соня никак не выговаривала. Логопеды не помогли. И снова за дело взялся дед. Терпеливо и методично, долгие месяцы, не заставляя, а облекая всё в форму игры, дед повторял вместе с Соней по сто раз на дню:

«Три прекрасных маляра

Красят крышу красной краской».

И сработало! Чудесная присказка и дедулины любовь и терпение сделали своё дело. В один прекрасный день вместо привычного «л» у Соньки вырвалось звонкое «р» на радость всем окружающим.

Зимой в саду Милютина заливали небольшой каток для малышни. И дед купил Соне её первые коньки. Это были «Снегурки» – однополозные железки с закрученными кверху носами, которые ремешками крепились на валенки. Прекрасно катавшийся Василий Корнеевич и в этом деле стал для Сони первым учителем и терпеливым тренером. Скользить по льду четырёхлетней Соне очень понравилось. Она довольно быстро освоилась, держала равновесие, а если всё-таки падала, то не плакала и ловко вставала. Румяные и счастливые, возвращались они с катка, в мокрых рейтузах и варежках. Бабуля развешивала всё сушиться на батареи, сопровождая это неизменным ворчанием. Как и многие девочки, Соня мечтала стать фигуристкой. И уже через год дедуля, сияя, преподнёс ей новенькие чешские фигурные коньки с белыми ботиночками и золотой надписью на них «Botas». Это было настоящее счастье! Сонька прыгала и визжала от восторга, бегала по комнате, прижимая коньки к груди. Надо заметить, что эта счастливая особенность характера – умение искренне и бурно радоваться приятным событиям, новостям, любой малости со знаком плюс – сохранилась у Сони по сию пору и естественным образом помогает ей снискать расположение самых разных людей. Впоследствии дедуля каждый год дарил Соне новые фигурные коньки – нога-то у ребёнка растёт. А стоило это чешское удовольствие совсем не дёшево для советского пенсионера.

И вот повели Соньку записываться в школу фигурного катания. Сомнений, что примут, не было: она уже прилично владела техникой скольжения и совсем не спотыкалась о зубчики коньков. Мама и дед вели Соню за руки. Каково же было их разочарование, когда оказалось, что никто не собирается смотреть, как ребёнок катается, а будет сначала собеседование и проверка музыкального слуха. И на этой самой проверке выяснилось, что никакого музыкального слуха у Соньки нет. Не то чтобы он плох, а его вообще нет! Большой медведь на ухо наступил. В приёме было отказано. Детское горе велико – рухнула мечта. Соня так плакала, что двоим взрослым едва удалось её успокоить, внушив, что музыкальный слух можно развить и тогда со временем её обязательно примут и она станет фигуристкой. Пожалуй, эта история стала первым большим огорчением в Сонькином безоблачном детстве. Потом, лет в восемь, Соня всё же пошла заниматься фигурным катанием, правда, не в такую серьёзную спортшколу, а в кружок при ЖЭКе. За одну зиму Соня добилась колоссальных успехов, опередив всех своих сверстниц. Она уже делала фонарики, подсечку вперёд и назад и даже перекидной прыжок, в то время как другие всё ещё осваивали скольжение, пытаясь не цепляться за лёд зубцами фигурных коньков. Но тут подстерегала неприятность иного рода. Тренер вызвала маму и сказала, что дочь уже так хорошо катается, что среди малышей ей делать нечего и она хочет перевести Соню в следующую группу, где девочки постарше. Всё бы хорошо, и каток недалеко от дома, всего несколько дворов пройти, поэтому даже восьмилетние дети ходили туда одни. Да вот только у старшей группы занятия заканчивались в девять вечера. Зима, темно, десятый час, одной девочке никак нельзя возвращаться. А у родителей, работающих целый день, ещё и по дому дела есть, и идти куда-то так поздно – ни сил, ни времени. Так и заглохло всё потихоньку. Видимо, не судьба была Соньке стать фигуристкой.

Зато каждый Новый год к маленькой Соне приходил Дед Мороз. Настоящий. Когда это случилось в первый раз, девочка немного испугалась. По книжкам с картинками она знала, как Дед Мороз выглядит, знала, что он добрый и приносит подарки детям. Но всё же когда этот персонаж появился живьём в их привычной комнате, где уже нарядили ёлку и в красивых платьях в предпраздничной суете накрывали стол, Сонька оторопела. Он был в точности, как на картинке: длинный тулуп с мехом, такая же шапка с мехом, большая белая борода, валенки, рукавицы, посох, мешок с подарками. И он говорил! Поздоровался с родителями и стал расспрашивать про них с Мишей: хорошо ли они себя ведут, как Миша учится в школе, знает ли Соня стихи и песни, умеет ли на коньках кататься? Сонька стояла, открыв рот, как завороженная, пока не услышала мамино:

– Сонечка, расскажи Дедушке Морозу стишки, которые ты знаешь.

Тут Соню уговаривать было не надо. Звонко и радостно она поведала присутствующим о том, как Таня уронила в речку мячик, как Зайку бросила хозяйка, про человека рассеянного с улицы Бассейной и ещё про Мойдодыра, ни разу при этом не сбившись. Дед Мороз очень хвалил и Соню, и Мишу, который тоже что-то читал. И вот настал заветный миг, когда волшебник полез в мешок за подарками. Надо ли говорить, что каждый из детей получил то, о чём грезил все последние месяцы?! После восторгов и благодарностей Дед Мороз засобирался к другим детям, коих, как известно, много, и они тоже ждут своих подарков на Новый год. По традиции была налита рюмочка «на посошок», гость уже было откланялся, когда мама возьми да и скажи:

– Сонечка, поцелуй дедушку!

Тут Соня испугалась не на шутку. Да как это возможно? Вот так просто взять и в щёчку чмокнуть? Он же волшебник! И потом, он же Мороз – ледяной, наверно… Девочка смущённо и испуганно пряталась за маму, а все взрослые, включая даже Мишу, почему-то смеялись.

– Ну не бойся, что ты, – папа взял её на руки и подошёл к Деду Морозу, а тот вдруг сам поцеловал Соню в щёчку, по головке погладил.

И вовсе он не ледяной оказался, а тёплый, как все люди. «Потому что живой, настоящий»,– подумала Соня.