Александр Лысков - Красный закат в конце июня

Русский.

Не лезь под руку!

Чужие деньги.

Такие деньги есть?

Хлеб.

Такой присыпкой пользовались ещё в начале XX века.

Колодка для бахил, сдвоенная, разборная, до сих пор пылится на чердаке моего дома в деревне, названной по имени первого здешнего славянина Синцовской. Хоть сейчас изготовлю бахилы. Бересту нарезать лентами с дерева каждый сможет. Кочедыг, такое большое шило, заиметь тоже не проблема. Можно сучок соответствующий подыскать. Им сплетения расширять, чтобы вгонять туда полосы бересты. Берёшь шесть лент и для начала вяжешь из них «девичью косу». Это будет стелька. Загибаешь её и производишь оплётку носка. Потом задника. И стягиваешь всё боковинами. Для бахил потребуется ещё голенища доплести. Пара готова за полдня. Остаётся портянками, или онучами, что одно и то же, обмотать ступни. Оборами, то есть верёвочками, обвязать. И – вперед. Так ещё в Красной армии солдат обували. В большие морозы, конечно, требовались липты – тапки мехом внутрь. Ну, и обязательная просушка на ночь…

Поздравляю с праздником Ен! Это стоит десять пас. За три куска кожи прошу этот горшок.

Ен смотрит сверху.

Камланье угорцев – это была народная игра, наполненная величайшими для них смыслами. Чистые сердцем, близкие к истокам человечности, они верили, что все попадут в верхнее царство. И бог Ен не станет разделять души на злых и добрых, назначать одним наказание, другим поощрение. Понятия греха, как и праведности, в среде угорцев не существовало, ибо степень зла и добра в их поступках не достигала такого предела, когда требуется их отчётливое разделение в слове. Намеренных злодеев не существовало, не заводилось и присяжных праведников. Потому ни ада вам, ни рая. А – «все там будем». На небе. Все до единого. Все вместе. Как и на земле.

И святым для живущего был всякий умерший…

Религиозное действо закончилось подвязыванием на ветви ракиты меховых полосок из шкурок лисы, зайца, барсука, камусов оленя – жёлтых, серых, белых, пятнистых. Ночевали кто в шалашах, а кто у костров, завернувшись в малицы.

Высокие сапоги мехом наружу.

Мир вам.

Никакого принуждения чинить не станем. Будем жить как вы, только своей верою. Кого Христов дух осенит, тот к нам сам придёт.

Священник должен жить у славянина.

В перми священники живут с коми.

Угорцам нет дела до коми.

Земли всем хватит.

Зергель против.

Жди большой Беды.

Бог Ен поможет.

Колокола в те времена служили исключительно для оповещения, а не для услаждения слуха.

Харом ембер.

Кедмес.

Так до недавнего времени штопали носки.

Вышивная нить красилась в ольховом отваре.

Добрый день.

Входите.

Просим Енех замуж.

Юрка.

Кифиз.

Ты согласна?

Да.

Жабот.

Руха.

Хат кёнёк.

Пошёл вон! Жри!

Красная смородина.

Однажды Бенце вышел на берег моря…

Ижик енгем.

Эх ён! Нелькуль чеше лакик!

Томег.

Ой, милен шеп ланя!

Раз-два-три-девять…

Пора домой!

Я.

Ты.

Не в своём уме.

Сильный Бог.

Тысячу лет назад.

Продай землю, и будет мир.

Неужели дождь будет?

Это русский стреляет.

Мы умираем от огня, который должен нас греть!

Мы умираем!

Убери тучи.

Пойдём к зырянам, пойдём к суоми.

В летописях и преданиях часто встречается выражение: «Чудь в землю ушла, под землей пропала, живьем закопалась». Этот народный порыв, по одним данным, произошёл оттого, что коренные жители просто испугались пришельцев, по другим, оттого, что они увидели какую-то красную берёзу, внезапно выросшую на чистом месте и означавшую для них владычество Омоля – бога подземного царства. (Г. А. Семенов. История Севера, 1993)

Антонина Васильевна Никишина из д. Афанасьевской Шенкурского района Архангельской области рассказывала: «…когда стали появляться христиане, то угра не захотела общаться с ними, не захотела поработиться. Вырыли они большую яму, а потом подрубили стойки и себя захоронили».

Вретище – одежда из грубой толстой ткани (холста или рогожи), мешковидного полотна.

Отсюда: маслобойка.

Если бы он приехал летом, то потребовали бы ещё: побережное, перевозное, мостовщину, костки (за проводника).

Кулак – до середины XIX века – посредник в торговле на ярмарках.

Цыганка.

Куры здесь в те времена считались за невидаль. Появляться стали куры в хозяйстве северных крестьян только в XVII веке по мере уменьшения дикой птицы в лесах. Били уток, гусей, тетеревов, ставили силки на куропаток.

В неурожайные, голодные годы куры, даже те, что были, переставали нестись, вымирали. На Пасху яичка было не достать. Лепили из глины. Обжигали и раскрашивали.

На рынке в те годы 1 аршин (локоть) холста стоил 3 копейки. Для сравнения: 1 пуд железа – 45 копеек.

Елена Глинская скончалась от чумы в 1538 году.

Флагелланты – так назывались секты бичующихся в Европе.

Зипун лазоревый астрадинный; шапка вишнёвая с пухом; кушак кожаный с ножнами; кафтан шубной полусуконный подлазоревый, – такова полагалась форма гонцу тех времён по документам Архива древних актов.