Андрей Бинев - Небесная станция по имени РАЙ
- Название:Небесная станция по имени РАЙ
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:978-5-373-03343-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Андрей Бинев - Небесная станция по имени РАЙ краткое содержание
Небесная станция по имени РАЙ - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Сестрицы гуськом прошествовали в коридор мимо него, впереди приземистая Евгения, позади худая, высокая Сара, а он скользнул в мастерскую и подкрался (именно подкрался, как будто боялся спугнуть что-то очень чуткое, трепетное) к раскоряченному, потяжелевшему мольберту.
Девицы вернулись очень быстро, также гуськом, только теперь впереди Сара, а за ней Евгения, и встали около отца перед мольбертом. Лев Авербух осторожно перелистывал огромный альбом, установленный на держателе. Все молчали.
– Ну как? – спросила, наконец, севшим голосом Сара.
– Как, папа? – нетерпеливо подхватила Женя.
Лев Авербух наклонил набок голову и сказал твердо:
– Не морщит. Не тянет. Будет носиться.
Девочки переглянулись и громко рассмеялись.
– Еще как будет носиться! – вдруг фальцетом взвизгнул отец и широко заулыбался, отчего его длинный нос опустился на самые губы вниз, как рельефно вычерченная тяжелая стрела с хищным острием. Оперением у той стрелы служили всклокоченные, жесткие брови.
– Это я вам говорю, портной со стажем Лев Авербух! Я-то знаю, что будет носиться, а что повиснет в гардеробе в одиночестве, как в позорной ссылке.
Сестрицы одна за другой громко чмокнули отца в бритые щеки.
– Отец знает, что говорит, – веско прозвучало сзади. – Слушайтесь папу.
Все трое обернулись на голос. В дверях стояла мама, вдруг осветив своей невянущей красотой неряшливую мастерскую с ее портняжным столом, заваленным рисунками, кистями, карандашами, уставленным баночками с китайской тушью, с «послетворческим» мусором на полу, свидетельствующим о многих муках и стараниях, что метались тут целых полгода, с тяжелой ношей мольберта и с распахнутыми ящиками этюдников, с измазанными, влажными еще палитрами.
Этот приговор был уже окончательным. Во всяком случае, невозможность его пересмотра немедленно отразилась на довольном лице Льва Авербуха.
Телефонный разговор, только что состоявшийся между Женей (трубку первой взяла она) и Востриковым был короток.
– Мы не успели приехать к Свежникову, – сказала как будто виновато Женя, – заработались… даже забыли, откровенно говоря. Неудобно получилось…
– Я думал, с вами что-то стряслось… – промямлил Востриков.
– Стряслось, Сашка! Мы закончили, – упавшим голосом сообщила Женя. – Страшно, аж жуть!
А в училище, на выставке творилось невообразимое: все вдруг заговорили разом, скрыв за гомоном шум от шаркающих подошв. Хвалили всех подряд, раздавалось «знай наших!», «это только начало», «во дают!», но потом всё же собрались, сгрудились вокруг работы самого Свежникова и опять притихли.
– Это заключительный, сильнейший аккорд! – заявил появившийся в последний момент ректор. – Вы, несомненно, гений, Максимилиан Авдеевич. И учитель, педагог величайший!
Все немного смущенно закивали и тихо стали переговариваться между собой. В блестящую работу мастера были встроены, аккуратно и точно вкраплены все черты, все идейные построения его далеко небесталанных учеников «лаборатории малых талантов».
Некоторое уныние можно было прочесть лишь на лицах остальных соискателей. Эдик Асланян, разглядев в некоторых важных фрагментах то, что считал исключительно своим, что когда-то, полгода назад, родилось в его беспокойной голове, в его темпераментной душе, мрачно прошептал что-то по-армянски и опустил вдруг густо почерневшие глаза.
Его никто не понял бы, если б даже смог разобрать слова.
– На кой дьявол был нужен Карапет у входа с пистолетом за ремнем! Мысль уходит не через дверь…
Гарик Семенов незаметно вышел из студии и тут же набрал по мобильному телефону номер деда:
– Он нас обошел, дед! – сказал он, не здороваясь.
– Кто? – спросил дед.
– Твой старый приятель! Свежников. Он нас как липку ободрал…
– То ли еще будет… Гарик, пока он жив и живы мы! – спокойно ответил дед. – Главное, внучок, в таком деле не побеждать, а участвовать. Запомни это. Я не сомневался в результате, я знаю наших…
Но до результата было еще очень далеко.
Так сказала и Гусонька на растерянный звонок Павликова из училища. Он почти заплакал, даже всхлипнул разок.
Сестрицы Авербух так и не приехали, а поздним вечером к ним в дверь позвонил обеспокоенный профессор Свежников. Но ни девушек, ни их работы дома не было. Лев Авербух пригласил профессора в мастерскую, развел руками и сказал немного печально:
– Вот, Максимилиан Авдеевич, дорогой вы мой, здесь они полгода и творили. Я о вас слышал много… один раз даже довелось увидеть, когда вы приезжали к моим девицам… Но не посмел тогда побеспокоить… такой человек! Такая фигура! А кто на вас шьет?
– Армани, – хмуро ответил профессор. – Есть такой портняжка.
– Хороший портняжка. Хороший. Жора… звать его Жорой, Джорджио по-ихнему. Но и мы тоже кое-что можем… – задумчиво проговорил Лев Авербух и внимательно, как-то уж слишком профессионально окинул фигуру Свежникова холодным взглядом.
– Где ваши дочери? – резко оборвал его Свежников, краснея.
– Повезли работы в офис… слово такое… не наше, не знакомое, сдаваться поехали. И вот нет их до сих пор. Я волнуюсь, супруга волнуется, а они не звонят. И телефончики свои выключили, – он покачал головой и хитрым взглядом посмотрел прямо в глаза Свежникову.
– М-да! – произнес профессор и зачем-то покружился по портняжной мастерской, остановился около осиротевшего скелета мольберта, взял со стола обрывок листа, на котором был тонко, подробно выписано птичье перо.
Он повертел и так и эдак рисунок и, вздохнув тяжело, бросил его на пол. Потом засмущался, с кряхтением нагнулся и, преследуемый молчаливым взглядом старого портного, аккуратно положил обратно на стол.
– Всего доброго, Лев… – сказал профессор и посмотрел в лицо портному.
– Можно без отчества… у нас не принято, вообще-то, – тихо ответил портной. – Но если вам так удобно, то пожалуйста… Соломонович.
– М-да! – опять протянул Свежников. – Лев Соломонович… Желаю успехов. Дочерям кланяйтесь… скажите, учитель их заглядывал. Очень, очень удивлялся.
– А чему, с позволения спросить вас, Максимилиан Авдеевич? Я говорю, чему удивлялись?
– А то вы не догадываетесь? – вскинул седую бровь профессор несколько надменно.
– Ни боже мой! – искренне настаивал Лев Авербух. – Ни в малейшей степени, клянусь!
– Они поймут… они догадливые.
Профессор еще раз чинно поклонился и быстро вышел, оставив за собой в затхлом воздухе портняжной мастерской запах дорого одеколона.
Утром он уже был в том же офисе, где накануне до позднего вечера демонстрировали свою работу его ученицы. К тому же, оказывается, они сдали её не первыми. Перед ними, прямо с выставки в училище, успели Гарик Семенов и Иван Большой. Потому, видимо, и задержались сестрицы допоздна. А в середине дня они позвонили профессору, но, натолкнувшись на его холодный, обиженный тон, не стали продолжать разговора.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: