Анастасия Борисова - Вдвоём против целого мира

– Держи, – наконец, спустя несколько секунд протягивает пачку с зажигалкой.

Губы Генри растягиваются в предвкушающей улыбке, руки легонько подрагивают, но это не смертельно. Это не мешает ему поднести сигарету ко рту и чиркнуть зажигалкой. Бен – опытный курильщик: затягивается, как взрослый, и даже может иногда выпускать дым кольцами. А вот для него первые разы были сущим кошмаром: казалось, что кто-то сидит внутри и беспощадно щекочет ему горло. Потом стало лучше. Больше не хочется кашлять, а временами даже приятно. Особенно приятно, что они с Беном связаны теперь страшной тайной. Они не просто приятели, а сообщники преступления. Они вне закона. Они должны оберегать друг друга и свой большой секрет.

– Жвачку взял? – спохватывается Генри, испуганно уставившись на Бена.

– Естественно, – тот деловито хлопает по правому карману джинсовки. Генри облегчённо выдыхает. – Не бойся, отец не узнает. А если и узнает, то отделаемся, как обычно.

От слов «как обычно» по коже пробегает холод. Как обычно, значит, день без еды, или пробежка в пять километров или сорок отжиманий первым делом спросонья.

Его сигарета стремительно превращается в пепел, готовый рассыпаться от малейшего движения.

– Это ещё не страшно, – продолжает Бен, – раньше “как обычно” было по-другому. Уж лучше я пробегусь с утра, чем снова рыть себе могилу.

– Могилу? – Генри выпучивает глаза и роняет окурок, который приземляется рядом с ногой Бена. Тот не мешкая его растаптывает.

– Ну, да. В одиннадцать лет – это жутко. И руки потом все в мозолях. А он стоит над тобой и приговаривает: «Вот сюда, сюда я тебя положу, бестолкового идиота. Копай глубже, хоть червей накормишь!».

Дядя Эндрю строгий, очень строгий. Но справедливый. Он не станет закапывать своего сына. А вдруг не своего закапает?

– И дальше что? – спрашивает Генри, его пальцы вцепляются в подлокотники кресла.

– Дальше? Точно хочешь знать?

– Угу, – кивает тот.

– Докапывал я неглубоко, так, что едва помещался в яму. Но и этого хватало. Отец заставлял ложиться, а потом начинал землю бросать. Когда видел, что я вот-вот со страху откинусь, вытаскивал и заводил одну и ту же песню: «Хочешь? Хочешь, чтобы тебя по-настоящему закопали? Сгнить хочешь в земле? Или нет? Если нет, то слушай отца! Всегда слушай отца, понимаешь?». Потом мама выскакивала на улицу и начинала на него орать, а мне объясняла, что это всего лишь яма для мусора, а никакая не могила.

Генри перестаёт дышать, закусив нижнюю губу:

– Не бойся, – усмехается Бен, – с тобой он пока ещё нянчится. Ты – новенький.

– А я и не боюсь, – сглотнув, заявляет тот.

Дядя Эндрю совсем не такой, как его отец. Его отец был сильным, но добрым. Никогда не наказывал. А вот тётя Лиз, ну, точно, как его мать – мягкая и заботливая. Она носит платья в цветочек, пахнет цветами и почти каждый вечер ставит свежие цветы в центр обеденного стола. Просто Лиз. Так она просит себя называть, и он называет смущённо, но думать о ней, как о Лиз, это ведь неприлично. Бен на неё жуть как похож – те же густые волнистые волосы, длинная шея, пухлые губы бантиком. И только острые мужественные скулы дяди Эндрю выдают в нём кровного Мак Нила. Они с Беном совсем разные. Никто в своём уме не примет их за братьев. Генри ниже его на голову, но это не страшно, он ещё подрастёт и, может, даже перегонит великана. У него светлые, как золотящаяся на солнце солома волосы и нос картошкой. И вообще, Бен – углы да линии, а Генри – сплошные волны. Его мать, тётя Лиз, просто Лиз вполне могла быть какой-нибудь герцогиней или баронессой в тридесятом поколении. Генри ведь почти ничего о ней не знает.

– О чём размечтался? – в его мысли вторгается Бен, как всегда бесцеремонно. И Генри отвечает, раскрасневшись, но с привычным откровением:

– О твоей маме.

– Надеюсь, вы оба одеты и ничего такого? – ухмыляется тот. Генри сильнее заливается краской.

– Я думаю, что женюсь на ком-то вроде твоей мамы. Если и женюсь, – тихо отвечает.

Бен отворачивается:

– Дурацкая идея.

– Чего так?

– Отец говорит, скоро людей совсем не будет.

– Но пока-то они есть. И жениться можно.

– Можно. Только зачем? – Бен глядит на свои пальцы, которые теребят карман джинсовки. – В семье продолжается род, а я не хочу ничего продолжать. Возьми моего отца: он ведь почти никогда не спит. А почему? – поднимает голову и смотрит на Генри. – Потому, что за себя ему не страшно. Без нас он, наверное, был бы нормальным человеком и никого не заставлял бы рыть себе могилу, – вздыхает, – раньше, наверное, всё было по-другому. Все люди женились. Только как раньше уже не будет никогда.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.