Евгений Горский - Время Лабиринта

– Где он?

– На потолке!

– Ну и пусть сидит…. Давай спать!

Он снова залез под одеяло, однако женщина сбросила плотную ткань.

– Выгони, я говорю!

Мужчина огорчённо вздохнул и, повернувшись на спину, замер с открытым ртом.

– Ты кто?!

– Человек, – пожал я плечами.

– Что ты там делаешь?!

– Так получилось.

Мужчина резво вскочил с кровати и попробовал схватить за волосы. Я быстро пригнулся.

– Убирайся отсюда!

Он стал нелепо дёргаться, пытаясь достать меня.

– Возьми швабру, – усмехнулась женщина. – Что ты мучаешься?

Я не стал дожидаться возвращения персонажа и торопливо покинул комнату, не прощаясь…. В коридоре открылась соседняя дверь. Маленький человек свирепо смотрел на меня единственным глазом. Идеально полированный череп, отражающий свет от лампочек, пересекала тёмная повязка.

– Так и будешь жить на потолке? – усмехнулся человек, пока я неуверенно озирался вокруг. – Слезай!

– Каким образом?

– Ты же как-то залез туда.

Я нерешительно поставил ногу на плоскую поверхность и с удивлением заметил, как она пошатнулась и стала наклоняться. Чтобы не упасть, мне пришлось встать прямо на стену. Я осторожно подошёл к плинтусам и шагнул дальше. Похоже, на потолке остались мои следы…

– Выход здесь, – кивнул человек в сторону железных дверей. – Удачи!

Впереди была пустынная улица…. Красное солнце неподвижно висело над горизонтом, и высокие здания отбрасывали длинные тени.

– Мужчина, вы курите?

– Нет, я не курю.

Женщина в фиолетовом плаще неожиданно появилась из дверей заведения с неоновыми огнями. На привлекательном лице было выражение смутного беспокойства.

– Значит, пьёте…

Она пристально разглядывает меня с каким-то болезненным интересом. В руках лайковые перчатки, которые женщина нервно теребит, словно не зная, что с ними делать. Наконец, она небрежно кидает их в сумочку.

– А если нет?

Зелёные глаза широко открылись от удивления.

– Как же вы спасаетесь от себя?

– От себя не убежишь, – бормочу я.

– Хорошо там, где нас нет, – таинственно шепчет незнакомка.

Я осторожно киваю, искоса наблюдая за ней. Женщина продолжает с любопытством изучать меня.

– У вас есть навигатор? Не могу поймать спутник. Куда он пропал днём?

– Нет, – пожимаю плечами. – У меня нет навигатора, а спутники видно только ночью.

Женщина испуганно смотрит, как на сумасшедшего. На лице появляются оттенки подозрительности. Она снова достаёт перчатки и нервно натягивает их на тонкие пальцы.

– Как же вы передвигаетесь? – трагически шепчет. – Неужели компас?!

Я молчу, и в её глазах появляется снисходительное сочувствие.

– Так и заблудиться недолго…. Пойдёмте, я провожу вас…

– Куда?

– В кабак, конечно.

– Спасибо, я уж как-нибудь сам.

Женщина недовольно морщится.

– А чего, тогда, вы мне голову морочите?

Она расстроено срывает перчатки. Грустно вздыхает и направляется к заведению. У дверей женщина бросает на меня последний взгляд. Я деликатно киваю на прощание, и она бесследно исчезает в ярких лучах света.

На противоположной стороне дороги находится киоск «Артефакты». Он вполне органично смотрится здесь, и даже бегающие огоньки иллюминации совсем не портят его внешний вид.

Я медленно обошёл вокруг пластикового сооружения. В маленьком окошечке виднелись натруженные руки.

– Артефакты есть?

Знакомая физиономия Эдика, моего коллеги по работе, равнодушно смотрела из тёмной глубины ларька.

– Привет! – удивлённо произнёс я.

В руках Эдик держал потрёпанную книгу в мягкой обложке «Эрос и Тошнота».

– Что это у тебя?

– А-а, – машет рукой приятель. – Экзистенциальный роман…. Вот послушай, – начал он читать вслух.

– Элвин! – слышу я хриплый голос Джонни. – Что-то меня тошнит.

– Сходи в аптеку.

Обычно Джонни согласно кивал и, сгорбившись, плёлся в указанном направлении, однако, сегодня его тело сразу плюхнулось на рабочее место.

– Разве можно избавиться от случайности собственного существования, – равнодушно буркнул он, уставившись в экран монитора. – Жизнь это хаотический набор событий непонятного происхождения, где ты столь же случаен, как и всё остальное.

Я подумал, что Джонни успел опохмелиться, несмотря на трезвый вид. Как правило, склонность к размышлениям у него появлялась после хорошей дозы спиртного.

– С чего ты взял?

Джонни как-то странно взглянул на меня.

– А как ещё это можно объяснить? – сделал он широкий жест. – Простой набор фактов, которым я должен придать какой-то смысл. Я случаен в этом мире, где даже закономерность случайна.

– Похоже, у тебя экзистенциальный кризис, – осторожно говорю я. – Ты слишком глубоко проник в самую суть жизни.

– Это случайность, – стукнул Джонни кулаком по столу.

– Увы, – согласно киваю я. – А лечиться не пробовал?

– Да все выходные этим занимался. Видишь ли, Элвин, мир сначала раскрывает свои объятия, но потом так их сжимает, что мало не покажется.

С угрюмым видом он начал работать, то есть перекладывать с одного края стола на другой стопки бумаг…».

– Вот о чём это? – недоумённо взглянул на меня Эдик.

На его лице появилось то простое и бесхитростное выражение, когда человек искренне не понимает сути происходящего.

– Думаю, что о любви к жизни, – пожимаю плечами. – Просто такой подход, альтернативный. И, кстати, где Эрос?

Эдик морщится и небрежно бросает книгу на картонные ящики.

– Нигде!

Вдоль широкой аллеи стояли деревянные скамейки, на одной из которых невозмутимо сидел старый человек с длинной седой бородой.

– Ты слишком много индульгируешь! – неожиданно произнёс старик.

– Простите…

– Твои представления о жизни похожи на обычное движение маятника.

Я сказал, что это больше напоминает мне работу двигателя внутреннего сгорания с автоматической коробкой передач.

– Хорошо, – усмехнулся старик. – А если закончится бензин?

– Многое станет не важным…

– Оно станет таким же незначительным, как и всё остальное, – засмеялся старик.

– А как же разум? Секс?

– Не переживай…. Мысленная импотенция не грозит…

В небе появились огромные птицы. На солнце блеснуло металлическое оперение крылатых созданий, когда они начали стремительно пикировать вниз. Я увидел хищные клювы, глаза полные огня. Громкий клёкот ударил в уши. Взмах огромных крыльев, и сильный ветер буквально повалил на землю.

Существа стремительно проносились надо мной. Последний порыв прижал тело, и наступила тишина…. Я осторожно поднялся. Вокруг была тундра!

Потянуло холодом. На горизонте я заметил странную картину: нечто, похожее на стену плотного белого тумана, поднималось на большую высоту. Чем ближе я подходил, тем яснее становилось, что это огромная масса льда. От края и до края, она равномерно простиралась во все стороны, а её верхняя граница терялась в глубине клубящихся облаков. Рядом плескались волны тёмного моря.