Сергей Зыболов - Дежавю. Любовь

– Да все нормально, я тоже уже сплю. Уже все, время полуночников, пора спать. А ты думаешь, сами они идут? Сами идут на эти меры? – Ски с неопределенной вялостью косо посмотрел на Эйва. Разговор все больше принимал политическую окраску, и вечером в субботу беседовать на серьезные темы ни тому, ни другому совсем не хотелось, и, вообще, политика – это запрещенная тема… Спрашивается, зачем все надо было начинать? Тупиковый вариант.

– Да-а-а, как сказать, как сказать! Хм-м… может быть и сами, от безысходности, понимаешь, Ски, от безысходности, от тупиковой жизненной ситуации, а может ради других муравьев с дальним прицелом, вот такой у нас выход, кто их поймет? Смотрите, вот мы! Нас заметят и, возможно, изменится мир, и другим особям станет легче жить! Может так думают?

– Слушай, возможно, и так, а, может, и по-другому все. Мы ж точно не знаем, и уже никогда не узнаем, – Ски звонко щелкнул по стеклу коготком. – Есть еще вариантик такой, что их просто-напросто используют в обычных корыстных целях, как безвольных куколок, как пустых марионеток, заложников ситуации, так сказать, насильно вынуждая к подобным действиям. Где-то я уже видел и слышал такое и не раз, и не два, так что, это – не мои мысли.

– Да, может и так… Может, ты правильно говоришь… Я уже тоже думал об этом. Но подумал-подумал минуту-другую и сразу забыл… Работой нас грузят, отвлекают от разных мыслей… иногда и нет времени о жизни задуматься, так ведь, а-а-а?

– Так-то так, но мы медленно отползли от главного вопроса моего.

– Отползли-отползли…

– Понимаешь, я-то имел ввиду – может ли такое у нас в Государстве произойти? Мы же не какие-то там линайцы… у нас совершенно другое Государство, у нас – другая форма правления, другое мышление населения. Ведь там, у них – иначе мир устроен!

– Может, и иначе… Нам показывают одно…

– Да он вообще другой, этот мир! Или нет? Хотя… уже и не знаю даже, что ответить… Сплошные вопросы без ответов… – Ски удивленно развел верхние лапки и его усики в такт этому движению тоже двинулись.

– Знаешь, Ски, если быть полностью откровенным, мне иногда кажется, что и у нас нечто подобное происходит, просто мы обо всем этом не знаем. Страна большая, и… Нам просто не все сообщают. Зачем нам рассказывать? – взбодрившийся было Эйв повернул вполоборота мордочку и ехидно скосил глаза в сторону. – Ты же многое понимаешь, ты понимаешь, как и я, но… вслух сказать или признаться самому себе – нет смелости или простого времени, всегда в работе – нет времени для осознания, что ли… Раз уж у нас зашел такой разговор, вот тебе и сказал, как думаю. Не секрет ни для кого, что средства массовой информации… эти все газеты, телеканалы… Они всегда регулируются Государством, даже находясь в частных руках… Газеты, радио и телевидение – как рычаги управления всем механизмом государственной власти. Во-о-о как сказал! – неподдельно удивился сам своему откровенному открытию Эйв.

– Согласен с тобой, полностью согласен! Ну-у-у, мы тут уж ничего не можем поделать, приходится проглатывать «наживку». А-а-аммм и готово! Мы – это… Мы – рядовые потребители продукта, скажем так.

– Вот-вот, нам показывают и доносят до нас то, что наше верховное правительство считает съедобным.

– Ага, так и есть!

– Самое главное – нас содержат, как рабочую силу: неплохо кормят, дают стабильную работу, крышу над головой, а все остальное… все остальное – оно, как бы в стороне, оно – второстепенное. Любому государству, нашему или соседнему, или, даже на другом континенте, нужны простые работники, которые будут пахать и не думать ни о чем другом, кроме работы…

– Угу, вот мы и работаем.

– Да, вот мы и работаем… Получается, что нас держат на строгом поводке, чтобы дернуться ни в правую, ни в левую в сторону не могли…

– Это ты в самую точку попал!

– Есть такое, я – такой, я – меткий!

– Так и есть на самом деле. Любому государству требуется рабочая сила, но тут вот загвоздка – не всякая система может грамотно управлять своими гражданами. Думаю, многое зависит от самосознания каждой особи… Как правильно говорится в древней поговорке: «Была бы шея – хомут найдется!» – развеселившийся Ски хлопнул по подставленной лапке Эйва и они замолчали на какое-то время.

Пока Эйв и Ски мирно беседовали о физических возможностях горения тел муравьев – противников строя в различных странах, Ронд, прилежно исполняя обязанности дежурного, вертелся на кухне, словно сумасшедший бельчонок в нескончаемом крутящемся колесе. Молоденькая дикторша в «ящике» с безумно красивыми небесно-бирюзовыми глазами совершенно монотонно, словно это была не живая особь, а искусно выправленный кукольный муляж, озвучила очередной указ президента страны Сная по ужесточению мер к «государственным преступникам». Каждый задержанный на улицах крупных городов после одиннадцати часов вечера отправлялся без каких-либо судебных разбирательств на тяжелые работы на восток страны в город Дситеррум-4 4 4 *Дситеррум-4 – закрытый поселок городского типа на востоке Государства, где разработка и переработка урано-фосфатных руд ведется уже более 30 лет. , где вот уже не один десяток лет проводилась разработка и переработка урано-фосфатных руд, что означало, практически, смертную казнь, уныло растянутую на несколько трудовых лет. Ведь в условиях этого далекого поселения ни один из муравьев не мог прожить более пяти лет, за исключением добровольцев, устраивавшихся на урановый завод ради хоть какого-нибудь мало-мальского «куска хлеба», ведь у них условия труда и жилья были многократно лучше, чем у подневольных ссыльников, но при этом, они также были, по сути, обречены – добровольцам, в лучшем случае, был отмерен Всевышним десяток лет. Бесспорно, одной из привлекательных привилегий добровольцев-уранозаводчиков была свобода передвижения: они могли бесплатно передвигаться во время блаженного ежегодного двухнедельного отпуска на электропоездах, самолетами или автобусами – в любую точку континента. Эту «космически-вселенскую привилегию», как иронично называл ее Эйв, они всецело использовали для того, чтобы, как они сами говорили, «проветрить свои одежды от урановой пыли, а заодно напрочь развеять монотонность серых будней, накопившуюся за напряженный рабочий год». «Добровольный выбор», по сути дела, для многих являлся единственным решением жизненных вопросов, так как загнанные в угол безработные были вынуждены устраиваться на завод после безуспешных попыток найти рабочее место.

В заключение обыденных «Вечерних страниц» диктор, снова как по шаблону, сообщила о сезонном наборе в технические бригады «лимонников», трудяг с уранового завода, получивших свое прозвище из-за цвета униформы: защитных касок и плащей. Но вот «говорящая голова» бесследно растворилась в океане радужных красок и на плоском экране, после короткой рекламной паузы нового медового напитка, выросло поле из сотни разноцветных квадратиков, которые перемигивались и изменяли окраску, вдобавок ко всему телевизор пару раз неприятно пискнул.