Сергей Минин - Зона любви

– Вера, никогда не смей мне указывать что делать, а что не делать. Я помню о последствии выпивки, но указывать себе, я не позволю. Ты мне не жена, а я даже жене этого бы не позволил.

Вечером Вера сидела у телевизора и смотрела сериал. Вдруг в сенях раздался грохот, и в дом ввалился чуть стоящий на ногах Егор. Вера в этот момент ела яблоко, отрезая его маленькими кусочками от целого плода, и в её руке был нож, сделанный Егором.

– Так ты говоришь будешь мне теперь указывать, пить мне или не пить? А это ты видела? – и Егор достал из инструментального ящика плотницкий топор и двинулся с ним на Веру на не твёрдых ногах. Всё бы было по-другому, если бы у Веры не было в руке ножа. Она бы смогла оттолкнуть Егора, убежать в конце концов, но всё случилась так как случилось, и когда он замахнулся на Веру топором, она всадила в него нож по самую рукоятку.

Выронив топор, Егор упал, обливаясь кровью, посередине комнаты.

– Егор! Прости! Я не хотела! – упав ему на грудь заплакала Вера.

– Вера! – прохрипел он из последних сил – Мне нельзя пить! – и откинувшись, Егор перестал дышать.

– Что теперь делать? – подумала Вера – Не куда не уехать. Денег нет, паспорта тоже. Может у него в карманах есть деньги. На попутках как-нибудь доеду, и Вера стала осматривать карманы Егора. В верхнем кармане действительно были деньги, а в кармане брюк Вера обнаружила свой паспорт и ей невыносимо стало жаль того что случилось, ведь Егор умудрился раньше, чем обещал, забрать у Резаного её паспорт, а она ему чем отплатила? Но сделанного не воротишь. Поплакав ещё над телом Егора, Вера решительно встала, сходила в сени, где у Егора стояли канистры с бензином, принесла их в комнату и стала разбрызгивать бензин по стенам. Потом сходила во двор, скрутила из соломы жгут, собрала свои вещи, и взяла в руки спички. Оглядев в последний раз жилище человека, который изменил ход её несчастий в этом, Богом, забытым уголке, она решительно чиркнула спичкой и подожгла приготовленный жгут соломы, который бросила в комнату. Пройдя через сени, она закрыла входную дверь на висячий замок. Выйдя из калитки, она оглянулась, в комнате где осталось тело Егора, уже плясали огненные блики.

Её сняли с поезда, когда она проехала всего один перегон. На следствии она во всём созналась и активно сотрудничала со следствием. По совокупности статей 105 и 149 У.К.РСФСР её срок составил семь лет.

Владислав, закрыв дело Веры Спириной, отложил и его вместе с делами Мурашова и Мухиной. Сил читать больше подобную «литературу» у него не было. На другой день он собрал всех выделенных для проведения эксперимента помощников и дал им задание подобрать участников, с условием, что бы была первая судимость, и как меньше умысла в совершении преступления.

Смотрящий за Уральскими тюрьмами, «Вор в законе» Фикса, сидел у себя в камере, мирно попивая чифирь под хорошую сигарету, кода ему поступила с воли «малявка», где сообщалась о намеренье ментов, возобновить «сучьи войны», путём открытия специальных зон для новичков в преступном мире, с целью разобщения их с опытными, в преступном мире элементами. На последней сходке воров, было решено оповестить всех смотрящих, тюрем, пересылок, и зон о их намереньях, чтобы как-то противодействовать планам ментов, пытающихся «ставить палки в колёса» отлаженному механизму воров.

«Не было печали!» подумал Фикса. Это кто же у ментов такой умный от искался? Нужно вызвать всех смотрящих «хат», пусть каждый у себя проведёт работу среди новеньких, надо выяснить что они думают по этому вопросу. Ничего у ментов не получиться. Шустрые какие! Система в зонах веками складывалась, а они размечтались в раз, это всё порушить, но и успокаиваться опасно, нужны какие-то контрмеры. Каким-то образом нужно досканально узнать их планы, иначе ничего не получится, а как это сделать, пусть решает сход. Со своей стороны, я сделаю всё, чтобы не допустить утечки «свежей крови» мимо системы, а там будем смотреть за их шагом. А что я буду сидеть и ждать готовых результатов? Надо послать малявку на волю Кириллу Градову и пусть он постарается разузнать «от куда ветер дует», кто у ментов такой умный, ведь ФСБ вряд ли миновала подобная информация, и Фикса сел за составление «документа».

Прошла неделя, как Фикса послал малявку, а ответа всё не было. Наконец пришёл ответ от Кирилла: Официально операция нигде не числится, видимо строго засекречена, однако удалось узнать данные автора проекта, это Влад Тюрин, выпускник медицинского института, и племянник полковника М. В. Д. Сивакова. «Ну теперь хоть понятно откуда всё идёт.» подумал Фикса.

Спустя два дня, члены одной О. П. Г. получили задание: Найти Влада Тюрина, допросить, и в подробностях узнать суть операции.

Вера Спирина и Света Мухина после суда, как и до суда, сидели в разных камерах и познакомились в камере пред этапной. Обеих их вызывал молодой то ли врач, то ли юрист, и предлагал отбыть срок в колонии с более мягким режимом содержания и с куда большими перспективами. Он довольно сочувственно отнёсся к их, рассказанных ими самими, историям, и уверял, что всё это уже позади, и нужно жить дольше, что не стоит оглядываться в прошлое, потому что всё равно уже ничего нельзя изменить. Не поверить его словам, не было причин, и они подписали бумагу о не разглашении, сделанного им, предложения. Переночевав в предварительной этапной камере, на следующее утро их, погрузили в автомобили, и повезли на вокзал, где пересадили в специальные вагоны. Этап был не маленьким, и когда их начали заводить в вагон, то тот уже был на половину загружен мужчинами. Идти им пришлось сквозь гомон мужской половины вагона и их сальных шуточек. Более языкастые женщины, огрызались, а Вера и Света молча прошли на указанные им места. Из-за решёток, через коридор вагона, был виден вокзал, а все камеры вагона с другой стороны, были без окон, поэтому, ничего нельзя было увидеть. После двух изнурительных ночей, они наконец прибыли к месту назначения, правда пришлось ещё часа четыре трястись в перегруженных спецмашинах. Только совсем не давно построенная колония, бросалась в глаза, своей не заселённостью. Всё было только что, из-под топора.

Провели по фамильную перекличку, и когда убедились, что все в наличии, вышла пожилая женщина в форме офицера внутренних войск и звании майора, и обратилась к присутствующим:

– Гражданки осужденные! Вы прибыли в специальную колонию, с более мягким режимом содержания, чем в остальных колониях. Я являюсь начальником, а если проще, – улыбнулась она – начальницей колонии. С порядком режима вас ознакомят после того, как распределят по отрядам. У каждого отряда будет свой начальник отряда из офицеров колонии, в дальнейшем, по всем вопросам будете обращаться к своему начальнику отряда. Каждая из вас получит спецодежду, и конечно, в приложение к ней, работу. – снова улыбнулась она. В ваше распоряжение передаются жилые бараки, что бы на досуге вы могли заняться своими делами, писать письма домой, ну и спать в конце концов. У нас есть цех по производству спецодежды где вы, в основном и будете работать, кто не умеет – научим, кто не захочет, заставлять не будем, а после посещения трёх изоляторов, и не деланья из этого вывода, будет переведён в обычную колонию, с соответствующим статье режимом. Я не буду сейчас загружать вас, вы все всё-таки с дороги, сейчас проходим в столовую, где вы подкрепитесь, а за одним вас и распределят по отрядам. Сегодняшний день, я объявляю выходным, ну а завтра все за работу. Вопросы есть? По вашему молчанию, видимо пока нет. Устраивайтесь, женщины.