Дарен - Осень 2030. Лучший способ предсказать будущее – создать его!

Ближе к вечеру позвонила Ира: «Через час буду!» Саныч встретил её перед заездом на участок:

– У меня для тебя сюрприз. Завязывай глаза, – и протянул повязку.

– Вот так дела! Скорее, это я должна была тебе завязывать глаза. Я вся заинтригована. Ладушки, готово. Саныч, дай руку, а то будет сюр- приз, если я в новом костюме вываляюсь на твоих грядках.

– Ну, если это тоже сюрприз для тебя, то к ним и пойдём, – он подвёл её к центральному входу в дом и развязал глаза, – можно смотреть.

– Да, всё сделали. Молодцы! Хорошая бригада попалась.

Саныч молчал выжидая.

– Я должна всё это снять на каме… – Она не договорила, так как её взгляд остановился на отражении в стекле окна.

До этого момента она не видела, что было у неё за спиной на участке возле дома. Она резко повернулась. С изумлением и восхищением медленно пошла к увиденному.

Вся прилегающая территория к дому из простой огромной истоптанной за время стройки поляны превратилась в сад с цветущими клумбами и кустами, аккуратными дорожками и беседками.

– Как ты?.. Саныч, это здорово!

Она засмеялась и побежала по дорожке к ближайшей беседке, но на середине пути резко замедлила движение и остановилась. Оглядела всё вокруг. Быстро вернулась к дому и в задумчивости стала смотреть на всю эту красоту.

– Саныч, это же всё как…

– Да, вот. Сюрприз! Всё сделано по твоим рисункам. Надеюсь, тебе понравилось?

Ирина, очнувшись, вся засветилась и заулыбалась. У Саныча аж отлегло. Он не знал, как она отнесётся к такому повороту событий.

– Конечно нравится! Но как ты успел? Да и сейчас уже поздно для посадок. Саныч, ты случайно не джинн? Зачем тогда меня и строителей нанимал? – она ходила и разглядывала оценивающе клумбы, кусты, трогала саженцы.

– Везёт мне в последнее время. Дизайнер толковый попался, бригада строителей хорошая, а тут ещё и компания ландшафтников- виртуозов нарисовалась. Работали даже ночью, чтобы растения на солнце не пострадали. Значит, хорошо всё получилось?

– Да, ладненько… Но я бы местами кое что подправила.

– Ну, это была бы не ты, если бы оставила всё как есть.

– Пошли дом смотреть.

Войдя внутрь, она превратилась опять из восторгавшейся девушки в профессионального дизайнера. Ирина внимательно осматривала те части дома, которые заканчивали без неё. Убедившись, что всё в порядке, сказала:

– Теперь моя очередь спрашивать. Ну, как тебе твой дом?

Иван Александрович говорил, волнуясь:

– Отличный, получился. Ты молодец. Молодец!.. Ты, Ира, скажи мне… Ты уже нашла себе место под свой проект?

– Есть варианты… Не то, чтобы ух, но всё же. С твоим раем, Саныч, конечно не сравнить. Но я, может, тоже немного волшебница и смогу у себя сделать не хуже. Обязательно приглашу на чай.

– Так, значит, тебе нравится моя усадьба?

– Конечно нравится! Я, наверное, даже перестаралась. Ты слишком уж податлив был, и я тут много чего по-своему сделала. Хотела, чтобы дочери твоей понравилось. Если, как ты говоришь, она похожа на меня, то ей обязательно понравится.

– Почему?

– Мне же нравится. Я бы очень обрадовалась, если бы мой отец мне такой подарок сделал.

– Ну, тогда оставайся. Этот дом теперь твой, – тихо сказал Саныч.

– В тебе опять джинн проснулся? – засмеялась Ира, но тут же осеклась, посмотрев на него. Иван Александрович, как школьник волновался и мял в руках повязку. По его виду было понятно, что он не шутит.

– Ира, я был не честен с тобой. У меня нет и никогда не было дочери, но я всегда хотел, представлял, как это было бы, если бы у меня была дочь. Так сложилось, что я остался один. Жена пять лет как ушла в другой мир. Конечно, это для тебя необычно. Но я очень прошу – прими от меня… В общем, можешь теперь жить здесь. Я уже договорился. Участок переоформят на тебя… Ты заслуживаешь этого, ты хороший человек… Прошу, не отказывайся. Просто, мне больше… Просто, ты… – он окончательно сбился и замолчал.

Ирина, поражённая услышанным, с широко открытыми глазами уставилась на него, пытаясь осознать сказанное. Иван Александрович смотрел то на повязку, которую продолжал теребить, то в пол и лишь на доли секунды поднимал глаза на девушку и тут же опускал, встретив её вопрошающий взгляд.

– Но, Иван Александрович, я же вам совершенно чужая, – от волнения она перешла на «вы». Ира поняла всю неловкость положения: принять такой подарок просто невозможно; обидеть этого доброго, хорошего человека не хотелось. – Я не могу принять… Вы же понимаете… Я не могу, – уже почти шёпотом, умоляюще, повторила она.

– Нет, Ира! Ты не чужая! Я же чувствую, не чужая! – как капризный ребёнок, повторял Иван Александрович. – Не чужая! Я не навязываюсь тебе в родственники… Просто, давно хотелось сделать в своей жизни что-то очень хорошее для близкого человека. Я был хирургом. Говорят, хорошим. Помогал другим… Жене не смог… – После короткой паузы он продолжил, – Я понял, пока мы живём, всё самое лучшее мы должны дарить своим близким. За эти три месяца ты стала мне близким человеком. Ты… – он замолчал, взглянув в очередной раз на неё.

Она смотрела уже не на него, а в сторону. Из блестящих глаз катились слёзы. Она с трудом сдерживала комок, подкативший к горлу, чтобы не разреветься. Привыкнув к одиночеству и жизни без родителей с 11 лет она свыклась надеяться только на себя. Добиваться всего только самой. И в минуты, когда она очень нуждалась в любви матери или поддержке отца, ей оставалось только признаться себе, что она одна и никого рядом нет.

– Пожалуйста, оставайся здесь, – уже мягким, успокаивающим голосом, как будто перед ним стояла маленькая девочка, сказал Иван Александрович. – Я возьму участок рядом. Тут есть бесхозный, маленький, но ничего – пойдёт. И мне опять понадобится дизайнер.

Она попыталась усмехнуться сквозь слёзы, но только хмыкнула, вытирая мокрое лицо.

– Я никогда… Мне никогда… – уже сквозь плач попыталась говорить Ира, смотря в сторону, – так не бывает…

Иван Александрович больше не мог смотреть, как она плачет и подошёл к ней.

– Не бывает джинов, а я настоящий. Я очень тебя прошу… – он попробовал вытереть ей слёзы, но не очень ловко получалось.

Она перевела взгляд на него. Прежний Саныч по-доброму и ласково смотрел на неё. И уже не отводил взволнованного взгляда. Она заморгала, губы задрожали, и уткнувшись лицом в его плечо, она зарыдала.

Иван Александрович тихонько её обнял и погладил по волосам. Как никогда, ему было хорошо. Многолетняя пустота в душе начала заполняться.

– Теперь всё у нас будет хорошо, – прошептал он, а Ира ещё крепче прижалась к нему, как будто боялась, что это всего лишь сон.

– Не надо тебе другой участок, – немного успокоившись и вернувшись к обращению на «ты», сказала она, – и тут поместимся. Слишком уж тут шикарно для одной дочки-то.