Галина Асташина - Дочь программиста

Грузия поразила его пышной природой, самобытностью, колоритом, соседством старого быта с новым, обилием древних памятников. Воздух, горы, зелень – все это завораживало, очаровывало, а торопливые, бурлящие, неспокойные реки не могли не радовать глаз, как красивые картины в музее или на экране. Но глядя на эту экзотику, душа и сердце все-таки тосковали по родному Орлу, по местам юности, спокойным русским пейзажам, по месту первой и последней любви.

Константин Владимирович был однолюбом и считал, что на свете нет милее и лучше женщины, чем его жена. Был он к ней необыкновенно нежен, а уж когда она подарила ему сына, в буквальном смысле, таскал ее на руках от счастья.

Ностальгию по родным местам он переживал мучительно. Несколько раз майор подавал рапорт о переводе в другое место службы, в другие округа. Влажные, дождливые зимы, жаркое лето, к сожалению, исподволь отражались на его здоровье. (Он жаловался жене на давление и частые головные боли). Однако каждый раз ему приходил отказ. Константин Владимирович не догадывался, что эти отказы – интриги полковника, командира военной части. Тот, получив в руки рапорт—прошение, немедленно созванивался с вышестоящим командованием и объяснял, что без этого замечательного хирурга госпиталь развалится, что его руки и опыт пока передать некому. Он фактически выполняет функции начальника госпиталя, и перевод его куда-либо нежелателен. «При нынешнем хирурге, – добавлял полковник, – вся „медицина“ у меня в полном порядке. Я, – добавлял он, – как никогда прежде за госпиталь спокоен.» В конце концов, идея с переводом постепенно сошла на «нет». Хочешь не хочешь, надо было приспосабливаться нынешним условиям.

Жену Константин Владимирович привез со своей родины, из Орла. В Тбилиси у нее не было ни знакомых, ни друзей; языка она не знала, и первое время немного побаивалась выходить далеко от дома, особенно вечером. Тем не менее к русской паре соседи по дому отнеслись с участием и уважением, а с появлением у них первенца дружно помогали молодой матери. Через год молодая русская женщина вполне сносно могла объясняться по-грузински, чем восхищала соседей и друзей. Она, правда, как и муж, тоже грустила по городу, в котором родилась и где остались ее родные и подруги. Но время меняет многое: ностальгия по всему русскому, родному, привычному с годами стала чуть ослабевать, а потом как-то вовсе исчезла и, когда любимому и единственному сыну исполнилось семнадцать, Елену Викторовну от чистокровной грузинки отличал только цвет волос и необыкновенной красоты голубые глаза.

Их сын рос в обычном городском дворе старого Тбилиси. Ничем не отличаясь от своих сверстников, Олег часами ловил с ровесниками птиц в предместьях города и воровал в окрестных садах апельсины. Ребята из одного двора, они были неразлучны. Все центральные кварталы Тбилиси принадлежали только им, это были их «тайные царства». Четыре друга, четыре мушкетера – не разлей вода. Всегда вместе. Никаких тайн друг от друга. Все за одного, один – за всех, как у Дюма. Убегала четверка на целый день в горы и часами пропадала на берегу Куры. Но для Олега любимым местом была и всегда оставалась Мтацминда, самая красивая, всегда разная, полная тайн и загадок гора. Недаром в переводе на русский ее название означает «Святая». Олег представлял ее живой, прекрасной юной девушкой, и в двенадцать лет сложил в ее честь балладу, подражая классику грузинской поэзии Николозо Бараташвили.

Четверка неразлучных друзей образовала свое тайное братство – «Совет четырех», где каждый из друзей поклялся «в дружбе до последней капли крови». Каждый из них считался равным другому, и каждый был провозглашен на тайном совете «царем» одного из районов Тбилиси. Гиви стал хозяином Авлабара, Дато «владел» – Абанотубани, Олег – Старым городом, который с раннего средневековья назывался Кала (крепость, по-арабски). Ираклию «достался» проспект Шота Руставели. Каждый из них должен был знать все закоулки и тайные дворы «своих владений», где и у кого какой сад, что растет в огороде, есть ли место, чтобы проникнуть туда незаметно. Каждый день они меняли район своих поисков. Поймать их было невозможно. Домой добирались тайными тропами, известными только им одним, усталые, вымазанные фруктами, зеленью, с карманами, наполненными орехами и ягодами. От своих «великих свершений» их сердца переполнялись гордостью, и счастью их не было предела. Но время летело, и когда друзья пошли учиться в школу, о набегах на сады и огороды пришлось забыть. Изучение потайных мест и облюбованных садов прекратилось до каникул.

Хотя неразлучная четверка друзей попала в одну школу, учились они в разных классах, тем не менее всегда приходили на помощь друг другу, если случались стычки и конфликты с одноклассниками. Физически Олег был сильнее своих друзей: отец заставлял сына с первого класса заниматься бегом, прыжками, отжиманиями, купил ему велосипед. Олег рос крепким, здоровым и, самое главное, не по возрасту начитанным. Он читал запоем, все вечера его были посвящены книгам. От «четверки» свою страсть он скрывал: маленькие мужчины уважали другие пристрастия: технику, спорт, особенно футбол, самолеты. Мечтали о красивых подругах. И учились друзья по-разному, в меру своих способностей. К девятому классу юноши повзрослели. Двое из них, Гиви и Ираклий, покинули среднюю школу: в больших семьях нужны были рабочие руки, поэтому родители отдали их в технические училища. Так неразлучная «четверка» распалась. Но хорошие дружеские отношения между друзьями по-прежнему сохранились.

Глава 8

В десятом классе родителей Олега неожиданно пригласил зайти классный руководитель. В школу отправилась мама, которая была удивлена: впервые за десять лет что-то случилось в школе. Она немного нервничала, подходя к школе, но ее с улыбкой и почтением встретил пожилой учитель истории – он несколько лет руководил классом, в котором учился Олег. Как же она была удивлена разговором с классным руководителем! Он не мог не нахвалиться на Олега: «Ваш сын, уважаемая Елена Викторовна, очень хорошо учится, – начал разговор преподаватель, – получает по всем предметам только отличные оценки; он серьезен, ладит со всеми школьниками, – так что претензий к нему – никаких. А хочу я вам сказать вот что: и это самое главное, у вашего сына все задатки стать очень хорошим историком или филологом. Я недаром выбрал его руководить историческим кружком. Так вот, его доклады просто блестящие. И пишет он хорошо, стиль перевода сохраняет в неизменном виде! Что просто удивительно, такие способности у юноши, у него очень большой дар – ему надо изучать языки, и древние, и современные. Потому у меня к вам есть одно предложение. В этом году в нашем университете будет читаться курс лекций для старшеклассников, желающих заранее подготовиться к экзаменам в вуз. Я бы посоветовал Олегу прослушать этот курс. Это займет два, от силы, три часа в неделю. Зато к экзаменам он подготовится отлично. Посоветуйтесь с мужем, поговорите с сыном. Думаю, что такой возможностью не стоит пренебрегать».