Константин Кокозов - Царь Борис

Когда, уже поздно, к ночи, стали собираться спать, Борис решился поговорить с матерью о своём будущем. Тут же сидела Лена, старшая сестра, преподавательница московского техникума.

Услышав намерение сына по поводу учения в институте, Дарья Силантьевна сразу же взглянула на дочь: Лена для родителей была главным авторитетом. Шутка ли – преподаёт в машиностроительном техникуме, мать двоих детей, муж – учитель физики, пользуется всеобщим уважением, похоже, что скоро станет директором школы. Муж у нее мужчина добрый, очень уважал трудовых людей – родителей жены. Всегда, приезжая в деревню, помогает по хозяйству. Не чурается никакой работы, в огороде копается, забор починил, крышу отремонтировал, теперь крыша новая шиферная серебром на солнце сверкает. И материал-то закупил на свои деньги, а когда Иван Петрович заикнулся насчет возврата денег, только улыбнулся и сказал: «Положи, отец, деньги в карман, у тебя в руках они надёжнее». Иван Петрович только крякнул стеснительно в кулак и отошёл в сторону. Прямо-таки по душе был Ивану Петровичу его старший зять, он гордился им, когда на работе заходила речь о зятьях и невестках. Только Романа Васильевича Иван Петрович и Дарья Силантьевна ставили в пример, хвалили самыми теплыми словами. Почти как сына уважал и любил зятя Иван Петрович. Да что там как сына! Вон и родной-то сын, Борька, в последнее время то и дело раздражает отца, нервирует своим странным поведением. Стал каким-то скрытным, весь ушёл в себя, дома порученную работу сделает бегом, – да и садится за книжки. И хорошо бы книжки были какие приличные, учёные, а то все про царей да королей, про великих людей. Никак не видно, чего хочет Борька, к чему стремится, к какому делу его душа лежит. Поэтому и хотелось Ивану Петровичу, чтобы сын-то единственный хоть немного набрался от Романа Васильевича.

Короче говоря, из всего семейства, из детей и зятьёв, только Ленка да Роман Васильевич имели у родителей авторитет непререкаемый. Потому-то и Борька постарался открыться матери при Ленке, имея в мыслях поездку в Омск.

Глядя на брата, Ленка просияла от радости. А отец-то ей постоянно твердил, что нет у Борьки ничего за душой и в голове, что из Борьки ничего путного не выйдет! Если только вот, опять же, вслед за отцом пастухом пойдёт с кнутом по деревне. Да и сама Елена Ивановна как педагог, замечая увлечения брата и несколько странное его поведение, было засомневалась: выйдет ли из него что-то стоящее? Хотя, казалось бы, что, пока она была рядом с домом, Борька рос сообразительным, смышлёным, любознательным и живым парнишкой. А вот в последнее время, когда она приезжала домой, никак не шёл ни на какие разговоры и контакты, махал рукой и уходил в сторону, не поговоришь с ним и не побеседуешь. Говорил: «Не волнуйся, Ленка, все нормально, нечего меня дёргать и проверять!», – и, слегка улыбнувшись, уходил из комнаты.

Теперь же, услышав своими ушами разговор брата с матерью об институте, Елена обрадовалась. Оказывается, братишка не совсем простой фрукт, себе на уме. И планы у него серьёзные, нужные и стране, и самому. Каждому понятно, что в Советском Союзе во главе жизни будут сидеть именно те, кто имеет диплом о высшем образовании, только такие люди могут выходить на главные роли в государстве.

Ну и молодец, Боречка! Давай мы с Романом будем заниматься с тобой дополнительно. Готовить тебя к экзаменам! – Елена Ивановна даже сама заволновалась, переводя глаза то на Борьку, то на мать.

А ты сперва выясни, сможет ли он учиться, знает ли он вообще что-нибудь из школы! – попросила мать. – Ведь в институт, это такое дело!

Ничего, мама, – улыбнулась дочь. – Знания – дело наживное. Захочет человек – гору свернёт, а добьётся своего. В учебных делах главное – это своё желание, желание и желание. Короче говоря, я тебя, Борька, поддерживаю. Мама тоже, надеюсь, и отец, я думаю, поможет, – Лена выжидающе посмотрела на мать.

Дарья Силантьевна, опустив голову, задумалась.

Вот отец-то согласится ли. Он же уже и с председателем колхоза поговорил, чтобы после школы Борьку взяли на ферму.

Да что ты, мам, поговори с отцом, неужели он будет против учения сына. Втолкуй ему, что надо парню в люди выходить. Я и сама поговорю. Будет возражать – Ромка побеседует. Да и Надюшку, и Пелагейку подключим.

Нет, дай я сначала поговорю. Посмотрим, что он скажет…

Разговор с мужем об учении сына в Омске Дарья Силантьевна начала вечером следующего дня, когда он вернулся со своей работы.

Чего, чего? – Иван Петрович едва не поперхнулся, уписывая за столом гороховый суп. – Борька? Учиться хочет? Да ты что, мать, в уме? Он же балбес! Опоздал, надо было раньше об этом думать. Он же сколько будет пятью пять не знает. А тут в институт поступать! Ну, мы с тобой неучи, так все почти в то время такими были. А ему десяти лет было мало, дурака провалял! Теперь не вернёшь!

Дарья Силантьевна выдержала паузу и, подкладывая мужу новый кусок хлеба, тихонько приступила снова.

Вань, Ленка вон поддерживает. Говорит – если надо, поможем. Говорит, если сейчас возьмётся за ум, упущенное наверстает и поступит.

А-а-а! Вот оно что! Вы уже без меня всё решили? А теперь мне докладываете? Значит, так, Даша. Зря свои деньги на этого разгильдяя тратить не буду. Раз решили поступать – поступайте, как хотите. – Он, строго насупив брови, взглянул на жену, встал и отправился проверять скотину. На пороге задержался. – Я перед председателем повинюсь, тем более свободного места на ферме нету. А он хотел уважить мою просьбу и взять его временно на третью бригаду. А потом туда, где освободится. Так что вот тебе и фунт изюму!

Когда Иван Петрович через некоторое время возвратился со двора, из горницы вышла Елена и попробовала отца вразумить. Она приводила всякие доводы из своей педагогической практики, примеры из своих наблюдений, когда не все отличники и золотые медалисты получают институтские дипломы. И даже, наоборот, прежние лодыри вдруг спохватываются и на всех парах летят к вожделенному, даже порой и красному, диплому. Вот, мол, как происходит в институтах, это ведь тебе не школа!

Однако, не взирая на авторитет старшей дочери, Иван Петрович сказал, что лично он умывает руки, – хочет Борька учиться, пускай учится, но денег он на это мероприятие не даст. «На все другие дела – пожалуйста, берите последнюю копейку. А на Борькино учение не дам, бесполезное это занятие».

6

И Ленка, и мать подумали-подумали – и решили – отца по Борькиному учению больше не тревожить и не пытаться склонять на свою сторону.

Постановили – постараться до Борькина отъезда наскрести нужную сумму денег. Так-то будет надёжнее и по делу. Надюша дала слово приобрести будущему студенту обновку, а Роман Васильевич с Еленой Ивановной взялись нести основную ношу, финансировать будущего инженера, а то и учёного. Мать Дарья Силантьевна тоже обещалась незаметно от мужа откладывать в сторону энную сумму денег. Так что до отъезда в Омск у Борьки, по всему видать, должна была собраться нужная сумма. И теперь можно было не думать о ночной дефицитной разгрузке вагонов на товарной станции Александровского вокзала.