Анна Пенинская - Три стороны любви. Сердца поколений

– Хммм… рыба – хладнокровная. Значит можно.

Радостно объясняет она и вставляет вилку в нежную мякоть красной рыбы. Виктория ест аккуратно, Натали быстро и умудряется испачкать свою белую футболку, которая была надета специально для ужина. Виктория никогда не ругает ее за это и никогда не ругала. Может быть, поэтому Натали выросла такой неряшливой? Очаровательной, но уж очень неуклюжей и неряшливой. Но она бы никогда не стала винить маму в том, что выросла неряхой. Иногда, когда у нее на футболке появляются очередные жирные пятна и Виктория причитает, что, видимо, – плохая мать, раз не воспитала в Нат элементарную тягу к чистоте и аккуратности, Натали даже огорчается. Ее мама всегда была лучшей мамой на свете. Разве этого не достаточно? Когда твоя дочь так считает. Разве для этого нужно постоянно драить свою комнату и пугаться, если на белую майку свалился помидор из горячего бутерброда с сыром? Она знала некоторых трудных подростков, которые драили свои комнаты и даже никогда в жизни ничего не роняли на майки. Но считали, что их родители их не понимают, не ценят, не слушают и уж точно не стали бы утверждать так рьяно, как Нат, что их мама – лучшая на свете. Отсюда вывод. Разве истинно хорошие родители просто воспитывают в своих детях тягу к чистоте?

– Какие у тебя планы на выходные?

Когда матушка задает этот вопрос, то Натали вся напрягается. Это может значить, что у кого-то из их многочисленных родственников праздник. Натали любит своих родственников, некоторых даже помнит по именам. Но, если честно, очень хотелось бы любить их на расстоянии и не слушать про то, что у нее до сих пор нет жениха. Шестнадцать лет. Всего шестнадцать, а она уже иногда ловит на себе печальные взгляды дальних родственников. Хотя, вроде бы они не живут во время царских семей, когда там очень рано отдавали девочек замуж. Впрочем, она не уверена, что правильно назвала эпоху, потому что с историей у нее всегда были очень серьезные проблемы. Как бы там ни было, но некоторые из ее родственников считали, что Натали бы уже сейчас хорошо завести жениха. Или вопрос, кем она хочет стать, когда закончит школу. Ее даже передергивает от перспектив. Натали выпаливает, даже не прожевав рыбу

– Грандиозные. Я очень занята.

– Чем же? отвечай быстро, чтобы я знала, что ты не успела ничего придумать.

– Я уже договорилась с друзьями. У нас там… мероприятие.

Судя по недоверчивому взгляду матери, у Натали не слишком хорошо получается врать. Нат улыбается самой что ни на есть естественной улыбкой, на которую, как ей кажется, она способна. Натали пытается увлечься едой и, возможно, Виктория забудет, о чем хотела поговорить? Или поверит в то, что у нее уже запланировано какое-то невероятно важное мероприятие. Это, конечно, маловероятно. И остается лишь уповать на то, что Виктория увидит, как Натали не хочет выполнять что-то, о чем она пока даже не знает, и решит, что проще оставить ее в покое. Натали не любит врать матери. Но нервы дороже, потом она признается в обмане, вот только родственников она не выдержит. Они все, как один, говорят, что она слишком худая и бледная. А что она может сделать, если даже, когда загорает, то кожа ее сначала становится красной, потом облезает, а потом возвращается к этой нелюбимой всеми бледности. Между прочим, когда-то это считалось признаком аристократизма. Но, видимо, ее родственники не были аристократами и с жалостью качали головами, когда произносили «какая же ты бледная, милая… ты, наверное, совсем ничего не ешь?». И как это вообще зависит друг от друга? Ее бледность и то, что она, по их мнению ничего не ест. Она что станет смуглой сочной дивой, если вдруг начнет есть мясо ведрами?

– Ты не проведешь время с бабушкой?

– Нееет, мама, нет. Ты же знаешь, что она невыносима. Она всегда была такой, но сейчас стала еще хуже.

– Натали, не говори так о бабушке.

– Может, у кого из родственников день рождения? Там я могу и с бабушкой пообщаться, только не наедине.

– Нет ни у кого нет дня рождения и ты поедешь к бабушке, Натали. Я не так много и часто тебя о чем-то прошу и мне надоели твои капризы. Она твоя бабушка.

– Мама, она даже хуже тебя.

– Ценю твою честность, но это не обсуждается. Будешь чай?

– Мама, нет. Я заболею. У меня что-то какое-то недомогание. Ты же знаешь, что мы с бабушкой совсем не ладим.

– Натали, время идет. Никто не молодеет. Ты смотри, как бы потом не жалеть о своих словах. Да, она сложный человек. Но она – моя мать и твоя бабушка.

– Можно, я ей просто позвоню?

– Ты же знаешь, что это не вариант. Хватит препираться, это всего лишь половина субботы и ничего не случится.

– Половина субботы…

Натали готова выть от отчаяния. Все мечты о хороши выходных улетучились в один момент. Между прочим, Виктория должна ее понимать и не упрямиться. У нее у самой не слишком складываются отношения с бабушкой. У бабушки ни с кем не складываются отношения. Почему Натали приносят в жертву? Она даже судорожно пытается вспомнить, где она успела умудриться так провиниться, что ее наказывают таким образом. Нат хочет еще что-то сказать, как-то возразить, но, когда у Виктории такое выражение лица, то спорить бесполезно. Натали в отчаянии. Она даже не хочет доедать эту вкусную рыбу. Даже аппетит пропал. Правда, когда Виктория ставит перед ней ароматный чай и тарелку с любимым печеньем, настроение у Натали немного улучшается.

– Нужно подумать, что тебе надеть.

– Я же должна быть собой, мама.

Натали произносит это мрачно и обреченно и Виктория вздыхает, но не перечит дочери. Натали назло бабушке и этому не самому желанному мероприятию наденет самые рваные свои джинсы. Может быть, бабушка сама в ужасе ее выгонит.

2.

– Бабушка, при…

Бабушка не дает договорить Натали, закатывает глаза и хмыкает

– Господи, что на тебе надето? Тебя что пытались украсть бомжи? Проходи, Натали. И сколько раз просить тебя не называть меня бабушкой?

– Да, Алиса. Я забыла, извини.

Натали проходит в квартиру бабушки, здесь ничего толком нельзя трогать, нужно переобуваться где-то у лифта и желательно не кашлять и не чихать. Иначе, бабушка, то есть Алиса, скривится так, что захочется зарыться под диван. А лучше убежать. На бабушке шелковый халат в пол и она вплывает в прихожую, когда Натали робко протягивает ей пакет со сладостями. Бабушки же любят сладости. Это, должно быть, так здорово, когда ты пьешь с бабушкой чай на кухне со сладостями. Она помнит, что мама ее отца, ее вторая бабушка была именно такой. Пахнущей пирожками и причитающей, что Натали такая худенькая и ей нужно кушать больше. Натали мало помнит о той приятной бабушке, потому что та умерла, когда Натали была совсем ребенком. Но она навсегда запомнила, как та вкусно пахла выпечкой, прикрывала голову платочком и улыбалась с такой нежностью, что Натали казалось, что она – самое дорогое сокровище в жизни этой пожилой женщины. И она, тогда в детстве, обожала моменты, когда родители отвозили ее к бабушке. Та всегда ее так ждала, готовила много всего вкусного и домашнего и показывала свои красивые цветы и маленькая Натали засыпала со спокойной душой, бабушка всегда читала ей сказки.