Акким Драников - Второе пришествие

Он стал первым, кто добровольно отказался от новой жизни, не приняв изменившихся правил игры, когда всё решают сила, здоровье, какие-то примитивные трудовые навыки, а былое богатство и могущество не значат ровным счётом ничего и даже не могут удержать любимую женщину.

На следующий день погода, казалось, оплакивала умершего. Когда мы проснулись, небо уже начало заволакивать тучами. Заметно похолодало, и с моря подул сильный ветер. Женщины засуетились, стараясь успеть с завтраком. Казалось, они опоздают, но нет. Даже природа отступает в борьбе с самым совершенным своим созданием. Мы заканчивали с едой, когда по столам застучали первые крупные капли. Уже через минуту лило, как из ведра. Это был обильный летний дождь, по меркам средней полосы – настоящий ливень. Я даже не пытался где-нибудь укрыться – бесполезно. Хотя большинство из нас жило в палатках, лишь немногие из них имели настоящую пропитку. Да и те вряд ли могли устоять перед таким водопадом с небес. А полиэтилена, чтобы обеспечить настоящую защиту от воды, Степаныч не дал никому, потому что на всех не хватало, значит, нечего плодить привилегированных личностей.

Зато все строительные объекты были укрыты, что надо. В центр каждой вырытой ямы был вбит кол, почти на метр, выдающийся из нее. Поэтому закрывающий яму полиэтилен образовывал что-то вроде пологого холма, и вода не накапливалась в нем, а стекала. Когда я промок до нитки и окоченел, как цуцик, то с трудом подавил желание забраться в одну из ям, где наверняка тепло и сухо. Эх, не зря говорят – хорошо там, где нас нет.

А женщины выставили под дождь все имеющиеся у них чистые ёмкости, от самых больших до самых маленьких. Значит, скоро у них состоится грандиозная стирка. А то вода из маленькой речушки была несколько мутноватой и до сих пор чуть-чуть солоноватой на вкус. И нам приходилось пользоваться такой – другой поблизости не было.

Ливень оборвался так же резко, как и начался. Выглянуло солнце, разглаживая гусиную кожу на наших телах, и вскоре неугомонный Степаныч выпроваживал бригаду на очередную вылазку в город. Те слегка упирались, ссылаясь на мокрую одежду и неизвестное состояние дорог, но он стоял на своем:

– Ничего, там себе новую одёжку найдете. А не сможете проехать, возвернетесь взад.

Машины растянулись по дороге, которая сначала вела к океану, а потом делала резкий поворот направо и шла вдоль него. У поворота кавалькада неожиданно остановилась, из шедшего впереди джипа высыпали все его пассажиры и устремились к берегу. После недолгого спора двое из них поснимали с себя одежду и решительно бросились в воду с пятиметровой высоты.

Оказалось, что кроме неприятностей непогода преподнесла нам и замечательный сюрприз. Разыгравшийся шторм пригнал к берегу катер. Это было чудесное судно с рубкой и небольшой каютой, в которой, к огромному нашему удивлению, оказалась сеть – небольшой бредень длинной метров пятьдесят. Сам катер был в отличном состоянии, но людей на нем не оказалось – ни мертвых, ни живых. Скорее всего, во время катастрофы его сорвало с причала, и долгое время носило по волнам. Как мы потом убедились, такая судьба постигла и многие другие суда.

Катер стал четвертой по хронологии и первой по значимости единицей нашей маленькой флотилии. О первых двух я уже упоминал, а третьей стала большая спасательная шлюпка, случайно найденная в нескольких километрах от океана. Приливная волна, отступая, мягко опустила шлюпку на землю, не причинив ей ни малейшего вреда. На шлюпке сохранилась надпись «Галисия», очевидно, так называлось какое-то пассажирское судно. Не исключено, что сама «Галисия» тоже нашла свою последнюю гавань где-нибудь в лесу или поле неподалеку. Приливной волне не составляло особого труда совершить такую переброску. Нам уже доводилось сталкиваться с останками громадного кита и стволом баобаба обхватов семь-восемь, доставленных в эти края из немыслимых далей.

У шлюпки имелся один существенный недостаток – отсутствие места для мотора. Исправить его вызвался Кукуманя. Он теперь брался за самую сложную работу, желая загладить свою вину перед человечеством, то есть нами. Ох, не надо было говорить ему о разливанном море спиртного в городе. Бедный Алекс уже не мог не думать о счастье, которое обитало так близко. Ведь в предыдущей жизни он мог позволить себе в больших количествах только самогон, да и его объемы зависели от средств, имеющихся у Кукумани на закупку сырья. А средств у него, несмотря на золотые руки, всегда было мало, так как в нагрузку к рукам ему достались вечно мутные глаза и мало что соображающая голова. А тут целые реки вина, водки, коньяка – и все даром.

На следующее утро Кукуманя исчез. Он дал себе слово вернуться к вечеру, но оказался не в состоянии так быстро завершить долгожданную встречу с выпивкой и загудел на три дня. Три дня в городе, где нет никого, кроме покойников. Для обычного человека, испытывающего мистический ужас перед мертвецами и связанными с ними суевериями, это были бы три самых кошмарных дня в жизни. Кукуманя никогда не испытывал большего блаженства.

Мы довольно быстро обнаружили его исчезновение и, конечно же, догадались о причине. Тем не менее, мы на всякий случай прочесали лес. Кроме того люди, ездившие в город, помимо своей основной деятельности уделяли час-другой поискам Алекса. Напрасно.

Невероятным усилием воли Кукуманя заставил себя вернуться в лагерь. Впрочем, вряд ли бы ему это удалось, не прихвати он с собой некоторый запас выпивки, который припрятал где-то в лесу. Теперь Кукуманя регулярно исчезал после ужина и появлялся уже затемно сильно навеселе.

Инстинктивно чувствуя, что он балансирует где-то на грани дозволенного, Алекс выпивал ровно столько, чтобы это не отражалось на качестве работы. И брался за любое дело, словно подчеркивая свою заметную роль в нашей жизни. Вот и мотор на шлюпку он приладил просто здорово. Но минифлот не играл почти никакой роли в нашей жизни, пока шторм не пригнал к берегу катер, с грузом, который на тот момент стоил десятка таких катеров – сетью, небольшим, похоже браконьерским, бреднем.

Наша бригада как раз завершила перевозку бревен, и мы с некоторой опаской ожидали наступления следующего рабочего дня. Все остальные уже работали на стройке, успели чему-то научиться, нам грозила самая неприятная черновая работа. Найденная сеть избавила нас от этой унизительной перспективы. По распоряжению Мюррея нашу бригаду ждала очередная переквалификация, на этот раз в рыболовов.

К этому времени даже самые недогадливые понимали, что только океан с его неисчерпаемыми запасами дает нам шанс выжить. Консервы уже стояли поперек горла, да и запасы их были далеко не безграничны. Почти все домашние животные погибли вместе с людьми, а птицы, годящиеся в пищу, были бы истреблены в течение пары недель. Поэтому единственным источником белковой пищи на долгие годы оставались обитатели океана.