Игорь Винниченко - Анафора

– Всегда у тебя есть причины сбежать от братской трапезы, – заметил Роман.

– Действительно очень надо, – сказал Олег виновато.

Он и в самом деле не очень любил эти трапезы, исполненные чревоугодия и винопития, да к тому же заполненные довольно циничным суесловием духовных лиц. Но теперь он думал прежде всего о другом. Уже в автобусе он вспомнил, как обещал Даше и ее жениху какие-то особые обстоятельства для просветления, и с тяжелым предчувствием подумал, что это может быть воспринято как форма проклятия.

Когда он вернулся домой, Анна встречала его в прихожей.

– У нас несчастье, – сразу же сказала она. – Даша в панике…

– Она жива, здорова? – спросил Олег нервно.

– Она жива, здорова, – подтвердила Анна. – Но она попала в беду.

– Где она?

– Я дала ей снотворное, она спит… Она всю ночь провела в милиции!..

– Что такое? – испугался отец Олег.

Они прошли в гостиную.

– Дорожное происшествие, – пояснила Анна. – Вчера вечером Даша ехала на машине и сбила пешехода. И машину разбила…

Олег посмотрел на нее недоуменно.

– На какой это машине она ехала? – воскликнул он.

– На машине Виталика, – сказала жена. – Он дал ей машину съездить к подруге. Самое страшное, что она там выпила и экспертиза уже подтвердила ее опьянение.

Олег сокрушенно покачал головой:

– Разве у нее есть права?

Жена посмотрела на него с горечью и воскликнула:

– Ты совсем ничего не знаешь про свою дочь! Да, у нее есть права… Теперь: были, потому что ее уже лишили прав.

– А что с этим человеком? – спросил Олег осторожно. – Которого она сбила?

– Понятия не имею, – буркнула Анна. – Надеюсь, ничего серьезного, потому что от этого зависит степень ее виновности. Надо действовать, Олег!

– Как действовать? – угрюмо вздохнул тот.

– Короче, – сказала Анна решительно, – надо идти туда и договариваться.

– Идти куда? – не понял Олег.

Жена смотрела на него прямо.

– В милицию. И я слышать не хочу про твои дурацкие принципы, Олег. Твою дочь могут посадить в тюрьму на несколько лет!

Олег помолчал, представляя себе это в реальности. Выходило смутно и мрачно.

– Это возможно, – сказал он. – Но ведь она действительно совершила преступление, не так ли?

– Замолчи! – вскричала жена раздраженно. – Не смей мне говорить ничего подобного! Ты можешь представить свою дочь в окружении ворюг и проституток? Что они с ней там сделают? Это же смерть для нее, ты понимаешь?

Олег смолчал. Воображение у него было богатое, и представить свою дочь в тюрьме он мог без проблем, но не это было для него главным в эту минуту.

– Надо позвонить в больницу, – сказал он. – Что там с этим парнем?

– Надо идти в милицию, – жестко отвечала жена. – И надо нести им денег! Много денег!

– Много денег? – насмешливо переспросил отец Олег.

– Да, – подтвердила Анна. – У нас этих денег нет, и потому надо искать источник.

Олег поднялся.

– Подожди, Аня, – сказал он. – Надо сначала успокоиться…

– Я не могу успокоиться! – вскричала та. – Как тут можно успокоиться! Ее всю ночь продержали в участке, ее допрашивали, ее терзали…

– Это общее правило, – буркнул Олег. – Было очень глупо садиться за руль после выпитого.

Она посмотрела на него круглыми глазами.

– Я тебе поражаюсь, – призналась она. – Это же твоя дочь, Олег! Это твоя единственная дочь! Как ты можешь быть таким теперь?..

– Каким?

– Таким!.. – выкрикнула она. – Морализатором!..

– Я вовсе не собираюсь читать мораль, – отвечал Олег. – Но существует общий нравственный закон! Если ты совершил преступление, ты должен за это отвечать. Пойми, я готов сам пойти в тюрьму вместо нее, но я не могу, не имею права, снимать с себя ответственность за содеянное!..

– Это и есть мораль, – произнесла жена обреченным тоном. – Ты просто чудовище, Олег!..

Олег склонил голову.

– Мне жаль, что ты не можешь меня понять, – произнес он с тоской.

– Не могу, – кивнула жена. – Разве это вообще можно понять?

Она закрыла лицо руками и заплакала.

Олег прошел в спальню, где тихо спала на кровати мамы Даша, и некоторое время наблюдал за ней. На лице дочери было умиротворение, и было странно предположить, что это она попала в аварию и разбила машину. Конечно, представить ее в тюрьме было довольно неприятно.

Он закрыл дверь и вернулся в гостиную. Анна продолжала всхлипывать, используя платок, и возвращение Олега встретила решительным заявлением:

– Можно взять кредит в банке! Под залог квартиры…

– Банки не дают кредит для дачи взяток, – отвечал Олег.

– Попроси у настоятеля!

– Ты смеешься?

Олег сел к столу.

– Я смеюсь? – раздраженно воскликнула Анна. – Ты считаешь, что я смеюсь?

– Извини, – отвечал Олег.

– Поищи среди своих прихожан, – предложила Анна. – В конце концов, не одни же старухи и пенсионеры к тебе ходят!

Олег невольно качнул головой.

– Перестань, – сказал он. – Это невозможно.

– Что невозможно? – она посмотрела на него с гневом.

– Как ты представляешь себе все это? – начиная чувствовать раздражение, спросил Олег. – Просить у людей денег для взятки? А потом, как ее подносить, эту взятку? Ты считаешь, что я на это способен?

– Ты – отец! – напомнила Анна с вызовом. – Ты должен сделать все, чтобы спасти свою дочь!

Олег выдержал ее взгляд и ответил:

– Как тебе должно быть известно, у меня свои представления о спасении…

– Не смей! – прошипела Анна. – Не надо мне твоих проповедей, не тот случай! Нет, ты скажи лучше, ты собираешься выручать Дашу?

Олег вздохнул.

– Если ты о взятке, то решительно – нет, – отвечал он.

Анна выдохнула воздух:

– Вот так ты любишь своих близких!..

– Можно сказать и так, – проговорил Олег. – Я ведь не говорю…

– Стоп! – Анна хлопнула по столу ладонью. – Все, хватит!

Она тяжело поднялась.

– Что – хватит? – спросил Олег.

– Все хватит, – отвечала жена. – Знаешь, мне просто надоело…

– Что надоело?

– Ты мне надоел! – выкрикнула она. – Это какое-то запредельное ханжество!

Олег закусил губу. Хотелось ответить резко, но именно этого делать вовсе не следовало. Надо было сдержаться и промолчать.

– Хватит, – продолжала Анна, выпрямившись. – Мне надоело даже быть с тобой рядом! Теперь я не могу даже подумать жить с тобой в одном доме. Ты мне отвратителен, Олег!..

Олег испуганно вскинул голову, но она и в самом деле смотрела на него с ненавистью. Он протяжно вздохнул.

– Ты хочешь, чтобы я ушел? – спросил он осторожно.

– Совсем ушел, – сказала жена. – И немедленно.

Олег помолчал, повернулся и пошел в прихожую. Пока он надевал ботинки и пальто, ему все еще казалось, что это недоразумение, что жена хотела сказать что-то совсем другое и сейчас вернется и объяснит свою ошибку, но она так и не вышла к нему. Дверь за ним щелкнула, и он остался на лестничной клетке в полном одиночестве.