О. Сольви - Две его тени. Научно-нефантастическая и реально-немистическая повесть

– Успокойтесь! Это просто сон. Вы не волнуйтесь так… Выпейте! Голова не болит?

– Не знаю… нет.

– Ну и хорошо. Вы молодец! – Вытирая ему со лба пот, говорила она бархатным голосом, – сейчас отдохнете, а потом будет чудесная погода, сможете погулять в саду. У нас так птицы утром поют, ну просто, как в раю. Отдыхайте! Поспите еще! – девушка аккуратно пододвинула подушку внезапно обмякшему Сгорину. Глаза его закрылись, как по волшебству, и дыхание стало ровным и спокойным. На этот раз ему повезло. Сновидений не было, только мягкая темнота, обволакивающая и успокаивающая…

Часа через два – три, когда он, повернувшись, открыл глаза и увидел вокруг себя ночь, из темноты внезапно появился Евгений.

– Игорь, ты как? Поспал?

– Да… Сны какие-то ненормальные…

– А что видел, помнишь? – оживился Евгений и пододвинул стул к кровати.

– Да ерунда какая-то, глупость.

– В нашем деле ерунды не бывает. Любое твое воспоминание – это ценная информация. Ты только эмоции не включай!

– Постараюсь… Никогда мать ничего не говорила во сне, всегда молчала, – тихо произнес Игорь, – а сейчас назвала меня Олегом и сказала, чтобы не уходил из клиники. Я ей кричу, что я – не Олег, а она говорит: «Терпи!»

– Это всё?

– Мне хватит пока, – ответил Игорь с отсутствующим видом.

– Ладно, старик, – Евгений похлопал его по плечу. – Отдыхай, до утра еще есть время. Заснуть сможешь?

– Да вы меня так накачали, что я теперь несколько суток кряду могу проспать.

– Ну и отлично! Давай, пойду я, – и закрывая дверь, Евгений с удивлением услышал плотное сопение, доносившееся с кровати. – Молодец боец!

Яркий солнечный луч, настойчиво пригревая лицо безмятежно спящего, заставил-таки его открыть глаза. Комната была наполнена таким жизнерадостным теплом, что Сгорин даже улыбнулся от неожиданности. Изощренные птичьи переливы вносили свою лепту в праздник жизни. Игорь легко поднялся и вдруг ощутил себя крепким, как раньше. Внезапно накатило острое чувство голода. Сгорин растерянно сел на кровати, безуспешно пытаясь вспомнить, что же он ел и когда.

– Доброе утро, молодой человек! – неожиданно прозвучал мягкий и радостный голос, и появилась женщина с подносом в руках, который она ловко взяла с тележки и поставила перед Игорем на стол. – Приятного аппетита! Поправляйтесь! У нас еда вкусная, сплошные витамины, – улыбаясь, заключила она. – Если что-то захотите, там кнопка, – кивнув на стену и еще раз улыбнувшись, она легко вышла, несмотря на внушительную комплекцию.

Удивительно, но только сейчас стали заметны видеокамеры, которыми была напичкана комната. Правда, это никак не повлияло ни на прекрасное настроение Сгорина, ни на его волчий аппетит.

Странно, что за все это чудесное утро никто не пытался его ни обследовать, ни расспрашивать… Игорь, вдохновленный своим самочувствием, сделал знаки на камеру, подразумевающие прогулку, и вышел в парк.

Свежий запах зелени ударил ему в лицо, на мгновение даже закружилась голова. Небо сияло ослепительной голубизной; слегка дурманящие ароматы наплывали с разных сторон, торопливо сменяя друг друга. Парк был великолепный, с горбатыми мостиками, ручьями, множеством маленьких искусственных озер, тропинками, еще не высохшими после ночной влаги и утренней росы…

Сгорин шел по узкой дорожке, ведущей неизвестно куда, и ему даже захотелось пробежаться, как раньше, но из-за стремительно навалившейся усталости пришлось свернуть туда, где среди буйной зелени пристроились свежевыкрашенные синие лавочки. Вдруг какой-то леденящий ужас пробежал под ложечкой при виде скамеечки, мирно стоящей под деревом. Он остановился, не понимая, что происходит. С невыразимым удивлением Игорь рассматривал синие доски, чувствуя, что его тело становится чужим и перестает ему подчиняться. Его охватил страх; в голове забил колокол, тяжело, гулко; и огненные пучки, вылетающие из-под его языка, связавшись в единый вихрь, пытались разорвать голову на множество мелких фрагментов, ожесточенно прожигая ее…

Non progredi est regredi (лат.).

Не продвигаться – значит отступать

– Обнадежить мне всех нас абсолютно нечем. Увы! Это первое, – сидящий во главе длинного стола мужчина с явно военной выправкой недобро блеснул стеклами очков. – Второе. Времени у нас нет. Ни на что. Ни на исследования, ни на статистику. Третье. Из прогнозов – только негатив. Заключение от кафедры Медведкина также не блещет позитивом. Какова наша цель в таких условиях? Необходимая задача – выстроить гарантийную ситуацию. В этом – единственный шанс спасти Сгорина, сохранив его личность, – строго оглядев сидящих за столом, и убедившись в их молчаливом согласии, Юрий Максимович продолжил. – Итак, ничего другого, кроме стандартной схемы, нам не остается. Безусловно, сначала будем пытаться удалить блоки. Это главный момент. Если понадобится, подключим слипера. Крайний выход – полное обнуление. Всё. Ваши предложения! – Снимая очки и потирая воспаленные глаза, сказал полковник.

– У меня не только предложения, но и вопросы. Разрешите?

– Прошу вас, Наталия Ивановна.

– Возможно ли параллельно с заявленной схемой продолжать обследование Сгорина? – спросила профессор, очевидно, волнуясь.

– Аргументы? – низким голосом произнес полковник, уткнувшись в бумаги.

– Аргументы заключаются в повышении шанса. Мое глубокое убеждение состоит в том, что, если существует даже ничтожно малая вероятность деблокирования, целесообразно ее использовать, – и посмотрев на Юрия Максимовича прямым взглядом, демонстрирующим веру в собственную правоту, профессор продолжила негромким и уже твердым голосом. – Все в мире функционирует по законам, и ничто – хаотично. У войны, в том числе психотропной, также есть свои правила. В этой сфере, действительно сложной для анализа, вперед продвигаются не только оппоненты с той стороны, но и мы. Наш институт в течение последних лет занимался разработкой алгоритмов для подобных случаев, и отчеты были представлены. Так вот, развитие в этой сфере – объективная необходимость. Хотим мы этого или нет, риск неизбежен. Исключить его – значит, сдать позиции. В таком случае нам грозит фатальное отставание от западных методик. Мы просто обязаны «быть на рельсах», извините за сленг. Иначе противопоставить Западу что-либо, кроме метода скачков, не получится. А это, как известно, сейчас уже легко просчитывается «на раз»… Уверена, что, прекратив исследования, мы совершим непоправимую методологическую ошибку и отбросим сами себя назад, заранее согласившись на проигрыш в этой войне.