Николай Семашко - Технология возврата

До Минска решили идти своим ходом. Я плелся сзади за турком, невесело топая по лужам, оставленным недавним дождем. Остаток вчерашнего вечера и всю ночь мы провели на старом кострище, и я высосал всю фляжку, пытаясь смириться со злой шуткой, которую сыграла со мной судьба. Мне удалось забыться, и теперь я мысленно подстегивал тяжелое похмелье. «Ну, давай, прибей меня окончательно. Чтобы жизнь медом не казалась. Мало тебе рабства в чужом времени? Вот, сдохни сейчас на этой дороге!»

Я увлекся самобичеванием и не заметил, как турок уже некоторое время тревожно оглядывался, замедляя шаг. Затем он совсем остановился и потянул носом воздух.

– Ты ничего не чувствуешь?

– Вроде нет. Воздух, как воздух. Пованивает немного, но я думал, что это ты…

Напарник хмыкнул и показал мне кулак.

– Дымом пахнет, не слышишь? Пожар где-то.

Мы прошли еще немного вперед, и действительно увидели поднимавшийся из-за деревьев столб черного дыма. А это что – женские крики, или мне показалось?

Деревня была пуста. Крики и дым исходили из поселкового центра, на котором очередные сборщики дани «наказывали» несогласных сельчан. Горел жилой дом с настежь распахнутыми окнами, а на улице девица с кулаками бросалась на бандитов, заталкивающих в «бобик» сильно помятого мужика. Больше на улице никого не было – крестьяне самоустранились от разборок, проявив исконно белорусскую толерантность. Короче говоря, струсили.

Затолкав мужика в машину, один из боевиков повернулся, заломал девахе руки и начал срывать платье. На нас они внимания не обращали. Чего можно ждать от двух оборванцев, неизвестно как оказавшихся в деревне? Банды все боятся. Прикрикнешь разок – отвалят, а нет – пулю промеж глаз… Не, брат. А «превышение полномочий» не хотел?

– Только не вздумай… – начал турок, обращаясь ко мне. «Пах»! «Пах»! У ближнего бандита на футболке появились красные пятна и он завалился на деваху. Та екнула – и закричала еще сильней. «Пах»! Следующий. Выпустив на бегу несколько пуль по стеклам, я обежал машину и двумя выстрелами добил сидящих в кабине, с запоздалым раскаянием вспомнив про мужика в салоне. Вроде его не зацепило.

– Чего стоишь? – крикнул я продолжающей вопить девахе. Господи, заткните же ее кто-нибудь! – Забирай своего мужика и проваливай!

Мгновенно перестав реветь, крестьянка уцепилась в своего мужчину, и оба, не оглядываясь, юркнули в ближайший двор.

Черт! Опять подступило похмелье. Дожидаясь, пока перестанет мутить, я оперся на раскрытую дверку.

– Что ты наделал? – подскочил турок. – Их же хватятся, и за нами отправят погоню! И от деревни камня на камне не оставят.

– За деревню не волнуйся. У крестьян оружия нет, да и что они видели? Налетели, постреляли… На нас выйдут по следам, да и местные покажут, но я надеюсь, что к тому времени будем уже далеко. Зато мы постреляли бандитов, разжились провизией и «колесами». Да не кисни ты! – я хлопнул напарника по плечу. – Мы действовали по ИХ законам, а топать пешком до самого Минска я не хочу. Помоги лучше трупы вытащить.

Разобравшись с телами, я слил бензин в бак из запасной канистры. Взревев мотором, «уазик» сорвался с места, подняв столб пыли. Да уж, следов мы оставим предостаточно. Единственное, что не может не радовать – их обнаружат не скоро.

Погоню мы обнаружили на подъезде к Привольному. Объезжая очередную воронку, оставшуюся со времен недавней войны, я увидел в боковое зеркало поднимающуюся пыль. Бандиты гнали по ухабистой дороге, не снижая скорости. То ли их гнала месть за убитых товарищей, то ли приказ «пахана» – было уже неважно.

– Держись крепче! – прокричал я напарнику, нажимая педаль газа. Многострадальный «бобик» зарычал прогоревшим глушителем и начал набирать скорость. Увидев, что их заметили, бандиты начали стрелять. В задней двери появилось несколько дырок. Мда, ответить нечем – два трофейных «макарова» не в счет. Поэтому пригнулись – и газуем дальше.

Выскочив на поворот, я увидел картину, от которой волосы встали дыбом. Еще бы – по обе стороны дороги стояли две БМП, повернутые дулами пушек в сторону дороги. Стояли брустверы из мешков с песком, а дорогу перекрывали бетонные блоки, образовывая так называемый «лабиринт контроля».

– Из машины! – я резко дал по тормозам, и мы «ласточкой» прыгнули в кюветы. Сзади выскочил «пикап» с боевиками, палящими по бедному «уазику», и на БМП заработали пулеметы. Обе машины превратились в решето, я изо всех сил вжимался в землю, как будто это могло спасти от пули из крупнокалиберного пулемета. Не прошло и минуты, как все было кончено.

– Мужики, не стреляйте! – крикнул я из кювета, предусмотрительно не высовываясь наружу. В ответ раздалась еще одна очередь. Там, где я только что лежал, расцвели фонтанчики пыли.

– Офонарели, блин? Мы свои, не стреляйте, говорю!

Мне ответил мегафон.

– Медленно поднимайся, чтобы я видел!

Медленно подняв руки, я поднялся на колени, затем встал и, держа на пальце «макаров», пошел к блокпосту. Несколько человек, укрывшись за бруствером, держали меня на мушке.

Навстречу вышел один человек с автоматом наперевес.

– А теперь скажи, почему я не могу пристрелить тебя прямо здесь?

– Мы не бандиты. Были в рабстве, вырвались, идем в Минск. По дороге нарвались на бандитов, захватили машину, они следом. Финал вы видели.

– Ладно, стрелять пока не буду. Убедил… почти. А «мы» – это кто?

– Напарник со мной, турок по национальности. У него в Минске родственники.

Человек поднял мегафон.

– Эй, турок, – разнеслось над дорогой. – Выходи, руки над головой.

Над развороченным асфальтом выросла всклокоченная голова, и напарник присоединился ко мне. Убедившись, что больше никто не выйдет, нас обыскали бойцы и определили в местный «обезьянник» – небольшую комнату с небольшим зарешеченным окошком.

– Опять «нары», – я завалился на» кровать» и вытянул ноги. – Дядя Паша, ну тебя, допустим, пробьют по базе и выпустят. А я? Потеря памяти, документов нет, даже проверить не смогут. Назад, на ничейные территории?

– Хрен его знает. Точнее сказать не могу.

Я предполагал, что будет дальше. Со сменой караула нас отправят в так называемый «отстойник», где будут держать до выяснения личности. А там, если докажут связь с бандитами – к стенке, если нет – иди работай на восстановление страны. Меня пробить не смогут даже по отпечаткам пальцев, несмотря на то, что в Беларуси проводили поголовную дактилоскопию. А как получить новые документы, я не знаю, ни разу с этим не сталкивался. Вот такой вот коленкор… Ладно, что гадать. От бандитов избавились, а со своими все одно полегче будет.

К вечеру захотелось есть, но, сколько я ни барабанил в дверь, ответа не добился.