Р. Петрович - День рождения Индейца

– Ну, взял???

– Нет! – его улыбка стала еще шире.

– Почему? – упавшим голосом просипел я.

– У тебя на карте не хватает денег на биллет!

– Ох…

– Держи свои пасспорт и каррту. Удаччи! – он опять побежал по своим делам.

Надежда вернуться на Родину таяла на глазах. Но все же оставалась. Моя последняя надежда пряталась в моем мобильном телефоне. Если он полностью разрядился или на счете недостаточно средств, можно было смело впадать в отчаянье. Еле дыша, я включил телефон. Шкала заряда батареи показывала семь процентов… На эти семь процентов надо было дозвониться до кого-то надежного, кратко объяснить ему ситуацию, сбросить реквизиты своей кредитки, дождаться получения подтверждения из банка о переводе денег… Набираю первый номер из списка надежных. Недоступен… Второй. Долго не берет трубку, ждать – только напрасно тратить драгоценный заряд батареи. Третий. Отвечает сонный голос. Но отвечает!!! Ура!!! Быстро соображает, кто и зачем ему звонит!!! Сбрасываю ему данные карты по смс. Осталось два процента заряда батареи… Приходит новое сообщение. Только успеваю прочесть, что необходимая сумма зачислена, как телефон полностью выдыхается. Но деньги есть! Что дальше? Ооо, а вот и мой старый знакомый!

– Изви… Эээ, нет, не убежишь!!!

– Ну что тебе еще от меня надо??? – он уже чуть не плачет от отчаяния.

– Деньги есть. Купи билет до Питера, друг. Умоляю!!!

Он снова уходит и спустя минут десять возвращается. С билетом. С моим паспортом. С моей картой.

– Держи!

– Постой!

Он что-то от души произнес на латышском, но суть была понятна и без перевода.

– Послушай, друг. Ты ТАК меня выручил!!! У меня нечем тебя отблагодарить. Я клянусь, что если еще раз окажусь в Риге и встречу тебя в аэропорту…

– Нееееет, только не это!!!

– Подожди… Если мы вдруг случайно встретимся, я найду возможность тебя отблагодарить. А пока – как тебя зовут, кстати?

– Мариус.

– Так вот, Мариус. Пока мы с тобой не встретились, я клянусь, что, когда бы я ни рассказывал эту историю, я всем буду говорить, что работает в рижском аэропорту замечательный парень Мариус! Договорились?

– Договориллись.

– Спасибо тебе, Мариус.

– Не пропусти и этот рейс, посадка уже идет.

Сойдя с трапа самолета в Пулково, я опустился на колени и поцеловал шершавый грязный асфальт Родины.

К чему я рассказал эту историю: интересно, работает ли до сих пор в рижском аэропорту замечательный парень Мариус?

Наутро голова была деревянная. Хотя трудно было ожидать чего-то иного от человека, выстроганного из полена. И все равно – другого сравнения в голову не приходило. В нее вообще ничего не приходило. Только, как заезженная пластинка (или теперь правильно говорить – зацикленный плей-лист?), в ней по кругу постоянно проигрывались грубые, примитивные звуки, выдуваемые из тубы, под пьяные крики: «Да это же просто праздник какой-то!» Вот ведь и мелодии-то никакой, а из головы не выходит…

Но пусть – хоть эти звуки, хоть обрывки даже не мыслей, а каких-то еще непридуманных фраз, неуслышанных речей, хоть две-три ноты постоянно по кругу – лишь бы не тишина, спутница полной отключки. Хотя бы не сейчас – сейчас страшно, а встать и занять голову какой-нибудь нехитрой механикой – например, умыться, почистить зубы, побриться – сил нет.

Когда лежишь и даже не пытаешься разогнать в голове мельтешащих мух, все равно себя осознаешь, а стало быть, пока еще существуешь. Чем-то даже интересен этот момент перехода от небытия обратно в бытие, но слишком уж часто в последнее время Буратино его ощущал на себе с утра.

Глаза набухли изнутри, как весенние почки, но в отличие от почек раскрываться не спешили. К тому же мозг и так знал, что увидят глаза, когда все-таки раскроются: несмотря на застольные излишества, в каком бы количестве их ни впитывал в себя организм, надежный автопилот всегда возвращал Буратино в его двухкомнатную каморку. Да и знакомый запах подушки не давал повода для беспокойства. А увидишь разбросанные по комнате вещи – настроение точно не улучшится. Так что, почки-глаза, весна для вас пока что не наступила.

Как Терминатор из старого доброго фильма, Буратино продолжал сканировать состояние своего организма. Пока что статус большинства критичных систем на мониторе высвечивался красным и тревожно мигал, что также раздражало. Изнутри виски долбили маленькие злобные дятлы. Сердце стучало в ритме какого-то джаза, постоянно импровизировало – то ускорялось, то замедлялось, то делалось громче, то затухало. Во рту держался вкус старых сырых подгнивших опилок. Отвращения добавляло чувство, будто бы это были его, Буратино, собственные опилки. Если бы длинный нос был сейчас в состоянии различать запахи, то – нет, лучше уж пусть пока не различает… Странные метаморфозы происходят со вкусами – ешь-пьешь все вкусное, почему же тогда спустя всего лишь несколько часов во рту такое говно? Вроде вчера не блевал. Или?.. Нет, точно не блевал. А может, лучше было бы, если б проблевался… Да какая теперь разница…

А стол вчера был по-старорежимному обильный и вкусный, одним словом – богатый. На свой юбилей Карабас пригласил всех в традиционное для таких застолий место – трактир «Три корочки». Предприимчивый Трактирщик в свое время быстро сообразил, каких барышей сулит внезапно свалившаяся на его заведение известность и даже слава после истории с золотым ключиком, он даже, скорее всего, своим трактирщицким чутьем уловил, что эта слава сохранится на долгие годы, и поэтому переименовал свой трактир в «Три корочки» и повесил на все стены огромное количество фото почетных гостей, в разное время навещавших его трактир, среди которых, пожалуй, самым почетным и известным был Карабас-Барабас. Хотя и его известность за эти годы почти испарилась – молодежь слышала о нем в основном из анекдотов или по присказкам-поговоркам, происхождения которых они уже не знали. У поколения тогдашних мальчишек за тридцать прошедших лет сначала несколько раз сменились кумиры, потом кумиров не стало вовсе. Да и без знаменитой бороды – мечты всех хипстеров как того, так и этого времени – трудно было узнать «того самого Карабаса-Барабаса» (с бородой, конечно, нехорошо получилось, Буратино до сих пор из-за того случая точил древесный червячок, да и сам Кар-Бар, как его называли старые друзья, нет-нет да и напоминал Буратино с укором – мол, ну бороду-то зачем? Но вроде все давно списали на молодость и глупость Буратино, да и с аккуратной седой щетиной на все еще холеном лице Кар-Бар даже в свои годы выглядел импозантным мужчиной).