Александр Осипов - О времени и о себе

Люди в деревне жили русские. Был только один украинец – Дюльдин Василий. Жизнь у каждого складывалась неодинаково. Не даром говорят: жизнь прожить не поле перейти. У кого она складывалась счастливая, у кого трагичная, у кого полосами: то счастливая, то трагичная, у кого будничная. О жизни каждого человека деревни можно было бы писать романы. Но если говорить в целом о людях, то люди нашей деревни во многом отличались от людей соседних деревень. В чем же выражалось это отличие? Люди нашей деревни были нравственно чище других. Они были более дружелюбными, помогали друг другу; также были проще, скромнее, трудолюбивее. В женщинах больше чувствовалось женственности, не было пьяниц. Женщины прикасались к спиртному только по большим праздникам и событиям и только к красному. Всё это сказывалось и на нашем воспитании. Мы всегда гордились нашими людьми и с гордостью слушали хорошее о наших людях от других. Люди относились к детям нашего возраста как-то по-особому. Мне, кажется, даже намного теплее, чем к другим возрастам. На это есть, наверно, и причины. Ведь мы родились и росли после войны. Люди стали жить лучше и полегче. Больше стало свободного времени. Больше стали уделять внимание детям. Радоваться детьми. Радоваться жизни. Мы также были очень рады, что взрослые уделяют нам внимание, учат жизни, доверяют в колхозных и домашних делах. В тоже время научно-технический прогресс во многих технических вопросах потребовал у взрослых дополнительных знаний, которых у них порой не хватало. И тут они обращались за помощью к нам. Мы же со своей стороны считали оказать им помощь за великую честь.

Из всех жителей деревни необходимо отметить тех, с кем чаще всего сводила жизнь. А жизнь чаще сводила меня с моими друзьями и их родителями, друзьями моего брата, моей сестры и моих родителей. Общение с одними вызывало к ним жалость и стремление в чём-либо им помочь; с другими – быть похожими на них, от них я перенимал всё хорошее, набирался ума и разума; третьи – наоборот подавали пример: каким не надо быть в жизни. Рассказать о всех жителей деревни, оказавших влияние на меня, я не ставлю целью моих воспоминаний. Но о некоторых мне хочется сказать несколько слов.

На протяжении многих лет наша семья поддерживала дружеские отношения с Воронковой Марией Петровной. Особенно теплые отношения с ней поддерживала моя сестра. Судьба у неё сложилась нелегкая. Муж – погиб на фронте. Осталась с двумя сыновьями. Младшего сына в конце пятидесятых убило молнией. Хорошо помню этот день. Я ловил на речке рыбу. Когда началась гроза, и пошел дождь, я с Сергеем пошли к нему домой. Последний удар молнией был самый сильный, после которого гроза стала утихать, пришелся на дом Марии Петровны. Этот удар унес из жизни её сына и сжёг дом. Старший сын жил в г. Нальчике. Но с ним у неё не всё было нормально. Во взаимоотношениях. У него она жила недолго. Так что до глубокой старости она жила одна в доме, который ей построил колхоз. Последние годы она жила в интернате для престарелых, куда её устроил её сын. До последних дней она вела переписку с моими родителями и моей сестрой. Она была образованная. Много читала. Когда я был книгоношей, то много книг из библиотеки приносил для Марии Петровны. Наша семья всегда помогала ей чем могла. Помогала и Мария Петровна так же чем могла. Весной помогала сажать картофель, а осенью его выкапывать.

Хорошие отношения были у нашей семьи с Воронковыми: тётей Настей и дядей Егором. Они жили одни. У них не было детей. Дядя Егор был лет на десять старше тёти Насти. Дядя Егор любил юмор, был остёр на слова. Любила пошутить и повеселиться и тетя Настя. Хорошо запомнил как я в детстве с ней плясан под гармошку, на которой играл брат. Дядя Егор немного работал на железной дороге вместе с моим отцом, но работал не долго – вернулся в колхоз. В колхозе они работали хорошо. Я бы сказал даже с жадностью. Вроде бы не зачем было так до глубокой старости рваться на работе. Детей не было, а уж двоим им хватило бы и пенсий. Но нет, они не отставали от других. Работали не жалея сил и здоровья. Построили хороший дом – пятистенок, имели хороший сад и несколько ульев. Дядя Егор умер в 1979 году. Моя мама через год. На кладбище их могилы находятся рядом. Тётя Настя после смерти дяди Егора жила одна. Много работала по домашнему хозяйству, относительно её возраста. Но последние годы болела, ломала руку. Тётя Настя умерла в 1991 году.

В зимние вечера к нам на посиделки чаще других приходили тётя Настя и тётя Прося. Тётя Прося жила одна. Её муж погиб на фронте, а дети (их было трое: две дочери и сын) разъехались. Трудности одинокой жизни она переносила стойко. Никогда не унывала. Всегда была веселая. Особенностью её характера было то, что она всегда восхищалась, если что-то увидит необычное. Часто восхищалась и моими поделками.

Почти на против нашего дома жили Шатиловы: дядя Вася и тётя Дуня. Дядя Вася и до войны, и во время войны, и после войны работал в кузнице кузнецом. В кузнице он потерял и один глаз. Их все звали «Кузнецовы». Я помню кузницу, которая была в нашей бригаде, но дядю Васю, когда в ней работал, уже не застал. Наверно, он уже был на пенсии. Тётя Дуня работала в колхозе. Одно время работала телятницей вместе с моей мамой. Хорошо помню, как пасли вместе телят, как ухаживали за ними. Я ещё не ходил в школу, но хорошо помню как нас троих (меня, маму и тётю Дуню) застала гроза при сборе скошенной кукурузы для телят. Мы наложили уже почти целую телегу кукурузы, и началась гроза с дождем. Гроза была сильной. Удары были один за другим. Мы все измокли, но, переждав дождь грозу, доложили кукурузу и привезли телятам. Тётя Дуня умерла раньше дяди Васи. Дядя Вася женился, но вскоре умерла и вторая жена. Несколько зим он жил у сына в Москве и у дочери в г. Махачкале, но последние годы доживал один в деревне. Зимой чаще ложился в больницу. Был хитроват, умел пустить слезу, мог, как говорят, подъехать к любому человеку. Обладал смекалкой, был спокойный, я не помню, чтобы он когда либо не сдерживался и выходил из себя. Хорошо разбирался в охотничьих делах. Имел ружьё. В молодости был заядлым охотником. Держал охотничью собаку. Когда была жива тётя Дуня, летом к ним приезжало много гостей с детьми. Я любил с ними играть. Зимой у них, бывало, собирались любители игры в карты. Иногда в карты играли до утра. В карты любили играть дядя Вася и тётя Душа. Играли всегда весело и никогда игра не выходила за рамки дозволенного. Когда я ещё учился в начальных классах, мама обращалась к дяде Васе за помощью: заклепать чугунку или кастрюлю, наточить ножницы и за другими жестяными работами. Потом всё это делал я сам. Некоторым работам дядя Вася обучил и меня. Но столярные работы он, видимо, хорошо не мог делать. Как-то он сломал у ружья приклад и делал ему новый приклад я. Умер он, когда я заканчивал институт.