Кэтрин Коин - Пленница ночи. Книга первая

Обнимаю своего парня за талию и сильнее прижимаюсь. Зимой, конечно, холодно ездить на мотоцикле, но зато быстро и не приходится стоять в пробках.

Через десять минут мы уже останавливаемся возле больницы. Слезаю с мотоцикла и снимаю шлем. Волосы вмиг раскручиваются и рассыпаются по моей спине. Костя отдает мне свой шлем и приседает, чтобы закрепить замком цепь между мотоциклом и столбом. В наше время предосторожность никогда не помешает.

– Опять не удалось нормально поспать?

– Как обычно, – пожимаю плечами, хотя он и не видит это действие.

Забирает шлем и берёт меня за руку.

– Можешь у меня поспать, – предлагает Костя.

Поднимаемся по ступенькам и заходим в здание.

– Я бы с радостью, но мне приказано , – делаю особый акцент на последнем слове, – не задерживаться после приема.

Заходим внутрь здания и направляемся по уже привычному пути на третий этаж.

– Какие-то планы?

– Жанна приедет. Не понимаю, для чего им моё присутствие.

– У вас же такая дружная , – повторяет мою интонацию и делает ударение на последнем слове, – семья.

Смеюсь над этой нелепой шуткой. Когда-то у меня была дружная семья. Мне её очень не хватает. Отгоняю печальные мысли и останавливаюсь возле двери в кабинет своего врача. Костя по привычке сразу садится в кресло для ожидания, отдаю ему шлем и стучу в дверь. После приглашения – захожу.

– Здравствуйте, Тамара Степановна, – улыбаюсь женщине средних лет.

– Здравствуй, Сашенька. Как себя чувствуешь?

– Хорошо, спасибо.

– Пойдём, – берёт со стола ключи, и выходим из кабинета.

Обмениваются с Костей приветствиями, и мы направляемся дальше по коридору в кабинет, где делают электроэнцефалографию.

***

Время тянется мучительно долго. Наконец, с моей головы снимают датчики. Тамара Степановна вместе со вторым доктором сосредоточенно рассматривают результат, о чём-то переговариваются, а затем губы моего врача растягиваются в улыбке.

– Хорошая работа мозга, нет никаких отклонений, – сообщает она мне.

– Это значит, что мне больше не нужен опекун? – не могу скрыть радости.

– В этом нет нужды. У тебя все показатели в норме, а то, что нарушен сон, – так у нас больше половины населения плохо спит. Со временем ты сможешь и с этим справиться.

Это лучшая новость за сегодняшний день. У меня внутри всё ликует от одной мысли, что я наконец-то смогу сбежать от бабушки и начать жить самостоятельно. Но перед глазами тут же всплывает образ моей младшей сестренки.

– А что насчет сестры? Я смогу взять над ней опекунство?

– Это уже через опекунский совет нужно выяснять, – Тамара Степановна подходит ко мне и кладёт руку на плечо. – Твоя бабушка, конечно, трудный человек, но я бы не спешила сейчас что-то предпринимать. Ты сможешь обеспечивать и себя, и сестру?

Моя бабушка бывший медицинский работник, поэтому в этой больнице её хорошо знают.

– Я буду стараться, но оставаться с бабушкой я больше не хочу.

– Понимаю, – улыбается сочувствующей улыбкой, – тогда обратись в опекунский совет и узнай, что нужно делать. Но сначала тебе самой нужно доказать, что не нуждаешься в опекуне. Ты говорила с бабушкой? Она готова отказаться от опекунства над тобой?

Я не задумывалась над этим, но что-то мне подсказывает, что она не откажется так просто.

– Не говорила, – тяжело вздыхаю.

– В суд должна обратиться она, но зная твою бабушку, – Тамара Степановна делает паузу, – я сама могу подать заявление, как твой лечащий врач.

– Наверное, это лучший вариант, – не могу сдержать улыбку, и женщина улыбается мне в ответ.

– Пойдём в мой кабинет, сделаю записи в твоей карте.

Когда подходим к её кабинету, не могу сдержать улыбку при виде обеспокоенного выражения лица Кости.

– Всё хорошо, – говорю ему, – показатели в норме.

Не скрывая своей радости, он обнимает меня за талию и прижимает к себе. Всё-таки приятно, когда есть человек, который тебя всегда поддержит и искренне порадуется.

– Мне больше не нужен опекун, – шепчу ему на ухо, пока он держит меня в своих объятиях.

Я уже предчувствую свободу, но в то же время приходит осознание, что появятся новые трудности. Мне придётся как-то заботиться о сестре.

Через минут двадцать мы выходим из больницы и садимся на мотоцикл. После того, как я услышала долгожданную новость, у меня в голове целый круговорот мыслей: где нам с Таней жить и где мне работать? Как всё совместить, ведь я не могу спать по ночам, поэтому и веду ночной образ жизни. Мне есть о чём подумать этой ночью.

– О чём задумалась? – врывается в мои мысли Костя.

Я даже не заметила, как мы подъехали к моему дому. Снимаю шлем и слезаю с мотоцикла.

– Да так… обо всём.

– Ты знаешь, что можешь на меня рассчитывать, – берёт меня за руку.

– Знаю, – натягиваю улыбку и обнимаю его за шею.

Отстраняется, снимает шлем и притягивает меня для поцелуя. Его губы обжигают мою кожу и пробуждают желание. Углубляю поцелуй и касаюсь ладонью его щеки. Как бы мне ни хотелось сейчас уехать с Костей и провести весь день у него в комнате, но мне нужно идти домой, чтобы избежать очередного скандала. Нехотя отстраняюсь и провожу кончиком носа по его подбородку.

– Напиши мне, как доедешь домой, – встречаемся взглядами.

– Обязательно. Если что, звони. Я мигом приеду и заберу тебя.

– Хорошо, – дарю короткий поцелуй и отхожу на несколько шагов.

Костя надевает шлем и заводит мотоцикл. Махнув на прощание, уезжает. Наблюдаю за отдаляющейся фигурой своего парня и нехотя захожу в подъезд.

Открываю дверь своим ключом, и в нос сразу же ударяет смесь ароматов: дешёвые духи, жареная курица, ваниль и что-то ещё. Видимо, Жанна уже приехала, и бабушка готовит «праздничный» обед.

Снимаю ботинки и вешаю куртку на вешалку. Из комнаты показывается Танюша и тут же спешит в мои объятия.

– Саша, – радостно кричит она.

– Привет, – целую сестричку в щёку, – как дела в школе?

– Получила две пятёрки, и учительница при всех сказала, что я одна из лучших учениц в классе, – гордо заявляет она.

Таня учится во втором классе, и я иногда завидую тому, что авария на ней никак не отразилась: ни в физическом, ни в психологическом плане. Она не поняла, что произошло, и даже не успела испугаться. Мне досталось больше: многочисленные ушибы и переломы, сотрясение мозга и, вдобавок ко всему прочему, фобии. Я долгое время провела в больнице, и на учёбе в университете пришлось поставить крест. Возможно, теперь я смогу вернуться и продолжить обучение.

– Умница, – тереблю её за волосы и перевожу взгляд на вышедшую в коридор Жанну.

– Привет, – улыбается мне.

– Привет. Давно приехала?

– Только что.

На этом наш диалог заканчивается. Больше не о чем с ней разговаривать. В детстве нас связывали хорошие отношения, и она была моей любимой тётей, но позже Жанна стала настоящей стервой. Не знаю, с чем это связанно: несчастная любовь или бабушкины гены.