Вадим Грачев - ANTiiPHONE

Все электронные приборы – ноутбук, компьютер, телефон – из квартиры они, конечно, забрали. Кузьмин обещал помочь, но против УСБ даже он был бессилен.

Андрей доехал до дома, поставил машину на стоянку и поднялся в квартиру. Налил себе полстакана коньяка и подошел к окну. Пил он очень редко. Не нравилось ему то состояние, которое вызывал алкоголь. Потеря контроля над телом и разумом – что может быть отвратительнее? Желание забыться, «утопить в вине печали», надраться до соплей было ему неведомо.

Он посмотрел на бутылку. А ведь эта та самая бутылка, которую ему подарил Алексей при их последней встрече…

В начале лета Алексей позвонил и предложил встретиться. Просто так. Давно не виделись. Они сидели в парке и наблюдали за компанией молодых людей неподалеку. Четверо парней, явно знакомые друг с другом, – однокурсники? или просто «ребята нашего двора»? – сидели на лавке, уткнувшись в экраны смартфонов. В течение пяти минут они не обменялись ни словом. Но на лице каждого было собственное выражение: кто-то улыбался, кто-то сосредоточенно вглядывался в буквы, на лице третьего явственно читалось недоумение от увиденного на экране, четвертый что-то быстро набирал на клавиатуре. Это были обычные современные молодые люди, с трудом подбирающие слова для общения в real life.

Глядя на них, Алексей тогда задумчиво сказал:

– Ты знаешь, Студент, если бы Роден создавал своего «Мыслителя» в наши дни, он бы наверняка вложил ему в руку айфон – холодный металлический кирпичик, который поглощает время и внимание… да и самих людей. Ты посмотри на них! Прошло пять минут! Они друзья или приятели. Они ни разу не перемолвились. Они все сидят, уткнувшись носом в свои смартфоны или планшеты. Кажется, что сейчас для них на свете ничего больше не существует. При этом, заметь, каждый смотрит на что-то свое, у них нет общей темы, они не рассматривают что-то на одном экране. Такое ощущение, что они, сидя рядом, скоро и общаться будут в мессенджере! Кажется, я начинаю бурчать на тему «в наше время трава была зеленее, а вода мокрее», – вздохнул Алексей.

Андрей поизучал немного странную компанию.

– А ты замечал, что рост популярности любой технической новинки всегда сопровождается ростом неких фобий? Сначала говорили, что мы все потеряем волю под властью телевидения, потом – игровых приставок, Интернета, и вот теперь дошла очередь и до смартфонов.

Гончаров задумался:

– Вспомни времена нашего детства. Семидесятые, восьмидесятые… Как мы развлекались? Компьютеров и телефонов не было. Сидеть дома было скучно, поэтому все развлечения происходили по большей части на улице. Футбол, догонялки, прятки, катание на велосипеде. А лыжи? А мечта о мотоцикле? Про автомобиль даже не мечтали: бесполезно. Мы влюблялись, дрались, жизнь била фонтаном. Помнишь? Это было совсем недавно!

Затем появились игровые приставки: Dendy и Sega. Продвинутые, безумно дорогие поначалу. Не было ребенка, который не мечтал бы о них! Девочка, мальчик, первоклашка, первокурсник – неважно! Мы реже стали бывать на улице, мы растворились по домам. Но на смену нам никто не пришел! Никто не пополнил распадающиеся дворовые футбольные команды. Все уткнулись в экраны. И потихоньку для нас большим достижением стало дойти в Super Mario до последнего уровня, чем обыграть соседский двор в футбол. Мы сидели по домам, а родители радовались, что детишки у них на глазах, не представляя себе, что это лишь цветочки по сравнению с грядущими переменами. А сейчас что? «Дорогой доктор, у моего сына игромания, он не учится и не работает, только спит, ест и играет, спасите его, вылечите!».

– Не нравится мне твое настроение, – похлопав друга по плечу, ответил Андрей. – Может, пива выпьем?

Почему он свернул тогда разговор? А какой смысл был его поддерживать? Студент был полностью согласен с Гончаровым. Но друг не торопился заканчивать. Они встали и не спеша пошли по аллее.

– А дальше – компьютеры, – продолжал Алексей, – не редкое чудо на заводе или в офисе, а домашние, собственные, с парой рабочих программ и тремя десятками игр. Вот теперь мы вообще перестали выходить на улицу, засев с компьютерной мышкой перед монитором. У кого-то была крутая игрушка, кому-то хватало тетриса. Неважно.

А потом появился домашний Интернет, онлайн-игры, социальные сети. Компьютеризация населения приобрела такие масштабы, что незнание азов компьютерной грамотности стало приравниваться к неумению писать и читать! Без знания компьютера уже невозможно работать. Заплатить за квартиру в отделении Сбербанка стало дороже, чем дома, через личный кабинет в браузере. Система стимулирует нас покупать все более мощные компьютеры и учиться управляться с ними.

– Я тебя что-то не пойму. Ты против технического прогресса? – улыбаясь, спросил Андрей.

– Да конечно же, за, – улыбнулся в ответ Алексей. – Но я хочу понять, где та грань, та черта, перешагивая за которую, мы превращаем все эти предметы в некий культ.

Гаджет-аддикция – так называется вид психологической зависимости, недавно выявленный психологами. Мобильный телефон, плеер, планшет, портативный компьютер, умные часы – все это гаджеты. Привязанность к этим приборам нарастает и превращается в болезнь. Люди не представляют себя без них, ощущают острую потребность постоянно приобретать новые, более мощные модели, часами изучают и сравнивают характеристики «такой же штуки, как у Джона». Они покупают все новые гаджеты, увеличивая тем самым навязчивость привычки. В Европе от гаджет-аддикции страдают уже несколько миллионов потребителей, что грозит эпидемией, схожей с интернет-зависимостью или игроманией.

Самое главное – европейцы принимают решение о покупке на основе «так принято», опираясь на локальные модные течения. Желание похвастаться новинкой, выглядеть крутым затмевает всякие доводы разума. Ради новой игрушки женщины экономят, например, на уходе за собой, мужчины – на отдыхе. Серьезные долги, неестественно крупные кредиты ради не особенно нужной, но такой модной вещицы уже давно перестали удивлять.

– А еще мне очень интересно, возможен ли разворот в прошлое, возврат к классикам на асфальте… Болтают про это многие, но детки как-то не спешат вылезать из дому, чтобы попрыгать. А еще я хочу выпить.

– Все, хватит, мыслитель ты наш. Вон неплохой бар, давай зайдем в него.

Они зашли в бар. Выпили пива. Поболтали о том, о сем. Алексей не выглядел подавленным или чем-то озабоченным – может, лишь слегка задумчивым. Выйдя из бара, он заскочил в соседний магазин и через минуту вышел оттуда с бутылкой коньяка в руках. Протянул Андрею:

– Держи, Студент, на память тебе. Хороший коньяк, вечная ценность. Как дворовый футбол.