Виктор Дьяков - Рождение чувств

© Виктор Елисеевич Дьяков, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Так, значит, чем будешь заниматься, Ваня, ты ещё не решил?… Правильно, спешить не надо. Поживи гражданской жизнью, осмотрись. Ну, давай, твоё здоровье. И спасибо, что приехал, не забыл дядьку своего, – с этими словами плотный мужчина лет сорока чокнулся с молодым, рослым, средней комплекции парнем, после чего одним махом выпил стопку.

– Как же не заехать, столько не виделись. Родни-то у нас и так всего-ничего, – племянник тут же последовал примеру дяди, но водку выпил не сразу, а не спеша, с потягом.

– Говоришь, ранение у тебя не серьёзное было, на здоровье не скажется, ведь вроде прихрамываешь? – продолжал расспрашивать дядя, принимаясь за закуску.

– Не скажется, пустяк. Нога, это пройдёт, пуля навылет, кость цела. Через месяц-полтора совсем разработаю. А осколок, который в бок долбанул, он на излёте достал, поцарапал немного, – молодецки отмахнулся парень, цепляя на вилку квашенную капусту.

– Постой… Так ты, что два раза ранен был? – дядя смотрел вопросительно. – А матери писал, что один.

– Так я ж тебе говорю, первый-то раз пустяк, царапнуло чуть-чуть. Зачем мать понапрасну беспокоить. Меня тогда даже в госпиталь не отправляли. Осколок торчал, его вытащили в полковой санчасти, перевязали и всё, – парень продолжал энергично работать челюстями.

Дядя налил ещё по рюмке.

– Давай Вань, теперь за то, что живой остался. За это нельзя не выпить.

– Давай, – племянник не придал «возвышенному» тону дяди особого значения и опять тягуче сглотнул водку.

После паузы дядя, видимо, высказал то, что у него исподволь накопилось на душе:

– Знаешь Вань, когда дед твой про войну рассказывал, нам тогда это нормальным казалось, и мне, и матери твоей. Ну, дескать, отец наш за то и воевал, чтобы потом, ни детям, ни внукам не воевать. А вот сейчас сидим, я не воевавший дядя, воевавшего племянника. Неужто, и Сашке моему придётся? То, что с немцами тогда воевали понятно, к войне с американцами столько лет готовились, а воевать-то с чеченцами пришлось. Это, что случайность, ошибка? Скажи ты мне. А то у меня мозги ещё советские, я этих новых реалий постичь никак не могу.

– Не знаю дядь Лёш, может и ошибка, но точно не случайность. Они нас так ненавидят, словами не передать. Все ненавидят, и старики, что при советской власти выросли, и дети, и женщины. За десять лет такая ненависть не могла возникнуть, она столетиями копилась. А вот, почему у нас её раньше никто не разглядел? Это действительно непонятно.

– Думаешь, там это надолго? – дядя смотрел вопросительно. – Может Сашку не отдавать в армию, деньжат наскрести да отмазать, а?

– Не знаю дядь Лёш. Посмотрел я тут на пацанов, что от армии откосить хотят, и прямо злоба берёт. Не советчик я в таких делах, ты уж извини.

– А ты попробуй, поставь себя на моё место, Вань?

Племянник перестал жевать, сумрачно посмотрел на стол, на дядю, подумал и горестно усмехнулся.

– На твоё?… Не отдавай, дядь Лёш. Не дай Бог на Кавказ попадёт. Отмажь, если сможешь.

– И я так мыслю. Ведь как раньше было, когда я ещё служил. Говорили, пойдёшь в армию, там из тебя человека сделают. И ведь делали. А сейчас? Вон трупы, да калеки из армии той тысячами. Вообще-то, не мешало Сашке армейской жизни хлебнуть. Ветер у него в голове, хулиганит, школу пропускает. Кодлу сколотил, дерутся чуть не каждый день, на дискотеке, зимой на катке, девчонок вечерами пугают. Я уж в школу не хожу, мать вот на собраниях от стыда не знает куда деться. К нам домой сколько раз жаловаться на него приходили. Надо бы его в армию, но не в нынешнюю. В моё время стариковщина была. Ох, и шуму поднимали насчёт неё, боролись, искореняли. А ведь не так уж и плоха она была. Ну, первые полгода понятно, «салага» ты, и вкалываешь как негр, и службу тащишь. Вторые полгода уже легче, третьи вообще легко служить. Ну, а последние, стариковские, это ж лафа сплошная, всего делов, альбом дембельский готовить, да морду отъедать. И за два года ты как бы из дерьма в человека превращаешься. Нее, не так уж плоха та дедовщина была, имелся в ней смысл. Ну, а сейчас-то как? Давай ещё по рюмашке тяпнем… И скажи ты мне, я что-то не пойму, как же это тебя после срочной, ещё на контрактную угораздило? Ведь если бы дембельнулся вовремя, ты и на войну бы эту не попал, пули да осколки не ловил, – дядя залпом выпил.

Племянник тоже выпил не морщась. Водка, казалось, не оказывала на него никакого воздействия.

– Сейчас дядь Лёш, смотря где служить. Сейчас «чёрных» расплодилось как собак нерезаных. Там куда их не берут, ну во всяких там элитных частях, у стратегов-ракетчиков, на атомных подводных лодках, служба такая же, как и раньше, «деды» всем заправляют, молодые пашут. А в частях, что попроще, как у нас, в пехоте и тому подобных, где «чёрных» хотя бы с десятка два есть, то всё, амбец, они царствуют.

– Постой – постой Вань. Так их же сейчас меньше стало. Ни грузин, ни азеров, ни узбеков нету в армии. Отчего же их столько?

– Дядь Лёш, Северный Кавказ он страшней десяти Грузий и двадцати Узбекистанов, а он по-прежнему в России числится, кровь с нас пьёт. Я тебе говорю, полтора-два десятки их в часть попадает и всё – полки терроризируют. Ох, и как же они измываться умеют. И работу грязную ни дагестанец, ни карачаевец никогда делать не станет, кто угодно русский, татарин, чуваш, но не они.

– Так что же вы не могли собраться и морды им начистить? – удивился дядя.

– А как ты думаешь, почему наши урки с ними справиться не могут? Их бандиты и в Москве целые районы контролируют, и в других городах, а на юге, так и вообще целые города под ними. И все эти наши крутые выбить их не могут. Так и в казарме у нас было. Не везде, конечно, но в некоторых ротах было. Дружные они, намного дружнее нас. Они всегда своим на выручку бегут, даже если по жизни и ненавидят друг-друга, кавказец кавказцу всегда в столкновении против русских поможет. А у нас? Все порознь, меня не трогают и ладно. А они сегодня одного скопом подмяли, сломали морально, завтра другого. Вот так. А насчёт контрактной… Да, понимаешь, дядь Лёш, испугался я на дембель-то идти. Не поверишь, привык к казарме, да и получалось у меня там всё, стрелял хорошо, нормативы на отлично выполнял, сержантом стал. Что, думаю, домой приеду, ни денег, ни специальности. А тут как раз перед дембелем нас по контракту служить стали агитировать. Я и согласился. Думал денег поднакоплю, а там уж видно будет. Я ж воевать-то не собирался, да вот по-другому вышло. Но то, что я «чёрных» ещё в срочную узнал, мне потом на Кавказе ох как пригодилось. Но чеченцы, конечно, похлеще и карачаевцев и дагестанцев, звери так звери.