Елена Лебедева - В какой стране жить хорошо, или Cафари на «Большую пятерку»

Торри принесла альбом. На первой черно-белой фотографии на фоне красивой машины стояли молодая женщина в модном платье, мужчина в шляпе и двое маленьких мальчиков впереди.

– Это Патрик и Марк с родителями, – пояснила Торри. – Правда, они красавчики?

– А кто были ваши родители? – спросила она Патрика.

История семьи ее поразила, ведь она ожидала услышать, что-то наподобие «мама – кухарка, папа – рабочий на мыловаренной фабрике». Семья Стенли, как оказалось, была состоятельной, если не богатой. Папа владел мясной лавкой, и во время войны они сильно разбогатели.

Конечно, можно себе представить, как они безбедно жили, при мясе-то!

Но Патрик стал рассказывать, что они детьми были обязаны помогать папе, рубили мясо и у них сильно мерзли пальцы. Папа закупал мясо и сам его продавал, а магазин не отапливался.

На ее вопрос, почему нельзя было нанять работников, Патрик ответил:

– Им же надо платить!

– Получается, в школе вы не учились? – продолжала она расспросы.

– Как это не учились? Нас с братом отдали в школу-интернат, когда мне было пять лет, а Марку всего три года. Я-то еще ничего, а вот ему трудно пришлось. Он еще совсем маленький был. В школе мы жили в разных корпусах и даже не могли видеться.

– Почему же вас туда отдали? – удивилась она. – Наверное, на выходные каждую неделю забирали?

– Отдали, как всех отдавали. Мама работала, ей трудно было за нами следить, готовить, стирать на нас. А забирать не забирали. Только на летние каникулы на месяц нас забирала бабушка, которая жила на побережье, и это было лучшее время в нашей жизни, – добавил он. Воспоминания настроили Патрика на лирический лад.

– Знаешь, мы с Марком очень любили жареную картошку во фритюре, а мама нам никогда ее не готовила, потому что, когда ее жаришь, жир летит во все стороны, а мама была такая чистюля… Да… А бабушка нас сильно любила и жарила нам картошку несколько раз в месяц, такую вкусную…

– А в школе вас чем кормили?

– Ой, еда была ужасная, как в тюрьме. Да и вообще это была тюрьма. Нас розгами били перед всей школой, когда мы с Марком первый раз сбежали, а родители нас назад привезли. Было до конца года заплачено.

– А это школа была для бедных, что ли? Вы же говорили, что папа стал богатым после войны.

– Почему для бедных? – удивился Патрик. – Это была очень дорогая престижная школа, да она и сейчас есть, но лучше не стала, – усмехнулся он и сообщил название этой школы.

Не может быть! Она чуть не поперхнулась чаем, который ей теперь предстояло выпить одной. Она прекрасно знала эту школу. Многие русские родители мечтали, чтобы их дети закончили эту привилегированную школу в Брайтоне.

– А что было потом?

– А потом я закончил финансовую академию, у меня была хорошая работа в крупном концерне. Теперь я на пенсии.

– И что пенсия, маленькая? – поинтересовалась она.

– Почему маленькая? Нормальная. Живем мы хорошо. Вот кредит за дом недавно выплатили.

– А, понятно, у вас еще дом есть, – догадалась она.

– Нет, вот этот, больше никакого.

Дом был общей площадью метров семьдесят, с маленькой кухней, залом-столовой и двумя крохотными спаленками. Стены выкрашены в белый цвет, на окнах металлические серые жалюзи, старый кожаный диван, телевизор пятилетней давности и пустой холодильник. На старой машине нужно ездить в фитнес-клуб, чтобы там сходить в туалет и помыться, а заодно и здоровье подправить, потому что лечиться дорого. Бред.

– А как Марк в США попал? – задала она давно интересовавший ее вопрос.

– А, так это родители наши решили в Штаты переехать жить, в Англии все дорого. Мне было три года, а Марк там родился, поэтому он сразу гражданство американское получил. Потом родители развелись, и мама с нами вернулась в Англию, а как Марку 21 год исполнился, он уехал в США жить. Родители, хотя отец из Штатов вскоре вернулся, так и не смогли вместе жить нормально. Дрались, ругались. Отец нас бил, да и матери доставалось.

Однажды на День благодарения мама приготовила индейку, а пока убиралась (я уже говорил – такая чистюля была), индейка остыла. В доме-то холодно было: камин только иногда топили. Ну и папа ей говорит, что холодную есть не будет, а она взяла подсвечник чугунный, ка-а-а-к кинет в него, и голову ему разбила. Кровища… Он упал замертво. Мы с Марком сидим, ни живы ни мертвы. Скорая приехала – оказалось, живой, без сознания только…

Слушать больше эту чернуху она не могла и, сославшись на головную боль, пошла спать.

– Опять я куда-то не туда попала, – размышляла она в постели. – А вообще, есть в этом мире такие страны, где обычные люди хорошо живут? Не сотня олигархов, а обычные люди. Видимо, нет.

Субботнее утро не порадовало теплом. Выглянув в окно, она увидела идущую мимо женщину в сапогах-уггах. Поймала себя на мысли, что завидует ей, и весело рассмеялась. Это в июле-то вместо желтого шифонового шарфика нужно было угги брать в Лондон. Она спустилась вниз. В доме было пусто. «Понятно… Патрик и Торри, должно быть, в туалете, в смысле, в фитнес-клубе», – от этой мысли ей стало еще смешнее.

Чего это она так развеселилась, лучше бы подумала, что надеть сегодня: ее одежда уже не спасет от холода, даже если она наденет всю ее одновременно. Заслышав звук открывающейся двери, она подумала попросить отвезти ее в ближайший торговый центр. Нужно обязательно купить высокие ботинки, теплый свитер и вязаный шарф. Понимая, что им не понравится эта идея, она решила схитрить:

– Патрик, а ты говорил, что где-то недалеко есть классный паб, я бы хотела вас пригласить туда попить пива, а по пути заехать на полчасика в какой-нибудь молл, чтобы я смогла купить себе теплую одежду.

По лицу Патрика было видно, что первая часть программы ему очень понравилась, а вторая – нет.

– Ты что, там дорого очень, – проворчал он, – в этих магазинах цены высокие очень.

– Да, мне не надо в Harrods, мне в обычный торговый центр. И потом, сейчас же скидки. Иначе я замерзну, заболею и умру, – шутливо пригрозила она.

– А у тебя страховка есть? – серьезно спросил ее Патрик.

– Есть-есть, не бойтесь, – успокоила его она.

Они сели в машину и поехали, как сказал Патрик, в самый большой шопинг-центр. Может, он был самым большим в их пригороде, хотя ехали они довольно долго, но он ей таким не показался. Обычный торговый центр.