Елена Лебедева - В какой стране жить хорошо, или Cафари на «Большую пятерку»

– Ну вот, и я сдала на права, чтобы водить трактор, и теперь мне полегче стало, – закончила она.

«Вот почему Клаус меня спрашивал про трактор», – вдруг поняла она, а вслух спросила:

– А ты не пробовала вернуться домой?

– А ты где живешь? – вопросом на вопрос ответила Олька.

– В Тарасове. Там у меня туристическое агентство уже десять лет. Вот, езжу по разным странам. Приходится отели смотреть и в жару, и в холод по двадцать штук в день, – начала она свой обычный рассказ, который заканчивался фразой о том, как ей тяжело. Но после Олькиного «триллера» она понимала, что сочувствия ее рассказ не вызывает.

– Ну, так вот, если бы я жила в Тарасове и у меня было свое туристическое агентство, я бы отсюда на второй день сбежала! Но мне возвращаться некуда. Я родителям помогаю. Все, что удается сэкономить, им посылаю. У меня еще сестра и брат младшие. А моя жизнь здесь, может, в сто раз лучше, чем побои пьяного мужа или десятка на еду взаймы до зарплаты. Какое-никакое, а светлое будущее ждет.

– А они к тебе приезжали? – поинтересовалась она.

– Нет, что ты! Давид это не приветствует. Мама только раз приезжала, после свадьбы. Ой, вот умора была. Пойдем с мамкой в магазин, ну я накуплю там всякого для нее и для брата с сестрой. Одежды, ну и всякой ерунды. А возвращаться домой с покупками-то нельзя! Мы их вон там в леске в траву спрячем и приходим с пустыми руками. Он спрашивает: «Купили что?», а мы отвечаем: – «Нет, мол, прогулялись просто, а сами со смеху чуть не падаем. А как он уйдет, я сбегаю, и все покупки мамке в чемодан сразу и уложу».

Тем временем вернулись Клаус и Лео, и все прошли к столу. «Только не удивляйся, ужин будет обычный, без затей, – украдкой проинформировала ее Олька. – И мясо здесь не особо едят: дорого, говорят, так что не обессудь». Хозяин сидел во главе стола. Было видно, что ему доставляет удовольствие руководить процессом. В хрустальные фужеры разлили шампанское «Брют», и все гости одновременно сказали «Happy Birthday!», высоко подняли фужеры и сдвинули их. Звон бокалов был так хорошо слышен, что заглушил звон колоколов близлежащей церкви. Казалось, именно такого эффекта они и добивались, потому что все заулыбались и приступили к ужину. Все следующие тосты произносил хозяин дома, персонально обращаясь к каждому из гостей по имени и произнося фразу «Ваше здоровье!»

Обед состоял из трех блюд. На первое был швейцарский сырный суп с кубиками обжаренного хлеба. Потом было подано другое популярное сырное блюдо – «раклетт», представляющее собой особым образом расплавленный одноименный сыр. Это была такая «пенка», снятая с поверхности плавящегося сыра на заранее прогретую тарелку с картофелем в мундире. Подавалось это блюдо с хрустящими маринованными огурчиками, луком, овощами, специями и зеленью. Было и жареное мясо по-швейцарски, также обильно посыпанное сыром!

Как и предупреждала Оля, не было многочисленных салатов и закусок, но одна закуска присутствовала – сало, собственноручно засоленное Олькой.

Заметив ее взгляд, Олька рассмеялась: «Это единственное, что мне помогает жить!»

Обед прошел очень спокойно, если бы не одно событие, которое из всех присутствующих ужаснуло только ее.

Маргарет, жена бухгалтера Лео, сидела очень тихо и не участвовала в беседе. Глаза ее были красными, нос распух. Было видно, что она сильно простужена. Все ели. Тут она встала из-за стола, взяла дополнительную салфетку, вернулась, села за стол и что есть мочи высморкалась. Зачем нужно было возвращаться за стол, если ты уходила брать несчастную салфетку? Почему это не сделать там? Объяснение было только одно: у них другой менталитет. Да и Бог бы с ним, если бы она не повторила этот «номер» трижды в течение обеда.

После обеда все вышли на лужайку перед домом.

Фрау Элга разговаривала с Лореной, а Маргарет села на лавочку. Она казалась совсем больной.

– Вам совсем нездоровится? – спросила она, подойдя к бедняжке.

– Да, очень плохо. Я простудилась, температура, наверное, высокая, и горло сильно болит.

– А зачем же вы пришли, могли бы дома остаться. Если нездоровится, какое может быть веселье?

– Да что вы! У мужа есть блокнот с планами на полгода вперед. Ни больная голова, ни отсутствие настроения, ни непредвиденные обстоятельства не могут внести в этот план коррективы. Если день рождения, например, то гостей нужно предупредить за две недели и напомнить через одну.

«Ну, времена, ну, нравы! Умри, но план выполни. А больной приходить и заражать всех – это, по их мнению, нормально», – подумала она.

Но тут ее взгляд привлекли мужчины. Они обсуждали какой-то серьезный вопрос, показывая на хромированную блестящую сельскохозяйственную машину странного предназначения, с которой у Давида, видимо, были проблемы. Вдруг долину потряс трубный звук. Она даже вздрогнула. Никто, однако, не обратил на звук никакого внимания. Обернувшись, она увидела, как Лео громко сморкается. Наверное, Маргарет его уже заразила. Нужно бы держаться от этой парочки подальше. Уж культура так культура. Куда она попала?

– А что это за агрегат такой? – спросила она у Ольки.

– А, этот? Это такая специальная машина, которая после сенокоса проезжает по лугам и поливает поля жидким коровьим навозом.

– Это какой-то специальный навоз, который не пахнет?

Олька тут повернулась к двум другим женщинам и сказала им что-то по-немецки. Те громко расхохотались.

– В Швейцарии свиньи гадят шоколадом, по-твоему? Еще как пахнет! Представляешь, едешь по дороге, а отовсюду пахнет дерьмом: это настоящая Швейцария, а не то, что ты себе там напридумывала насчет шикарных машин и брендовых бутиков!

Олька еще что-то перевела женщинам, и новый взрыв смеха разнесся над лугами.

Она даже хотела обидеться, но потом поняла, что они смеются над тем, что она приехала из-за границы, рафинированная блондинка, и не знает настоящей жизни, которая пахнет не духами, а имеет совершенно другой аромат. Тут обижаться не на что. Ей стало тоже смешно, и дальше они смеялись вчетвером.

Она села на завалинку дома, как когда-то у бабушки. Вид был потрясающий: умиротворяющий и успокаивающий. Интересно, что грусть-тоска, которая напала на нее несколько дней назад, куда-то подевалась. Слава Богу, что у нее нет такого мужа, что она не работает на ферме, что поля около ее дачи не пахнут говном, и ей не нужно прятать в траву подарки родителям. Она может покупать себе любую одежду, даже туфли на каблуках, и даже носить их, не чувствуя при этом, что она белая ворона. Они могут есть шашлыки хоть каждый день, но не едят, потому что это надоедает, а не потому что дорого. Никто не диктует ей, сколько раз принимать душ или ванну. И еще много-много есть у нее такого, что позволяет чувствовать себя счастливой и свободной. Ну а грязь и плохие дороги в Тарасове с этой точки зрения – очень маленький недостаток в сравнении со всем вышеперечисленным. Ощущение счастья опять вернулось к ней!