Райдо Витич - Скиф

Запуталась в рукавах и биться перестала, в рот уже не вскрикивала – застонала. Притихла в его руках, соски напряглись и терлись о его грудь. Макс сам застонал, чувствуя, что не сдержится. Замер на пару минут, упорно вспоминая логарифмы и, тяжело вздохнул – пелена сошла, тяжестью на пах легла. И только сейчас понял, что творит – да поздно уже. Смотрел в черные зрачки Вари, и знал одно – если не исправит – конец и их с ней отношениям, и ее окончательно дотопчет.

Стянул с нее халатик и, обняв одной рукой, чуть прижимая к себе, взял за ладонь, стал осторожно пальчики целовать, чуть дыша от ее жаркого дыхания ему в шею.

Варя поняла, что насилия не будет, и совсем потерялась от противоречивых чувств. Паника отступила и лишь эхом еще бродила в голове, мутя разум, а на смену ей как цунами надвигалось иное – жаркое и сладкое, неведомое, но желанное. Она не могла понять себя, да и потерялась слушая лишь его. Он не владел – нежил вызывая сонм блаженных чувств. Гладил и гладил, как любовался, и она поплыла, как бывает меж сном и явью.

Макс накрыл ей губы, проникая в рот языком и осторожно оглаживал грудку, потирая сосочек. Варя впилась пальцами ему в руку, но забыла что хотела – от ласки внизу живота стало разливаться пульсирующая нега. Девушка будто таяла и задыхалась, застонала невольно, подаваясь властным, но бережным рукам. Ладонь Макса скользнула по животу, оглаживая, потирая, обогнула, словно обогревала, изгиб талии и бедер, накрыла грудь, чуть сжимая пальцами сосок. Варю выгнуло, задрожала, изгибаясь. Макс огладил, уходя вниз, к ягодицам под трусики.

И сам еле сдержал стон от их упругости. Налитые, гладкие, ровные – припал к ушку девушки оглаживая ягодички и млел от блаженства, слушая как она гнется под его ладонями, как тепло ее кожи соприкасается с его, как задыхается, словно вот вот взорвется от оргазма.

Макс стянул ладонью трусики с бедра, прошелся к животику, слушая тихие полувсхлипы-полустоны. Заглянул в лицо Варе – глаза закрыты, зато рот приоткрыт и губы словно просят – влажные, припухшие. И так хорошо на душе от нее, от того что она испытывает, что кричать хочется. И ощущение, что никогда до нее с женщиной не был. Что она одна у него была и есть, и все что было – детство, баловство.

– Девочка моя, ― прошептал не в силах от нее оторваться. Пальцами лицо огладил, губы и припал к ним, жадно целуя, слушая как застонала, чувствуя как выгнулась к нему стремясь. Ладонь к животику ушла, второй рукой крепче ее через спину обнял, прижал грудкой к своей груди – горячая, и томно от ее невольных вздрагиваний, так томно, что весь мир исчез, все мысли из головы прочь. И видит, знает – не играет.

Замычала в рот, пальцами в руки впилась, придерживая, но вяло, слишком вяло, видно саму себя не понимая.

– Все хорошо, Варенька, все хорошо, ― зашептал ей на ухо себя уже не помня. Она как струна в его руках, чувственная и чувствительная, податливая и нежная. Гнется, задыхаясь, и нет страха – только страсть лицо искажает, губы раскрывает, заставляя стремиться к нему.

Целовал не спеша. Понял одно – горячая девочка, только неопытная. И это шанс ему – приручит страстью, приручить удовольствием, получить через блаженство, еще невиданное ею. Но с ним, только с ним она войдет во врата неги и узнает о сладкой стороне любви, именно любви, а не секса. Вернее, не просто секса.

То, что происходило – потрясало и его. Он чувствовал, как Варя растворяется в его ласках и сам растворялся в ней.

Он вновь и вновь ласкал ей грудь, нежил каждый изгиб тела руками и губами, и девушка забылась – уже обнимала его, стонала, выгибаясь, как требуя, и явно не замечала того.

Макс огладил ей животик и осторожно проник меж ног. Накрыл промежность, пальцами лаская шелк жарких губ и жмурился. Перед глазами плыло в полумраке белое гибкое ладное тело, и мужчина дурел от его откликов. Накрыл губами сосок, потягивая – Варю выгнуло, лицо исказилось. Руками уперлась ему в плечи отталкивая и вдруг забылась, глаза широко распахнула, задохнувшись от проникновения в лоно – Макс, оглаживая клитор, ей в внутрь пальцами проник. Чуть придавил к постели ладонью на лобок, и губы накрыл поцелуем.

Варя вскрикнула. Пальцы сжало и девушка волной подкинула мужчину, впилась пальцами ему в грудь. Макс приостановился, глядя на нее, впитывая и этот пространный взгляд и жаркое лицо и припухшие влажные губы, и токи что содрогали ее тело, пульсировали ему в пальцы.

Чуть коснулся губами ее лица, влажного от наслаждения, огладил волосы, и прижал крепче к своему плечу, целуя в висок, ушко, оглаживая вздрагивающие плечики.

Она прерывисто дышала и таращилась ему в грудь, слушая растекшееся по телу блаженство, что билось изнутри, сладко сжимая живот, перехватывая горло. Обняла невольно мужчину и пыталась понять – что это, что это было?

Макс накрыл ладонями ее щеки, с улыбкой заглянул в глаза:

– Не страшно?

Он не смеялся над ней – он был счастлив и, это невозможно было спутать.

Варя моргнула – по телу еще плыли эхом волны томления и удовольствия, как и ладони Максима все оглаживали ее, грели, и словно длили минуты наслаждения.

– Ты… ― и слов нет.

– Я, ― накрыл ее щеку ладонью, чуть коснулся губ губами. ― И ты.

Варя в потрясении смотрела на него и не знала что сказать. Не было страха, не было боли, не было стыда – только непонятно откуда явившаяся и словно поселившаяся в теле невесомость, сладкая и протяжная.

А ведь он… а что он сделал? ― хлопнула ресницами. И вздрогнула, испугавшись – в дверь позвонили.

– Тс, успокойся, ― поцеловал ее Макс. ― Ужин прибыл, ― улыбнулся в лицо, оглаживая с нежностью. Глаза лучились довольством и взгляд ласкал с упоением, не отрываясь.

Повторный звонок снес мужчину с постели.

Он прошлепал, чуть качаясь от приятной усталости в теле, в коридор, впустил курьера. Расплатился, поставил боксы на стол и вернулся в спальню. Варя сидела, уже надев халат, и усиленно стягивала его на шее. Уставилась потерянно на Максима. А тот присел у ее ног и огладив до бедер поцеловал коленочки. Посмотрел на девушку снизу вверх, невольно любуясь чуть отрешенным лицом, растерянным взглядом.

– Кушать пойдем?

Варя губу принялась жевать, соображая – а мыслей нет. Одно непонятно – Максим ведет себя, как ни в чем не бывало, словно ничего не случилось.

Но ведь случилось. Или нет?..

– Тебе чай, кофе или сок? ― улыбался с нежностью рассматривая девушку. Нравилось, до безумия нравилось как она выглядит, и понимал – к чуду прикоснулся. Лишь теперь знал, как по – настоящему выглядит женщина после оргазма, и это было открытием. И хотел ее еще больше, до боли в паху, но готов был терпеть эту пытку сколько угодно… если вновь сможет ощутить как ему сжимает пальцы и пульсирует в ее лоне, видеть, как искажается лицо Вари в сладкой муке, слышать, как протяжно и будто жалуясь, кричит.