Лариса Есина - ДюймВовочка

– Что думаешь делать, дочь? – разговор с Татьяной ее мать отложила на следующий день, наутро. Наблюдала за ней, убедилась, что с ее замужеством покончено.

Татьяна полулежала в кровати, несмотря на то, что день давно начался. После строгой военной дисциплины в гарнизоне она не могла отказать себе в удовольствии выспаться и понежиться в кровати подольше.

– Не переживай, ма! Где наша не пропадала?! Что-нибудь придумаю… Все будет хорошо! – попыталась она успокоить родительницу.

– Уж не потому ли, чтобы было все хорошо, ты мне внучку али внука готовишься подарить? – вопрос матери застал Татьяну врасплох.

– От тебя ничего не скроешь… И как это КГБ проглядела такого ценного сотрудника?.. – Татьяна уклончиво ответила вопросом на вопрос.

– Значит, действительно ребенка ждешь… – убедилась в догадке Полина Николаевна.

– Да, жду. А ты уже всем об этом растрезвонила? И Кащею сказала? – забеспокоилась Татьяна.

Кащеем она за глаза называла отчима за его неестественную худобу, злой нрав и то, что на много лет был старше ее матери.

– Да нет, Николай ни о чем, я надеюсь, не догадывается. А то – ты знаешь – быстро отправит туда, где нагуляла.

– Нагуляла… – возмутилась Татьяна, – Я, если вы забыли, пока еще замужем.

Мать ничего не ответила. Лишь с досадой отмахнулась от верного и вместе с тем сомнительного довода дочери.

Планы Татьяны спокойно провести утро рухнули. Итак, ее рассекретили… Надо срочно что-то предпринять, чтобы отчим не догадался, что к чему. Она, конечно, с детства отличалась крупными и пышными формами. Но не настолько, чтобы скрыть за ними беременность… Спать перехотелось, одолевала жажда действия. Татьяна оделась и впервые в жизни отправилась в читальный зал библиотеки…

Там она заказала несколько книг по анатомии человека, акушерству и гинекологии. Она останавливалась на главах, в которых рассказывалось о возможных случаях прерывания беременности. Переписывать содержимое было опасно – сестра могла обнаружить записи, и тогда вся конспирация рисковала накрыться медным тазом. Оставалось одно – запомнить хотя бы самые простые «советы» медицинской литературы.

Так Татьяна уяснила для себя, что беременным нельзя носить тяжести, передвигать мебель, париться в бане и даже держать ноги в горячей воде… Отлично! Ее может спасти генеральная уборка и перестановка в доме отчима. И мать ничего не заподозрит, и домочадцы сменят гнев на милость.

Домой она вернулась ближе к вечеру и почти сразу затеяла уборку. Отчим, как всегда, не спешил ей помогать. Но сегодня она была даже благодарна ему за это. Напевая, она с легкостью передвигала массивную старинную мебель, которая, казалось, вросла в пол за годы стояния на одном месте. В доме стало легче дышать: все блестело и сверкало вокруг – окна, двери, люстры, хрусталь в серванте… Татьяне удалось расположить шкафы, трюмо, комоды и тумбочки таким образом, что в комнатах стало намного уютнее. Она очень устала и в изнеможении рухнула на кровать, ожидая, что вот-вот заболит от перенапряжения низ живота и случится непоправимое. Однако ничего не происходило. Она и не заметила, как уснула.

Разбудили ее громкие выкрики сводной сестры. Ирина осталась недовольна тем, что без ее ведома нарушили привычный уклад их жизни. Она с детства невзлюбила дочь мачехи как нечто чуждое и лишнее в их с отцом доме, и потому весьма ревностно пресекала все попытки той похозяйничать.

– А, по-моему, зря ты взвилась. Очень даже хорошо получилось! – впервые в жизни не согласился с доводами дочери отчим Татьяны, – Не все ли равно, что где стоит? Главное – все на своих местах…

– Нет, не все еще, – не унималась Ирина, – твоя шея свободна. И Танюше не терпится занять это место…

– Да? – искренне удивилась виновница переполоха, которая нарисовалась в дверном проеме в позиции «руки в боки», не обещавшую ничего хорошего обидчикам, – Скажи, ради Бога, когда это я сидела у кого-нибудь на шее? Особенно у тебя с отцом…

– Вот когда будет у тебя СВОЙ дом, там и будешь распоряжаться, ясно? – продолжала отстаивать свою собственность от посягательств посторонних Ирина. – А здесь есть, кому хозяйничать! Заруби себе это на носу!

– Спасибо бы сказала, что порядок в кои веки навела, вековую пыль из углов повыметала. А то хозяевам все некогда, – пошла в контратаку Татьяна.

– И с каких это пор ты у нас такая чистоплотная стала, а? Что-то раньше я за тобой подобного рвения не замечала… Или муж нехороший научил?.. ай-ай-ай… а мы-то тут голову ломаем, что такое случилось, если наша Золушка из королевского дворца сбежала.

– А что – просто так убраться нельзя? Не забывай, я все-таки тут живу, и мне хочется жить в нормальных условиях.

– Вот купи себе дом и делай там что хочешь! – перешла на визг Ирина, – А здесь ты живешь из милости – причем, временно!

Татьяна благоразумно вышла из комнаты, понимая, что говорить что-либо лишнее. Все и так предельно ясно. Ей так же, как в детстве, разъяснили, кто есть кто. Только теперь более аргументировано. Делить одну комнату с сестрой больше не было сил, но уйти она могла только в соседнюю комнату. Она упала лицом вниз на диван, ее душили слезы обиды. К ней подошла мать и ласково провела рукой по голове.

– Бедняжка, так ты здесь и не смогла стать своей, – пожалела ее Полина Николаевна.

– Ма, это не может так продолжаться. Надо срочно что-то делать, но что?.. Ума не приложу.

– Я на рынке сёдня слышала, строительный колледж рабочих набирает. Сначала общежитие, говорят, дают, а как отработаешь положенное – квартирку обещают.

Татьяна задумалась. Зря что ли она на курсы по делопроизводству ходила… Мать поймала ее негодующий взгляд и привела довод, решивший все.

– Ну что ты секретарем заработаешь? Гроши… А на стройкомбинате и платят хорошо, и свой угол приобретешь. А там уж работай кем хочешь. Правда, работа тяжелая. Потянешь?

– Я выдержу все, что угодно. Свое жилье у меня будет, и уж получше, чем эта холупа… – заверила она мать.

– А беременность как? Нельзя ведь…

– Ну и что? Даже если потеряю ребенка… Кому он сейчас нужен? Я еще не раз смогу забеременеть. Было бы от кого рожать. Главное квартиру свою получить!

Полина Николаевна не могла не согласиться с дочерью.

– Ничего, ты у меня крепкая. Вся в меня! Еще и этого сумеешь выносить, – по-своему успокоила она дочь.

Татьяна действительно успокоилась.

«Это даже хорошо, что работа тяжелая, – размышляла она, засыпая, – Все идет как надо!».

Наутро она поднялась раньше обычного. Нужно было застать директора стройкомбината на рабочем месте. Постучав в дверь – секретарша еще не явилась, она услышала «Войдите!» и последовала приглашению.