Таньчо Иванса - НеСказки о людях, случившихся на моем пути (сборник)

Оммм….

Снова ни одной мысли…

По опыту знаю, что подобного состояния можно достичь после медитации или десятиминутной дыхательной гимнастики, а здесь, сейчас, да еще в моем состоянии… странно. Мелькнула мысль, что Карл меня гипнотизирует, но сразу куда-то пропала. И я, как говорят, весь обратился в слух. В слух, говорю, а не в добра молодца. ВЕСЬ. ОБРАТИЛСЯ. В. СЛУХ.

– Я подарю вам единственную и неповторимую машину времени, хотите? – спрашивает Карл. Он уже допил свое пиво, но не спешит заказывать второй бокал.

– Конечно хочу, – ухмыляюсь. Машина времени, как романтично! С легкой руки Герберта Уэллса и его последователей в отечественном и зарубежном кинопроизводстве сей аппарат долго был панацеей чуть ли не от всех бед. И кажется сейчас это звукосочетание уже не вызывает энтузиазма ни у режиссёров, ни у зрителей. У меня тем более не вызвал. Но Карл продолжает, его по-моему нисколько не смущает выражение скептицизьму на моей физиономии:

– Каждое сказанное нами слово на долю секунды возвращает нас назад во времени, в момент, кода мы первый раз его услышали и осознали. Главное вспомнить где, когда и какое, моргнуть не успеете, как окажетесь в прошлом, – серьезно говорит он и многозначительно замолкает.

Я, стало быть, должен переварить информацию и поаплодировать. Так и делаю, зачем обманывать ожидания хорошего человека, даже если он явно не в адеквате.

– Вы зря мне не верите, – улыбается Карл. – Впрочем, как хотите.

Карл встает, на полном серьезе отвешивает мне неглубокий поклон, слегка приподымая феску указательным пальцем, разворачивается и уходит.

А я сижу дальше и пью свой кофе. Хотя и он меня уже покинул мою чашку.

Слово на языке крутится… манипура… ма… ни… пу… ра… переливается на языке приторным сиропом. Клубничным, но и чуть малиновым.

Мани… пур… а… девушка что ли какая?..

Поющие чаши, цветы, колокольчики…

Парк Пушкина. Понедельник. 17.38

На выкрашенной в зеленый цвет скамейке сидит девушка, лет девятнадцати в светлом плаще. На шее у нее развивается розовый шарф. Она кормит голубей.

На соседней скамейке сидит старичок в фетровой шляпе, опирается подбородком на набалдашник трости.

На другой стороне той же скамейки примостился пьяница. Он спит в обнимку с бутылкой. Сидя.

Памятник Пушкину искрится, его только что почистили. Первый раз за несколько лет.

Шумит проспект. Машин больше, чем людей. Почему-то.

Солнце не то, чтобы яркое, но какое-то довольное.

У девушки, которая кормила голубей звонит телефон. Она что-то быстро говорит, кладет трубку, достает кошелек.

В этот момент к ней подходит нищий самого неопрятного вида. Что-то бормочет себе под нос. Ну понятно что, да? Она протягивает ему монетку в одну гривну, но в этот момент неизвестно откуда появляется мужчина средних лет в клетчатом старомодном пиджаке и джинсах.

Он на лету ловит монетку, летящую в ладонь нищего, и отдает ее обратно девушке. Девушка возмущенно замирает, молчит, нищий обиженно шморгает носом и отходит в сторону.

– Не давайте денег этим алкоголикам, – говорит мужчина. – Он же сейчас возьмет вашу монетку, купит на нее стакан водки и отравится или под машину попадет. И выйдет, что вы, милая барышня, убьете человека. Вот этой самой монеткой.

Девушка испуганно смотрит на мужчину. В глазах ее сквозит понимание и хуже того – принятие позиции незнакомца. Еще чуть-чуть и эти двое испортят все, что я так тщательно планировал – страшно сказать сколько – целых пять дней!

Приходится вмешаться.

– Вы живете в мире бинарной логики: да-нет, хорошо-плохо, черный-белый, – говорю мужчине. ОН недоуменно на меня пялится, но я продолжаю. – А между тем в мире логика может быть какой угодно. И причинно-следственные связи это большей части выдумка философов, физиков, и иже с ними. Нет, конечно, связи есть, но они не только причина-следствие; стимул-реакция. Есть и другие. Совершенно иные. Я знаю, например, что если я чихну, то в Эфиопии пойдет дождь. А стоит мне встретить натуральную блондинку с серыми глазами, то даже снег. Если кто-нибудь где-нибудь покормит рыжего бездомного котенка, то Средиземное море будет в течение суток гладко как зеркало и не потому, что не будет ветра, а просто так. Ветер он вообще – сам по себе. А когда где-то рождается гений, у меня начинается чесотка. Вот опять, видите?

Я с сожалением прерываю свою тираду и чешу локоть.

– Что вы такое говорите? – спрашивает девушка. Ее глаза широко распахнуты от удивления.

– Я говорю, что если вы сейчас не отдадите монетку этому несчастному, то жители прибрежных районов Ганга переживут страшную эпидемию холеры.

В глазах у девушки появляется испуг. Она возвращает монетку нищему. Мужчине в клетчатом пиджаке нечего сказать. Он принял меня за психа. Не он первый, не он последний.

Главное, я добился своего.

– Ну что начнем тебя выдумывать? – спрашиваю я открыв пустую страницу, которая пока имеет название «Документ 1 – Microsoft World». Просто потому, что пока я не написала хотя бы одну страницу, нет смысла файл сохранять.

– А может не надо? – жалобно спрашивает Героиня. Пока – Героиня. Секунду спустя я уже почти знаю, как ее назову. Автор все-таки, не кто-нибудь, почти что – мать родная.

– Надо, надо, – отвечаю. – Тут вот какое дело, понимаешь, мне это вроде как не шибко надо, разве что время свободное убить, да фантазию свою бурную воплотить на бумаге. Тебе вроде бы тоже париться не особо есть смысл. Но! Есть много людей в этом мире, которым все это интересно: надо же чем-то в метро заниматься, или в кафе, пока заказ готовиться, или дома, если телек не работает, а компьютер до смерти надоел на работе. Так что – надо, Героиня, ничего тут не поделаешь. Надо выдумывать, из кожи вон лезть, барабанить по клавишам, пока клавиатура дымиться от усердия чрезмерного не начнет. Ночи не спать, придумывать что бы такое с тобой сделать, чтобы читатель не заскучал… В общем, сама понимаешь, работы – не по горло, нет – по самую макушку, не зарыться бы окончательно.

– Ладно, – покорно соглашается Героиня. Только давай я буду красивая, умная, стройная и все закончиться хорошо, договорились?

– О\'кей, – отвечаю. Киваю. Но про себя думаю, что если все закончиться хорошо, будет пожалуй скучно не только читать, но и писать. С другой стороны читателям нужны сказки, позитивчик, растворяющий горький осадок от жизненных проблем и перипетий, которые составляют жизнь. Спустя пару секунду я достигаю полного внутреннего согласия, буду, мол, смотреть по обстоятельствам. – Итак. Ты будешь блондинка…

– Эй, я не хочу быть блондинкой, они – тупые, – возмущается Героиня.