Роман Медведев - Иллюзия вечности

«… 4.3. Оказание медицинской помощи лицом, не имеющим специального оконченного медицинского образования, за исключением членов семьи такого лица, либо оказание им медикаментозной помощи вне стен лечебных учреждений, имеющих разрешение на медицинскую помощь, выданное в установленном порядке, наказываются принудительными работами на срок до 1 года, либо лишением свободы от 3 до 6 месяцев.»

«… 6.2.1. Хранение, перевозка и распространение фармацевтической продукции в количествах, превышающих норму личного потребления, наказываются лишением свободы сроком от 1 до 3 лет.»

«… 14. Медицинское учреждение, зафиксировавшее смерть пациента, вправе отказать родственникам умершего как в проведении освидетельствования причин смерти, так и в выдаче тела».

И так далее.

Указом о введении чрезвычайного положения ужесточены меры ответственности граждан, уличённых в преступлениях против личности, против общественного порядка, против основ государственного строя. Причём существенно ужесточены.

Из репортажа, транслируемого в настоящее время, мы с отвращением взирали на то, как со стороны стражей порядка подверглись избиению пятеро подростков, пойманных в универмаге «Московский». Там же, в зале обувного магазина, над ними был совершён суд. Председательствовал сухопарый майор авиации, который в течение минуты зачитал приговор и на руки преступников надели наручники. По решению майора они были приговорены к году исправительных работ в местах лишения свободы. Где нынче эти места и какова дальнейшая судьба парней, нам предлагалось домыслить самим.

На дорогах проводили проверки автомобилей. Патруль вправе был остановить любую машину на собственное усмотрение. Показали сюжет о задержании мужчины на иномарке, ехавшего вместе со своей дочерью, за то, что прибор выявил наличие в его организме алкоголя. Во-первых, проверке были подвергнуты документы управляющего лица на автомобиль. Во-вторых, был произведён его досмотр. Семья отделалась «проникновенной» беседой с командиром группы охраны порядка и была отправлена восвояси. Автомобиль был арестован.

Лишь позже, как мы все потом догадались, перешли к главному. Мы наблюдали, как были задержаны и жестоко избиты члены «преступной группы, посягнувшей на безопасность общественного строя». Эти люди были «разоблачены» на месте их заседания в спортивном зале одной из московских школ. Небритый мужчина в штатском поведал нам о том, что на таких сходках преступники планировали военный переворот в стране с целью установления собственного правления, своевольно низложив де-факто и де-юре нынешнее. Методы, которыми планировала действовать грандиозная преступная группировка, зрителю не представили.

Мы смотрели на неудачливых молодых людей вместе с их замотанным бинтами предводителем, которых, подгоняя прикладами автоматов, загоняли в кузов КРАЗа. Всего «заговорщиков» было человек двадцать. По словам командира солдат, их ожидало судебное разбирательство, результатом которого неизбежно явится «суровое наказание». Дальнейшие события остались за кадром.

Ложащиеся на стол один за другим выводы, как результат индукции, сдобренной соусом жизненного опыта, обнажали полную зависимость быта моих соотечественников от решений диктатуры узкого круга людей, обладающих бесконтрольной властью в государстве. Механизмы противовеса ей исчезли по мановению шипованного жезла, этой же властью раскрученного над головами. Того, кто не пригнулся под ним жезл сбивал наземь принудительно. Политическая жизнь в прошлом. Основы государственного строя сильно упростились, оставив в своем наборе лишь власть исполнительную, принявшую в свои объятия и законодательную и судебную. Ну а также, до пущей комплектности, и так называемую четвёртую – информационную.

Но вот ведь оказия. Не вполне адекватные решения правительства породили вполне адекватную защитную реакцию вольнодумствующих граждан. Наверняка не тех, кто ещё от родных и близких слышал личные свидетельства об Архипелаге ГУЛАГе; тем нынешняя ситуация понятна и, можно сказать, вполне ожидаема. А больше наших сверстников. Свободно выражаться нам привычно, как дышать. Оттого, кажется, что это естественно и навсегда. И, как следствие, в противовес сомнительной политике власти стали возникать политические группы, протестующие против установившегося порядка. Не обошлось и без появления умелых ораторов, стремящихся использовать начавшееся недовольство в своих целях.

Очевидно, что с таким свободомыслием мириться власти попросту не резон. Посему и дорогостоящее время эфира использовалось по назначению. Дойдя до определённой степени возмущения, и вечернее электроснабжение можно было бы объяснить необходимостью манипулирования (к чему я, собственно, не склонялся). Но пожалуйте, так или иначе: назидательный материал был прост и доступен для восприятия.

– Пугают, – Саша схватил бутылку – На психику давят.

– Странный у них порядок какой-то… Все, Шура, теперь парой не погуляешь, – я похлопал друга по плечу. – Протест припишут, не иначе. За пивасиком строго по одному.

– Минуточку! Почему-то у меня возникает такое чувство, что вы знаете о чём-то таком, что мне неизвестно, – Оля посмотрела на меня, а потом на Сашку.

Тот усмехнулся: – Привет подруга! И так всё видно. Впрочем, извини, ты в городе давно не была. А мы тут с Филином наблюдаем за ситуацией. Даже на собственной шкуре чуть не отметились. Сейчас он тебе всё расскажет.

– Да я, собственно, тебе уже сказал почти всё. Был случай, этого болвана чуть не подстрелили, – я кивнул на Сашу. – Ну, вроде как, и не о чем больше говорить. Есть некий, заложенный методикой минувших дней процесс, который последовательно соблюдается силовым сдерживанием и противовесом.

– Ты сам понял что сказал, Филин? – Саша покосился на меня хмельным глазом.

– Хорошо. Скажу яснее: мы ресурс для жизни людей, имеющих привилегии и полномочия. Имеющих силу и власть, короче.

– И как же они планируют выживать за наш счёт?

Я, более пространственно поведал ей все наши домыслы, основанные на наблюдениях за поведением власти. Не хватало более весомых доказательств того, что они нашли какой-то способ противостоять эпидемии, но мне казалось, что очень скоро мы это узнаем.

– Мне кажется, что тем, кто держит руку на кнопке, порядок нужен для собственного спокойствия. Им не нужны ни твои, ни мои и ни Астафьева вопросы. Когда они защитят себя, вероятно и нам чего-нибудь обломится. Не исключено, что оставшихся в живых могут всерьез рассматривать как лекарственный материал. Доноров. Ничего с этим не поделаешь.

– Глупость какая-то… Наверняка есть люди, которые не работают на государство, а занимаются всякими исследованиями и всё такое? Ребята, я не хочу умирать… давайте что-то делать, – Оля промахнулась мимо пепельницы и затушила сигарету об колбасу.