Александр Житинский - Flashmob! Государь всея Сети

– Сиди. Успеется.

А время подкрадывалось к часу «Ч» и мы видели, как с каждым обновлением страницы Кирилла в его ЖЖ растёт число посетителей. Народ стекался к полуночи послушать, что скажет царевич.

Я заметил, что он волнуется.

Наконец в ЖЖ Кирилла возник его пост с изображением экрана из YouTube.

– Как они сумели запостить? – шепотом спросил я.

– Я временно дал пароль Фельдману, – сказал Кирилл.

Почти одновременно на экране телевизора появилась надпись: «Новогоднее поздравление Президента Российской Федерации».

На экране возник Президент на фоне кремлевской стены и ёлочек возле нее.

И тут же я запустил плеер, а звук телевизора убрал, потому что невозможно слушать двух глав России сразу.

Эффект в телевизоре получился потрясающий. Президент говорил, но озвучивал его Кирилл с экрана ноутбука. Кирилл стоял на фоне каких-то картин, развешанных на стенах, а рядом с ним возвышалась наша звонница – православный крест с маленьким колоколом над ним.

Я покосился на барановцев. Они не заметили подвоха, а смотрели и слушали Президента, шевелящего губами.

И вот что они слышали из динамиков ноутбука:

– Френды, превед! Я с вами, я на свободе, я счастлив поздравить вас с Новым годом, которому суждено стать годом возрождения Империи и самодержавной власти в России. Я не отказался от своей цели, меня ведёт напутствие Богородицы. Бог даст – и я взойду на Российский престол и дам подданным мир и справедливость…

Наши гости смотрели на экран, раскрыв рты в полном обалдении.

– Чегой-то он говорит? – опомнилась Оксана.

– Царем хочет стать, – перевел Потап. – Чего ему – мало?

– И правильно! Давно пора, – сказала Оксана. – Молодец.

– Поздравляю вас, мои далекие и близкие друзья! Мы вместе возродим нашу державу, – продолжал Кирилл на экране. – С новым годом, друзья!

На экране телевизора возник циферблат часов Спасской башни, а на экране компьютера Кирилл взялся за веревочку языка колокола.

Дзынь! – пробили склянки. Дзынь! Дзынь!

– Куранты у них сломались, что ли… – пробормотал Потап.

Звякнув двенадцать раз, динамики запели «Боже, царя храни!»

Потап встал, за ним Оксана. Встал Кирилл и мы все тоже встали. Я чуть прибавил звук телевизора, и оба гимна смешались в восхитительно-торжественной какофонии. Из-под старого российского гимна пробивался советский, и они создавали стереоэффект, только не пространственный, а временной.

А мы уже чокались бокалами с шампанским, которые успел наполнить Васюта, пока били склянки, и целовались, и поздравляли друг друга с Новым годом, который наступил в России независимо от её формы правления. Новому году было всё равно.

Кирилл обнялся со мной, повернулся к Даше, которая смотрела на него со смешанным чувством восторга и ужаса, обнял и поцеловал в губы.

Целовались и Лиза с Васютой, и Оксана – с Потапом и со мной.

И возник на столе жареный поросёнок, и оказался восхитителен, а в телевизоре возникли все те, кто сопровождает каждый наш Новый год и кого уже хочется удушить в объятьях насмерть.

В мониторе же один за другим сыпались комменты к новогодней речи царевича, поздравления, клипы, советы, приглашения в гости… Возник Фельдман на экране, он был в той же студии, где снимали поздравление Кирилла, в руке он держал бокал шампанского. Не побрезговали компанией и тысячнеги, и особы категории А, и патриоты, и либералы, и коммунисты, и нашисты, и фашисты. Все были белы и пушисты.

Но наступила минута – не сразу, а где-то в третьем часу новогодней ночи, – когда душа попросила песен, и тогда потух экран телевизора, а Потап растянул меха гармони.

запела Оксана.

Даша подхватила, она тоже знала слова, подпел и я эту нехитрую песню, а Кирилл вышел из положения просто: лишь только услышал первую строчку, набрал ее в Яндексе, мигом нашел текст и тоже включился в пение, читая с экрана.

Такое вот получилось караоке.

Дашу сморило шампанским (она пила только его) и она доверчиво прильнула к груди Кирилла, прикрыла глаза и задремала, когда мы завели другую песню. А он бережно поддерживал её и пел вместе с нами по подсказке Яндекса.

Потом Потап завёл другую:

Эту песню знали только мы с Потапом, Яндекс не знал или просто не показал ее Кириллу.

Постепенно кураж стал угасать. Первыми отправились спать Лиза и Васюта. По случаю возвращения Кирилла три светёлки были переоборудованы: Васюта перебрался к Лизе, освободив свое место Кириллу. Дашу бережно уложили спать на её кровати, а мы с Кириллом пошли проводить гостей.

Было около четырех часов утра.

Баранов уже спал. Окна отсвечивали синевой, редко где пробивался огонек. Спали даже собаки. Навстречу нам из темноты вышел пошатывающийся мужичонка в овчинном полушубке на голое тело и принялся с нами лобызаться, бормоча:

– Братцы, всё путём… Богородица наказ дала! Поздравляю вас, братцы!

Видать, местный юзер.

Прощаясь с Потапом и Оксаной, мы договорились завтра же провести обещанный властям митинг и установить символ. Насчет символа у наших знакомых ещё не было четкого представления, они нам верили на слово, что дело нужное.

Потап приобнял меня, сказал тихо на ухо:

– Я зла не держу, Данилыч. Ты хороший мужик. Мы подсоблять друг другу должны…

Оксана заключила в объятья сначала Кирилла, потом меня, влепила по звонкому поцелую.

– Завтрева помитингуем!

Мы шли обратно с Кириллом по ночной зимней России со скрипящим под ногами снежком. Внезапно из-за крыш выплыла огромная круглая луна, на которой были видны все её горы, моря и долины. Она вся была как на ладони – манила, дразнила, не давалась в руки. Загадочная и далекая, как Россия.

– Дон, я вот не пойму… Они святые или… – начал вдруг Кирилл.

– Или? – переспросил я.

– Нет, это я так…

С середины дня перед трехэтажным зданием администрации происходило шевеление, как доложил Васюта, ездивший нанимать мужиков для рытья ямы под основание креста. Ну, понятно, не рытья, а долбежки.

Ему удалось быстро за обещанные две бутылки водки найти двух человек с ломами, которые принялись долбить мерзлую землю.

Другие два мужика вешали на столбе репродуктор и тянули провода. Это была инициатитва администрации. Транспарант выбрали нейтральный: «Увеличим поголовье крупного рогатого скота!» На кого намекали – непонятно. Впрочем, заподозрить скрытую издевку администрации было затруднительно.