Татьяна Московцева - Екатерина Хромова

– …Уго Чавесу понравилась езда по городу с мигалками. Ему даже позволили сесть за руль на участке от нефтеперерабатывающего завода в Красноармейском районе до Центра…

Засыпая, Андрей услышал от Станислава такое предложение:

– …прежде, чем устроиться в «Лукойл», я держал под прикрытием с десяток коммерсантов. Они ежемесячно платили мне… скажем так… приличные суммы, а я помогал решать их проблемы. Между нами говоря, большинство этих проблем возникало с моей подачи… у меня, как у ФСБэшника, полным полно возможностей… ну а что, как говорится, каждому своё: кому сливки снимать, а кому саночки возить… Но со временем, с некоторыми из этих ребят у меня сложились дружеские отношения и наше взаимодействие перешло в несколько иную плоскость. Да… Возможно, по приезду в Москву я возобновлю сотрудничество с некоторыми предпринимателями. Доходы стремительно падают, а жизнь дорожает… Я бы с удовольствием помогал решать вопросы такому приятному парню, как Андрей – комсомольского вида, чистый внешне и внутренне. Мы бы с ним сразу сработались – уж его-то я бы не стал сажать на качели, а сразу бы предложил взаимовыгодное сотрудничество.

– Все, кто занимается интеллектуальным трудом, узнают друг друга с первого же взгляда по какому-то признаку, общему им всем, – пробормотал Андрей, улетая в рай на крыльях бабочки.

В семь утра он обнаружил себя на диване. Очнувшись, с трудом открыв глаза, он увидел своих сотрапезников всё там же, за столом. Из колонок старенького кассетника доносилась песня АББА «Money, Money, Money».

– Ты вовремя проснулся. У нас водка кончилась, – это было первое, что он от них услышал.

Вернувшись из магазина, выставив на стол купленную водку, Андрей посоветовал проветрить помещение:

– …тут у вас как будто кони ночевали.

Опрокинув в корзину пепельницу, доверху наполненную окурками, Юрий приоткрыл окно пошире. Станислав продолжал солировать:

– …моя жена окончила педагогический институт. Она меня старше на два года. Своим сыновьям, а у меня их двое – старшему 24, младшему 20, я говорю: ни в коем случае не женитесь на учительницах, так же, как на женщинах, которые старше вас. На следующем этапе воспитания я намерен уговорить их вообще не связывать себя узами брака с какими бы то ни было женщинами, молодыми или старыми, красивыми или дурнушками, бедными или богатыми, умными и не очень…

Посвящённый жене монолог, который за этим последовал, прозвучал так, будто Рокки из фильма Сильвестра Сталлоне лупит грушу на протяжении пятнадцати минут. Всё органично: история становления Станислава как нормального такого подкаблучника по сути не отличалась от того процесса, который был показан в ленте о Рокки: боксёр изматывал себя изнурительными тренировками и мечтал о поясе чемпиона мира, но всё равно в итоге его победил настоящий чемпион Аполло «Костолом» Крид. Желваки на лице Станислава во время повествования так и ходили, было впечатление, как будто история в буквальном смысле начинала распирать череп.

…В одиннадцать часов Станислав поднялся с места:

– Берём всю снедь, идём наверх! Поезд без четверти четыре, а у меня ничего не собрано.

Пошатываясь от усталости, с дрожащими руками и красными глазами, Андрей помогал Спириным собирать вещи Станислава. Сам он руководил сборами. Несколько костюмов, десятки рубашек и галстуков, нессесеры, книги, записные книжки; сувенирная Родина-мать почти что в натуральную величину, не помещавшаяся ни в одну сумку; казачья шашка с дарственной надписью, копчёная рыба и банки с чёрной икрой… Всё это и многое другое упаковывалось в чемоданы и сумки.

Ощущалась лёгкая одурь и желание «догнаться». Вероника сходила за пивом. Время для Андрея тянулось мучительно медленно и в оконцовке на эти испытания тела, обусловленные отходняками, наложились терзания духа: в начале третьего в номер без стука вошла хрупкая, как стройное деревцо, среднего роста девушка и встала у двери. Не прерывая сборов, Станислав едва заметно ей кивнул; Спирины же никак не отреагировали на её появление. Сидевший в кресле у окна Андрей застыл в серьёзном, сосредоточенном и безмерном восхищении. Время заклубилось перед его глазами, девять лет словно растворились в туманной мути пережитых событий, перед ним ярко предстала живая Катя Третьякова. Сквозь густые завесы лет он вспомнил лето 1996 года, проведённое с ней в Абхазии – сонные кустарники, затихшие ручьи, лощины с ещё свёрнутыми цветами, плакучие ивы с серебристыми листьями, блёклые озерки, густые заросли, облака, птицы в бескрайней вышине, хаотические нагромождения скал, балки и ущелья, перевитые ползучими растениями леса, запутывавшиеся ветвями в облаках, цепи гор, уходящие за черту вечного снега. И их с Катей любовь. Большая, как небо, любовь. На миг из далёкого сна блеснули зелёные Катины глаза и вспомнился её нежный шепот.

Андрей провёл ладонью по глазам, словно отгоняя картины минувшего.

Незнакомке было чуть больше двадцати, одета она была по-простому: лёгкая осенняя куртка, джинсы, кроссовки; в уголках губ притаилась блуждающая улыбка; и в первое мгновенье Андрей, кроме изумления от сходства с погибшей возлюбленной, остро почувствовал, что у этой девушки связь со Станиславом. Отойдя от потрясения, Андрей, помимо сходства с Катей, обнаружил и отличия незнакомки, в первую очередь серый цвет глаз. Благоприятное впечатление, произведенное Станиславом, моментально улетучилось – Андрей вдруг почувствовал ревность, которая, хоть и не имела под собой никакой основы, но голодному волку чужды рациональные мысли.

Начальник Управления выглядел моложе своих 49 лет, со спортивной фигурой, харизмой, артистичностью, и, что немаловажно – положением в обществе, он, конечно, мог соблазнить девушку, которая в дочери ему годится, но признавать за ним право владения на такую красоту Андрей не мог. И вообще, все достоинства Станислава оказались разом перечёркнуты – теперь Андрей видел в нём всего лишь блестящего салонного собеседника, несносного своим важничаньем и самообольщением.

Так думал Андрей, помогая выносить вещи «соперника». Багаж грузили в машину Юрия. Вещей было больше, чем могла вместить Тойота Камри даже с учетом салона, а ведь ещё должны остаться места для пассажиров. Без лишних слов Станислав погрузил то, что не помещалось у Юрия, в красный Тойота Раннер, припаркованный неподалёку. Управляемый, как выяснилось, таинственной незнакомкой. Юрий хотел было что-то спросить у шефа, но тот с маниакальной улыбкой забрался в джип, который тут же рванул с места и через несколько секунд скрылся за поворотом. Растерянное и напряжённое молчание Спириных, которые никак не прокомментировали поведение Станислава, подтвердило догадку Андрея: незнакомка состоит в интимном общении с начальником Управления.