Николай Удальцов - Дорога во все ненастья. Брак (сборник)

…Петр был уверен, в том, что помнил каждую встречу с Леной.

Или думал, что уверен – память это самая ненадежная из наших уверенностей. И в том, что люди что-то часто путают, нет ничего странного.

Странным было бы, если б люди, никогда ничего не путали…

…Однажды, перед Восьмым марта, где-то на третьей четверти их романа, Лена позвонила Петру и рассказала о том, ходила на рынок с Ликой – событие, так себе, ничего особенного, но, заканчивая разговор, она сказала:

– Мы встретили многих знакомых женщин, и все они говорят о том, что мужья скоро подарят им цветы.

И так радостно говорили.

А ты, не дари мне цветов на Восьмое марта.

– Почему, Леночка?

– Потому, что цветы на Женский день ждут те, кому не дарят их весь год.

А ты приносишь мне цветы каждую встречу.

Я счастливее их, понимаешь.

Цветы – не лгут!..

– Я тоже, – хотел ответить Петр, но отчего-то постеснялся и промолчал…

…Как для всякого человека богемы, для художника Петра Габбеличева, процесс был важнее факта, но выбор цветов для Лены, превращался и в факт, и в процесс одновременно. И Петр любил это совмещение.

Выбор – это то, чем человек занимается всю жизнь.

Он, как некое немое изваяние, нависает над человеком постоянно, напоминая ему о человеческих слабостях, корыстях, ошибках.

Выбор самая постоянная из переменных.

От выбора депутатов, среди которых зачастую, начинаешь радоваться тому, что выбирать приходится только одного, а не всех сразу, до выбора перчаток, которые нравятся все, правда, рук на все перчатки не хватает.

Может быть, потому, выбор – это не только мера свободы, но еще и мера таланта.

То, что мы выбираем, характеризует не избранное, а нас самих.

Когда людям предоставляется возможность сделать выбор, сразу становится понятно, что это за люди…

…Обычно, еще собираясь к Лене, Петр уже представлял то, какой букет он принесет ей.

И, по пути к Лениному дому, эта маленькая мечта легко материализовывалась, иногда полностью, иногда, с небольшими коррекциями.

Когда такое случается с маленькими мечтами – есть повод порадоваться. Когда с большими – задуматься о цене мечты.

Каждую встречу, Лена и Петр обменивались мелочами, мелочами внимания: Лена спрашивала о том, что приготовить ему на ужин, и говорила Петру, чтобы она хотела из того, что мог принести ей Петр.

Это действительно, были мелочи: йогурты, зеленые яблоки, киви, сыр с плесенью. И, особенно, Лена любила авокадо. И проходя между прилавков, выбирая то, что выбрала для себя Лена, Петр каждый раз старался.

Стараться, ему было очень приятно.

Впрочем, не всегда все получалось просто.

Иногда – смешно.

Дело в том, что, довольно не плохо разбиравшийся в несложных, вроде генетики, экономики, космологии или математики вещах, Петр слабо ориентировался в вопросах важных.

Например, в ценах на золото.

…Когда-то, когда еще ничего не было в магазинах – не во времена господства ящеров на земле, а после перестройки, когда некоторые ископаемые, вроде марксистов, уже, постепенно, начали или вымирать, или мутировать в самых искренних демократов – Лена принесла с работы золотое кольцо с тремя маленькими, но симпатичными брильянтами – продавала подруга.

– Как ты думаешь, мне идет? – она надела кольцо на пальчик, и Петру кольцо очень понравилось.

– Давай возьмем?

«Влезу в долги, заложу что-нибудь, – подумал Петр, – Но такую красоту, для такой красоты – нужно взять».

А потом оказалось, что кольцо стоит дешевле одной его картины.

Не самой большой, кстати.

Когда золотопродажные магазины появились в каждом квартале, Петр, иногда, на праздники покупал Лене что-нибудь золотое – цепочку, буковку «Е», маленьких близнецов.

И его отношение к золоту изменилось.

Посерьезнело.

Однажды, когда Петр захотел купить Лене цепочку, с ним в магазин пошла журналистка Анастасия, которая обратила внимание на то, что лицо Петра, выбиравшего цепочку, как ей показалось, стало грустным:

– Что это с тобой, Петька?

– Знаешь, Стась, в золоте что-то есть.

Вот смотрю на него, и начинаю понимать, почему люди убивают друг друга, – Анастасия, выслушав слова Петра, добавила:

– И предают…

…Это ощущение, Петр вспомнил, когда Лена показала ему золотую иконку, которую ей всучили как взятку…

…Иван Головатов продолжал внимательно слушать молчание своего друга, лишь однажды прервав его словами:

– Любовь – сложная вещь. Не случайно, никто не может дать ей определение.

– Никто? – словно очнулся Петр, – Почему – никто?

Я могу.

ЛЮБОВЬ – ЭТО…

…Для того, чтобы сделать женщину счастливой нужно большее, чем просто любить ее…

Расставшись с Петром, Лена через месяц вышла замуж.

И стала женой.

Не гражданской, а настоящей.

То есть, подтверждающей свой статус такой серьезной вещью, как документ на гербовой бумаге с водяными знаками, которые просматриваются сквозь шрифт, когда бумагу смотрят на свет.

Очень ответственной бумагой.

Похожей на ваучер.

…Свадьба прошла, как очередное событие в ее жизни, оставив на память фотографии и надежды.

То, что после развода со своим первым мужем, она быстро нашла себе спутника, Петра, позволило ей думать, что близкого человека найти легко.

Удача ценится дешево, если приходит сама…

…Уйдя к Владимиру, Лена, как-то незаметно для себя, изменила свое отношение к интимной жизни.

Теперь она шла домой к мужу.

А не к мужчине…

…Лена помнила все.

Она просто не могла не помнить. Слишком большая часть жизни прошла у нее под знаком художника.

Но вся ее персональная, женская логика противилась этой памяти. Признавать то, что она сделала ошибку, расставшись с Петром, Лена не могла.

И не хотела.

И, без всяких усилий, сделав ошибку, она бросила все свои силы на то, чтобы доказать себе, что никакой ошибки она не сделала.

Простая мысль о том, что чтобы не делать новые ошибки, нужно, прежде всего, признавать старые, стучалась к ней, но Лена эту мысль не пустила.

Забаррикадировалась от нее.

А, может, Лена поступила так, как поступают страусы в рассказах тех, кто страусов никогда не видел.

Да, и вообще, это еще вопрос – кто кого создает: человек – свои ошибки или ошибки – своего человека?..

…Однажды, месяца через полтора после их разлуки, Петр приснился Лене.

Не смотря на то, что рано или поздно приходится просыпаться, сон – это честнейший обман в природе.

Наверное, потому сны легко забываются.

Иначе, люди не могли бы заснуть.

Петр был во всем черном, но Лене не показалось это страшным.

Наоборот.

Торжественность вида художника вызвала ее раздражение – последний аргумент, когда аргументов уже нет.

Умная женщина всегда сумеет сыграть женщину.

Читать дальше