Владимир Дэс - Зелёное пальто

Мой бывший пулеметчик ни в чем мне не мешал, но поутру будить не стал.

Так и ушел на войну без меня.

Мне стало стыдно.

Все казалось невероятным, выдуманным. Не похожим на мое поведение. С бухгалтершей вышло еще хуже.

Оказывается, что в это труднодоступное место, куда мы долетели лишь на вертолете, ее ревнивый муж-таксист доехал на своем стареньком такси-«Волге».

В очередной раз подтвердив, что наша техника – лучшая техника в мире.

Выкрал свою жену из этого вертепа, и только присутствие вооруженных бойцов помешало ему совершить против меня акт возмездия.

Но самое страшное – я, протрезвевший, не знал, как отсюда выбраться. «Волги» у меня не было, а спецтелефон для вызова вертолета исчез вместе с женой таксиста.

– За медом прилетят только через два месяца, – пояснил мне пасечник.

– Да… – загрустил я, – придется осваивать профессию пасечника.

И только стал настраиваться на эту тихую, спокойную, пчелиную жизнь, как в небе затрещало и на поляне приземлился личный вертолет моего друга-губернатора.

Но самого его в вертолете не было. Вертолетчики мне сообщили, что их губернатора день назад перевели в Москву, назначив главой администрации Президента. Перед отъездом он велел своему преемнику разыскать меня и доставить в Краснорайск.

Правда, зачем, не пояснил.

Я бодро запрыгнул в вертолет и в хорошем настроении, стал прикидывать, что теперь наша кипрская дружба распространится не только на Даголысский комплекс, но и на всю Россию.

Вот только не оставляло беспокойство за судьбу бухгалтерши.

«Может, она уже покоится на дне самого глубокого и самого сырого ущелья?»

От этой мысли я даже, слезу пустил.

Один из вертолетчиков, увидев, что я плачу, подумал, что я плачу из-за того, что их губернатора забрали в Москву. И, он видимо, решив тоже продемонстрировать свою любовь и преданность шефу края, зарыдал в голос.

Да так громко и горестно, что за ним затряслись в конвульсиях рыданий и все остальные члены вертолетного экипажа.

Машину затрясло.

Сообразив, к чему это может привести, я пытался сквозь грохот винтов объяснить, что я плачу не по губернатору, а по женщине, умирающей в ущелье. Но без толку.

Летчики рыдали. Руки тряслись. Вертолет швыряло вверх, вниз, право, влево.

Меня мутило. Я открыл иллюминатор и высунулся на воздух.

Однако люди в вертолете вошли в транс, а вертолет в пике. И через секунду машина, ломая вековые сосны, рухнула.

Я вылетел наружу через открытый иллюминатор.

Скатившись по косогору ниже вертолета, застрявшего среди стволов, я плюхнулся в омут, образованный поворотом горной речушки.

Когда я вынырнул, то увидел – у водоема стоит машина-такси и палатка. Тут же горел костер, а у костра кашеварил муж моей бухгалтерши.

Он оглянулся на меня и, похоже, ничуть не удивился: только прижал палец к губам и попросил:

– Пожалуйста, по тише, а то моя женщина спит, – и добавил, скромно потупив взор, – после бурной ночи.

Я вытаращился на всю эту мирную картину и уже хотел ущипнуть себя за ухо, не мерещится ли мне все этопосле падения вертолета. Но тут сверху покатилось колесо от вертолета.

Пролетев мимо меня, оно сбило мужа моей бухгалтерши и, опрокинув варево, вкатилось в палатку.

Я выскочил из воды и, услышав из палатки стоны, бросился туда.

Там, распятая Андреевским крестом, голышом лежала привязанная за все свои прелестные конечности бухгалтерша, а на ней вертелось тлеющее колесо вертолета.

Боже мой!

Я едва успел ее спасти.

Спихнул колесо.

Развязал путы.

Выволок из палатки.

Окунул несколько раз в омут, и только после этого она обрела способность говорить.

Оказывается, ревнивец-муж насиловал ее и ночь и день.

Это было так неожиданно для нее и ново (во всяком случае раньше в их супружеской жизни этого не было), что она простила своего мужа и поняла, что он, а не я – ее мужчина.

И с нежностью посмотрела на своего мужа, лежащего без сознания. Затем добавила, что она безумно любит теперь этого мужчину и никуда от него не уйдет.

– А как же наша любовь? – воскликнул я.

Мне пояснили, что скатертью дорога, и показали на ущелье.

Я вначале хотел возразить, но некоторые причины остановили меня.

Во-первых: она трогательно бросилась на грудь своему мужу и стала делать ему искусственное дыхание, рот в рот, и я понял, что лишний на их празднике жизни.

Во-вторых: наверху опять что-то сильно грохнуло, и уже не колесо, а целый пылающий вертолет мчался огненным шаром вниз.

Я не успел даже крикнуть, предупредить вновь обретенную супружескую пару об опасности. Лишь сам кинулся за каменную глыбу.

Огненный шар, сжигая все на своем пути, промчался по поляне и укатился вместе с останками влюбленных, палатки и машины-такси дальше вниз.

«И за что их покарал Господь? Ее вроде бы понятно за что. А вот его вроде бы и не за что. Хотя распинать собственную жену тоже не подвиг. Но ведь любя. Непонятны пути, твои Господи», – пофилософствовал я, выглядывая из-за каменной глыбы. И, помолившись своему Богу за свое спасение, живой и невредимый, решил пробираться в Даголыс пешком, горными тропами.

Жаль, конечно, что лишился главбуха, но, с другой стороны, зачем она мне теперь, если любит другого. Начальникам главные бухгалтеры нужны только с любовью к ним – начальникам, а не к мужьям.

И я, выломав толстую палку, стал спускаться с гор.

Спускался я двое суток.

Очень пригодились навыки армейской разведки.

Я успешно поймал и съел пару змей, трех мышек, небольшого гольца и одного вороненка. И наконец на третьи сутки вышел на одиноко стоящий домик с надписью «Лас-Вегас». От этой надписи я чуть не сошел с ума. «Где я? Неужели забрел в Америку?»

Но потом понял, что это просто коммерческий ларек с громкой вывеской для привлечения туристов.

Раз так, то здесь должны быть люди и еда. Но ни людей, ни еды в этом «Вегасе» не наблюдалось.

Я походил вокруг.

Пощурился в щели, поковырял замки. И побрел дальше, но теперь по дороге.

Но неожиданно, непонятно откуда взявшись, меня обогнал пацан на мотоцикле. А уже через час дорогу перегородил милицейский «уазик».

Я бросился радостно к родной милиции, но из окон машины нерадостно смотрели на меня двое усов и два автомата. Я, как увидел автоматы, сразу бросил палку и поднял руки.

Сами понимаете, палка, хоть и сучковатая, хороша против автоматов только в кино.

Оказывается, меня разыскивала вся милиция Краснорайска по личному поручению нового губернатора.

А зачем разыскивает и к чему, было неизвестно. Поэтому меня завернули в пленку для парников, чтобы не убежал.

Наручников у них не было. Их все сдали на металлолом начальники, чтобы выплатить зарплату своим подчиненным.