Сергей Дубянский - Бизнес-леди и ее дочь

– А еще? – не унималась Даша, желавшая знать все и сразу, даже не понимая, как следовать этим правилам в жизни.

– Еще?.. Еще никого никогда нельзя жалеть, ни партнеров, ни конкурентов; ни друзей, ни врагов. Никого! Только так можно стать богатым.

– Совсем-совсем никого? – это правило поразило ее даже больше, чем лживость рекламы, – а вдруг, например, мы с Настькой что-нибудь замутим? И ее тоже?

– Я ж говорю, Дашуль, в тебе еще слишком много детских понятий, чтоб принять правила бизнеса. Займись пока лучше основой – придумай, чем бы ты хотела заниматься. Не отвечай ни сегодня, ни завтра, а подумай хорошо, ладно? – мать встала, – пойду, поем, а то целый день, как белка в колесе, без обеда.

Когда дверь закрылась, Даша уставилась в окно, за которым был еще не вечер, а так, «последневье». …Нет, ну, как можно никого не жалеть? Скорее всего, или мать что-то недоговаривает, или я чего-то не поняла, – успокоившись этим шатким определением, она вернулась к поставленной задаче, – придумать, блин, бизнес! В четырнадцать лет я ж не открою магазин или, там, салон красоты; мне надо… блин, надо то, не знаю, что!.. Но на фотик я заработаю, хоть так, хоть эдак!..

На кухне, зазвонил телефон. С кем и о чем говорила мать, Даша не вслушивалась, но та опять зашла сама.

– Дашуль, ты ж знаешь, где Хохловы живут?

– Знаю, конечно. А что?

– Сбегай, пожалуйста; отнеси этой, с позволения сказать, бухгалтеру, ее отчет. Я все там подправила, но слушать ее болтовню, что-то нет настроения – устала сегодня.

– Запросто, мам!

Одеться и перебежать в соседний двор было делом десяти минут. Поднявшись на лифте, Даша позвонила.

– Заходи, – хозяйка отступила, пропуская девочку.

– Не, Вера Васильевна, – Даша протянула файл с отчетом, – мне домой надо, – уж ей-то, тем более, не о чем было болтать с чужой взрослой женщиной.

– Что, получила вчера, так теперь быстренько домой? – Вера Васильевна понимающе улыбнулась.

Даша могла б возразить, что получила совсем не за поздние приходы и уж, точно, не за курение, но не стала ввязываться в разговор, а быстро спустилась вниз и выскочив из подъезда, неожиданно увидела Риту, вылезавшую из серебристой «Ауди».

…Круто!.. – Даша замерла, – а в школе, дураки, парятся по ее поводу – тут все давно по-взрослому…

– Никит, – Рита склонилась к открытому окну так, что мини-юбка задралась на неприличную высоту, – мне, правда, домой пора. Я ж еще маленькая девочка и должна слушаться предков, – она засмеялась, совсем как не маленькая, да и не девочка вовсе.

– Завтра позвоню, – ответил парень.

Они поцеловались через окно, и Рита скрылась в подъезде. «Ауди» уехала, а Даша еще несколько минут стояла, разглядывая сгущавшийся вокруг вечер. В голове прыгали обрывки мыслей, которые она боялась растерять. И вдруг они сложились, как пазлы.

…Блин, вот она, идея! И начальный капитал для нее не нужен, а команда у меня есть… – Даша достала телефон.

– Насть, слушай, я знаю, как нормально срубить бабла.

– Блин, Дашка! Я ж говорила, что ты, голова! А Павлик не верил; сначала даже «балластом» тебя обозвал. Даш, давай завтра все обсудим, а то тут родичи ходят; подслушают еще.

…Вот так, Риточка! – Даша убрала телефон, – и не жалко мне тебя ничуть! А то, блин, первая красавица!..

Ночью Даше снились деньги – множество оранжевых купюр дождем сыпались с неба; она ловила их, весело гоняясь за каждой унесенной ветром бумажкой, поэтому проснулась с радостным ощущением сбывающейся мечты.

Мать, как всегда, готовила завтрак, и Даше пора было вставать, но так не хотелось расставаться со сном. …Блин, – подумала она, – у Настьки камера в телефоне – такой же отстой, как моя; у Артема… даже не помню. У Грошева классная техника! Вот ему и поручим!..

– Даш, ты вставать думаешь? – заглянула мать.

– Конечно, мам! – выпрыгнув из постели, Даша побежала в ванную. …Блин, скорее бы поговорить с Настькой! Фотик, жуть, как хочется!..

Но до самого звонка Настя списывала задачи, не решенные дома, поэтому Даша, в нетерпении, попыталась изложить свой план прямо на уроке, прикрывая ладошкой рот. Несмотря на эту маленькую хитрость, математичка несколько раз строго глянула в ее сторону, и, в конце концов, не выдержала:

– Скворцова! Еще звук – кладешь дневник и выходишь за дверь! Тебе ясно?

– После уроков соберемся у меня, – успела бросить Настя, и, замолчав, девочки уставились на доску, потому что «за дверь» в данном случае означало еще и двойку с записью в дневник. …Так можно остаться без плеера… – подумала Даша, старательно вникая в условия уравнения.

Но, слава богу, на математике, да и на остальных уроках, все обошлось. А на физике, Даша сама не поняла, как промямлив что-то невразумительное, получила четверку – наверное, Лариса заглаживала свою вину за устроенное позорное судилище.

Открыв дверь, Настя, на всякий случай, заглянула в квартиру первой, и только потом запустила «подельников», как шутливо обозвал их всех, Грошев. Даша бывала у подруги часто, а пацаны разглядывали обстановку с интересом, и, в конце концов, Грошев сделал неутешительный вывод:

– Да, Настька, брать у тебя нечего.

– И что с того? – Настя вызывающе вскинула голову, но Грошев неожиданно обнял ее.

– То, что надо поправлять твое финансовое положение.

– А то сама не знаю, – буркнула Настя, но не отстранилась.

Раньше они никогда так не дружили, и Даша поняла, что упустила некий важный момент. …Наверное, это началось, когда они ходили пить пиво, – она взглянула на Артема, но тот молча встал у окна, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

– Даш, так, что ты там придумала? – отпустив Настю, Грошев плюхнулся на скрипучий диван.

Когда Даша пересказала откровения Веры Васильевны, Настя захлопала в ладоши, видимо, радуясь, что Ритка никакая ни принцесса, а такая, как все; Грошев же философски заметил:

– Вот ты какой, северный олень…

Воодушевившись, что никто не крутит пальцем у виска, Даша перешла к парню из «Ауди» и закончила сценой в «курилке», которую наблюдала вчера.

Первым идею понял Грошев, но вместо восторгов, скептически пожал плечами.

– Не, мысль реально не тупая, – пояснил он свой жест, – но шантаж, блин, больно стрёмная штука. Вот, смотри, Даш, – он вальяжно закинул ногу на ногу, а голос его прибрел менторские нотки, – сфоткать Ритку – это два пальца об асфальт, тем более, я знаю, в каком клубешнике вся их «стая» тусуется; там ее можно не только с сигаретой поймать…