Михаил Юдсон - Лестница на шкаф. Сказка для эмигрантов в трех частях

— Так я же говорю — лаг с ними со всеми!

«Безобидные хрычки в сюртучках, — хмуро думал И. — А вот ежели с них на шмоне кору содрать — охнешь! Ай, не дай лаг — змея вытатуирована по всему телу до пят, до корочек… Семеро Коронованных! Избры!.. Казалось бы, на тебе разум — иди и живи. А разума скупо дано и не равно. Кто — Лазарь, а кто — провизор. Хоть картуз и нацепи, а мысли на цепи. Оковы, во как. И в голове — одна клетчатка. Когда-то в младости в Могучрати кормили ячневой кашей — она слипалась в кастрюле в огромный скользкий ком и, будучи переворачиваема для интересу, тяжело шлепалась на стол. Лекпом Кутка божился, что она напоминает наши мозги. Боже правый и левый и наизнанку! Ходит, тая, маятник… Там, в снеговьях, прячутся в Люке и славят Лед. Здесь, в жаркой Иеговии — таятся в Ерусалиме-Космополисе и веруют в Лаг. Господи, мир — исподен, я понял, гля. Здесь — Бур, там — Люк. Полюса! Пиит, бурлюк этакий, крякнул бы грустно: «Не ребячься в мечтаньях! Вряд ли кто-нибудь там об изгнанниках помнит на зоне… Рисова бумага, водяные знаки, сквозь ледыню Лага прорастают злаки, и ночными днями, и цинготным летом перетрем корнями златозерность эту». Прав типовой пиит, нет ни И., ни Мудрецов, ни Колымосквы — лишь Лаг витает над замерзшими водами… И смысл жизни — выживанье. А пархи отроду живучи, поскольку конформны и аморфны. Желе-саранча! Зная две страсти — спать и в пасть! Впадающие в сомнение и вечно не верящие. Они не имеют ничего своего, но владеют «фомкой». Они проникновенны, текучи и писучи. Они усвоили один устой — лагерь — и потихоньку-полегоньку, лаг-лаг — стали им. И меня засадили стоймя… Э-э, опять! Да слушаю я, повинуюсь и слушаю».

— Эй ты, кубастый! Вот ты, пирамидыч, наверняка сейчас думаешь, что ни тебя, ни нас не существует, а в черной отрицаловке летит Лаг да снег. Это не так. Наоборот. Только ты и есть, в уме, про себя, а кругом — минусень, развертка небытия.

— Странно, что вас столь волнует это массовый обман зрения, оптина пустынь — так называемый замерзаемый мир.

— Интересно, как у них там, на болоте мирового зла — крокет длится?

— Ты хочешь знать, кто победит — добро иль дубарь? Но их же нет…

— Зуб даю — дадут дуба оба-два. Задолбала уже эта борьба добра со злом — бобра с козлом. Первое-то побыстрее плавает…

— Еще Фридман, этот Плинер-младший, говорил о закрытой модели мира. Действительно — пульсирующая Вселенная. Оптимум! Энергия хезанья охеренная! Спрятался и дрожи! А то Ехинья съест!

— В первом Снаружи — давно одни аразы. Уже надо туда входить без обуви, как не знаю куда… Не мир нам несут, а меч… еть!

— Не дотащат. Вот вы, И., наверное дивитесь — зачем мы держим аразов. Казалось бы, пустил хец, коц — и зец! Ставь зет — вымарывай! Но аразы необходимы — они живая колючка, непомерная изгородь, заслоняющая от излучения Горелых Земель. Конечно, эти сучисты мечтают вырваться за ареал, но мы их за хвост, ну, за суффикс держим…

— И другие народы в следующих Снаружи тоже нужны. А то вот где-то сдуру истребили птиц — так расплодились жуки и пожрали посевы. А истребили жуков — тем самым развели ваньков, и далее по нисходящей. Экологъя! Биосилос! Природа как единый организм, фио, взаимосвязанная и сбалансированная система…

— Кстати, по Книге небо и земля были не созданы — это худой перевод — а вырезаны из Хаоса. Если вы устраните, вырежете кусок мира, скажем воспалившуюся Колымоскву — вы будете смеяться, но многое развалится. Да и не нам решать, кого вырезать…

— Ибо любым действием своим, каждым чихом мы создаем новую ветвящесть вселенной, расщепляем хью-Лучину — либо на рассказ настоятельницы, ино на рассказ о Его голубятне. Поэтому отринь мир. Отрежь это. Не тронь.

— Так я же говорю — гуманизм должен быть обращен вовнутрь, а внешнему суждено задуть свечку, прекратить существование. Отщепы летят! X-лучины! По договору с Богом пархи обязуются владеть всем, а остальные — всем остальным.

— Поди им объясни, поголовью безголовому, богословному, болезнетворному… Разговаривать на уровне: «Мы — умы, а вы — увы»? Куды!.. Близок локус… Вам — апоплексически предвидеть апокалипсис с блинами, а нам — вкушать…

— Эх, сынок, конус им в анус! Никакой вострый астральный рагин не спасет от москвалымских крупов… Мы еще поживем, это да. А они, ванье, — нет.

— Нам чего жалеть кого… Давно свое уже мы пайковое съели. И чужого ни пяди не оставили. Мы для ча избраны — а-а, не знаш, дрова горя, а вода не кипя… Чтоб одним остаться. Остальных — отсечь.

— Уединение и Откровение! В древности муку мололи примитивно, и лепешки получались с песчинками, с крупицами жерновов. Сколько веков уже мы жуем этот пресный хлеб с песком! А в Первом Буре в стены были вцементированы острые осколки щебня — чтобы не прислонялись.

— Но нужно же куда-то прийти, к чему-то прислониться — обрести БВР. Всегда было у нас много истории и мало географии. Вечно в закутке. Координаты с ноготок. Клочок от Чермного до Филистимского…

— Ось, бачь: «Пархи — оси истории». А наша киска Баст — тоже ось?

— Главная скрипка! Богиня-мурка! Осьмушка Вечности!

— Пархи издревле отложились от всего человечества, жизнь они себе избрали особую и с прочими людьми не делили ни застолий, ни возлияний, ни молитв, ни жертвоприношений. «Не соотнести сотню локтей с остротой перца», — внушают мидраши. В них же встречается идиома «пнул парашу». Разная ментальность, инейные сказки, свои зоны Оз…

— Зачем тебе остатний мир, вся эта малина? Она шухартит и даром путается под мозгами. Возьмутся десять разноязычных за полу парха и будут говорить: «Мы пойдем с тобою, ибо слышали, что с вами Бог». Та нах вы сдались!

— Поднимаясь по заветной лестнице, о восходящая душа, помни о сидящих на ступеньках паразитах — и не бери их с собой на себе!

— Они — излишни. Непархокопытны. Когда китовраса вели через Ерусалим, то перед ним ломали дома. Так что ж — мир для тебя важней Ерусалима?! Сломаем и мир, не сомневайся! Сунем лом в Бревнотаску!

— А мирок сам должен упасть к нашим ногам. Мы не завоевываем, а застываем в ожиданье — ибо милости хотим, а не жертвы.

— Ибо, ебо… Туба-риба-се! Сибаритство негожее… Жри поживу утром и вечерком ищи добычу, и ночью дели ложе — вот саулова рецептура!

— Знай базлай: «Ни сном ни духом ни рылом ни ухом ни рожей ни кожей ни молодицей прохожей — я не нарушу наружу таинство ложи!»

— Тьма покроет небо и мрак — народы, и зима прострется до концов земли… А мы себе воссияем!

— Есть такой термин — «свеча тьмы». Мы — она.

— Давно полетели мы в окошке и парим над миром, но плоскости все в пробоинах — вот и лезут нагло разные страннички с мерсиканьем из иного измерения — шестигранные гайки откручивать… Гои! Бои! Вонь войн с ними — удобрения со злением… Правила убоя…