Марина Болдова - Сестры

Звонок мобильного заставил его вздрогнуть. Звонили из больницы, где последние два месяца лежала его мать. «Вот и все. Не успела мать пожить безбедно. Так и умерла, не узнав земных радостей».

– Ляля, у нас беда, – голос Галины был еле слышен сквозь помехи. Лялька с досадой покосилась на сотовый.

– Что, Галочка, я тебя очень плохо слышу, повтори.

– Юра и мама погибли. Приезжай, пожалуйста. И позвони тете Ане.

– Что случилось, авария? Я сейчас буду.

Лялька бестолково заметалась по квартире. «Нужно позвонить Сашке, пусть сразу едет к Головановым. Хотя нет, машина же стоит под окнами. Придется за ним заезжать».

– Саша, сейчас звонила Галка, у них что-то случилось. Ничего толком не знаю, кажется, авария. Я за тобой заеду, хорошо?

Не дослушав ответ мужа, она стала доставать из шкафа одежду, одновременно набирая номер телефона матери.

Мать Ляли, Анна Андреевна, сняла трубку не сразу.

– Ляля, как ты не вовремя, у меня маска на лице, я перезвоню тебе позже, – она сразу же отключилась.

«Вот и поговорили», – подумала Лялька. Она подозревала, какой выговор получит от матери за то, что вовремя не сообщила ей о смерти сестры. Лялька уже давно смирилась с тем, что во всем виновата или она, или ее муж. Другого не дано. Правда, что греха таить, Сашке обычно доставалось чаще. Ляля молча выслушивала все упреки матери в адрес мужа и думала, что, отними у матери возможность ругать зятя, она просто заболеет. Тихая, ожесточенная ненависть к нему давала ей такой заряд жизненной энергии, которого ей хватало до следующего прихода дочери. Сначала Ляля переживала, мучилась, что никак не может примирить двух родных ей людей. Она попыталась найти причину ее ненависти и не смогла. Сашка, с ее точки зрения, был просто идеальным зятем. Купив теще квартиру в элитном доме, он попытался таким образом наладить с ней отношения. Эффект получился обратным. Она снисходительно похлопала его по руке и, изобразив что-то вроде улыбки, сказала: «Иногда, Саша, вы бываете удивительно милы». Это так взбесило Лялиного мужа, что впервые за все годы он не удержался от резкого ответа «любимой» теще. От всей души пожелав ей найти свое счастье в новом жилище, он высказал надежду, что уж теперь ей будет не до них. С этих пор хрупкий мир между ними был безнадежно утерян. Теща категорически отказывалась показываться в их доме, требуя, чтобы по субботам Лялька с внуками приходила к ней. Постепенно эти визиты свелись до минимума. Подросшие Кирилл и Марго предпочитали проводить время с друзьями, чем сидеть и выслушивать бабушкины нравоучения. Как-то само получилось, что и Лялька старалась ходить к матери все реже и реже, ограничиваясь телефонными звонками. Хотя в глубине души ей было мать жалко.

Быстро натянув джинсы и легкий свитер, она схватила сумку и выглянула в окно. Лил дождь, и конца этому водопаду не было видно. Зонта на месте в прихожей не оказалось, и Лялька полезла в шкаф– купе, чтобы достать дождевик. «Пусто. Куда же я его могла задевать?» Этот забавный плащик ярко– желтого цвета с капюшоном Сашка когда-то привез из командировки в Чехию. На кармашке был вышит зайчик под зонтиком. Тогда этот подарок был наполнен смыслом, понятным только им двоим. «Зайка», – так называл ее муж с первого дня совместной жизни. Она вроде бы как обижалась, тихо радуясь ласковому прозвищу.

«Ладно, добегу до машины как-нибудь», – захлопнув дверь, Лялька направилась к лестнице.

На входе дежурил Стас, бывший одноклассник Маргоши.

– Здрасте, Елена Владимировна. Вы в гараж?

– Нет, Стас, машина во дворе возле сквера.

– Давайте я подгоню к подъезду, чего вам мокнуть-то.

Лялька протянула ему ключи. Она всегда испытывала неловкость, когда парень обращался к ней. Она знала, что ее дочь одно время встречалась с ним, скорее от скуки, делая ему одолжение. Стас же преданно любил ее, вынося любые капризы. Для Маргоши он был кем-то вроде телохранителя, при необходимости она использовала его для отпугивания очередного надоевшего поклонника.

Лялька подошла к стеклянной двери и выглянула на улицу: Стас открывал дверцу их машины. Вдруг какая-то сила отбросила ее назад. Она упала на мраморный пол, ударившись головой о ступеньку лестницы. Сверху уже бежали соседи. Кто-то поднял ее на руки и понес. «Как больно», – успела подумать она и отключилась.

– Александр Ильич, вам звонят из больницы.

– Да, Вера Андреевна, соедините.

– Саша, привет, это Березин. Тут такое дело, к нам сейчас на «скорой» привезли Лялю. Не волнуйся, с ней все в порядке. Ну, почти. Сейчас она еже в сознании, нужно просто еще провести несколько обследований.

– Еду.

Саша опустил трубку и ошалело уставился на телефон.

– Вера Андреевна, вызовите мне машину.

Кое-как справившись с рукавами плаща, он вышел в приемную.

– Меня сегодня больше не будет. Отмените все встречи.

– Что– то случилось?

– Сам ничего не понимаю. Ляля позвонила, что заедет, а теперь почему – то в больнице.

Веру всегда задевало это официальное «вы». Она сразу начинала искать, в чем могла провиниться. Так было еще в школе, стоило Сашке на кого-то обидеться, он становился резко вежливым и «выкал».

Словно подслушав ее мысли, Соколов обернулся к ней.

– Да. Вера, позвони, пожалуйста, Галине, жене Юры. Предупреди, что я подъеду позже.

В приемном покое городской больницы его встретил Березин. Когда-то они учились в одном классе в математической школе и считались друзьями. Вернее, дружили они впятером: Володька Березин, Сашка Соколов, Макс Эйтель и две девчонки: Маринка Кузнецова и Вера Хохлунова. Никаких «романтических» отношений между ними не было. Их дружбе завидовали. Они даже учились «вместе». Каждый «отвечал» за свой предмет, четко отслеживая «отстающих» внутри клана. Макс был математическим гением, Володька – биологом и химиком, Маринка – литератором, Верочка любила и знала историю. Только Сашка был «универсалом». В результате их пятерка ровно училась по всем предметам, особо не стремясь выбиться из масс. И только на выпускном вечере стало вдруг ясно, что дальше им вместе не быть. Девчонки расплакались, страшась предстоящих перемен. Да и мальчишкам стало как-то не по себе. Все понимали, что клятвы на верность давать бесполезно. Они были достаточно взрослыми, чтобы не думать, что их пути разойдутся уже завтра.

А сейчас в городе их осталось трое. Маринка вышла замуж «за границу», так и не доучившись в МГУ. Макс Эйтель еще в семьдесят седьмом уехал к родственникам в Германию. Поначалу он еще писал письма, почему-то только Березину, но через год перестал. Верочка выскочила замуж, учась на первом курсе. Почти сразу родила сына и прочно осела дома. Муж был ревнив и почти всегда пьян. В конце концов, она решилась от него уйти и тогда и пришла к Сашке за помощью. Он взял ее на работу своим личным секретарем, и до сих пор не пожалел об этом ни разу. А Володька Березин стал классным хирургом, а потом главврачом городской больницы.