Ольга Крючкова - Старовер

После завершения начального образования в гимназии Владимир Каппель поступил во второй кадетский корпуса в Санкт-Петербурге. По окончании полного курса корпуса 1 сентября 1901 года Владимир был определён на службу в Николаевское кавалерийское училище юнкером рядового звания. В 1903 году, окончив кавалерийское училище по первому разряду, Владимир Каппель получил предписание в 54-й драгунский Новомиргородский полк, с производством высочайшим приказом в корнеты. А через три года он получил чин поручика.

Полк Каппеля дислоцировался в Варшавской губернии. По прибытии на новое место службы Владимир быстро сошёлся с офицерами, особенно с подпоручиком Дмитрием Бекетовым. Офицеров и командование полка удивляла дружба уравновешенного Каппеля и порывистого эмоционального Бекетова. Но офицеры прекрасно дополняли друг друга. К тому же здешний драгунский полк славился опальными офицерами, переведёнными по службе из центральных губерний.

К началу 1906 года остановка в полку накалилась до предела. Между офицерами произошла дуэль на саблях, оба участника были серьёзно ранены. Случай был вопиющим, и полковое начальство не смогло сокрыть данного факта. История дуэли из-за дамы дошла аж до самого Петербурга.

К тому времени обстановка в Пермском крае была неспокойной. И потому Владимир недолго прослужил в Варшавской губернии. Волей судьбы и приказом армейского начальства задиристый Новомиргородский драгунский полк, доставляющий столичному начальству лишнюю головную боль, был в срочном порядке переброшен в Пермский край, дабы усмирять разрастающиеся, как снежный ком, рабочие волнения.

Драгуны приняли перевод в Пермский край с радостью. Это была возможность принять участие хоть в каких-то боевых действиях, отличиться и сыскать продвижение по службе.

Перед отправкой из Польши, Дмитрий Бекетов заметил:

– Дорогой мой, Владимир, я, безусловно, рад выбраться из польского болота и поразмять свои молодые кости. Однако наше начальство напрасно надеется, что в Пермском краю перевелись прекрасные барышни. Наши молодцы и там найдут из-за кого скрестить сабли.

Слова Бекетова оказались почти что пророческими…

По прибытии в Пермь, драгунский полк был расквартирован недалеко от села Моловилиха, где располагался казённый пушечный завод, которым управлял некий Строльман Сергей Алексеевич, действительный статский советник, начальник Пермских пушечных заводов.

Почти год драгуны гонялись по лесам за бандой Лбова. Однако сам Александр Лбов себя бандитом не считал, а формирование своё именовал «революционным отрядом», а сотоварищей – «лесными братьями».

Поимка главаря бандитов осложнялась ещё и тем, что Александр Лбов был родом из села Мотовилиха. Отец его был участником русско-турецкой войны, а после службы – отчасти хлебопашцев, отчасти – барышником.

В семье Лбова было двадцать семь детей, однако до сознательного возраста дожило только четверо сыновей, среди них Александр и его любимый брат, а затем и сподручник Иван.

Несмотря на то, что Лбов-старший прошёл всю русско-турецкую войну, был георгиевским кавалером, он яро ненавидел существующий строй. Тому послужила давняя тяжба рода Лбовых, длившаяся на протяжении ста шести лет. Причиной столь длительной тяжбы послужило пять десятин земли. Более чем за век эта земля двадцать раз переходила в собственность Лбовых и столько же раз отчуждалась. И потому происходили постоянные стычки семейства с представителями власти.

Александр вырос озлобленным на весь белый свет, в особенности на казну и правительство. Он, ещё будучи подростком, всячески вредил казне и поджигал деревянные заводские постройки. Однако таким поведением Александр привлёк к себе соратников, с которыми затем и сколотил банду. Правой рукой Александра всегда был брат Иван.

В 1897 году Александра Лбова призвали в армию. Он служил в Санкт-Петербурге в Лейб-гренадерском полку Его Императорского Величества. Боевых навыков он не приобрёл, однако заработал жестокий ревматизм от постоянного несения службы на башне Петропавловской крепости, продуваемой холодными сырыми морскими ветрами.

Комиссованный по болезни бывший унтер-офицер Александр Лбов вернулся в Мотовилиху. И в течение восьми лет проработал на казённом пушечном заводе, которым управлял действительный статский советник Сергей Алексеевич Строльман.

В конце концов, влекомый вольной жизнью, Александр Лбов оставил казённый завод и устроился лесным объездчиком, что в дальнейшем помогло ему безнаказанно уходить от преследователей.

В 1905 году Лбов был арестован за административное нарушение и после непродолжительного пребывания в тюрьме освобождён. После чего он вернулся в Мотовилиху и устроился рабочим сталеплавильный цех казённого завода.

Примерно через год завод охватили рабочие волнения. Причиной тому послужило намерение управляющего Строльмана сократить рабочие места. Лбов возглавил инициативную группу рабочих, которая намеревалась провести переговоры с заводским руководством. Но решение казённого начальства казалось незыблемым.

Сергей Алексеевич Строльман, обеспокоенный положением на заводе, тотчас переправил жену и дочь Ольгу в Пермь к своим родственникам. И его предосторожность оказалась не излишней – Лбов и его соратники захватили арсенал и завладели девятнадцатью револьверами. Александр, собрав вокруг себя стрелков, засел в укрытии, откуда методично расстреливал прибывших полицейских и казаков.

В это время в Мотовилиху прибыл Новомиргородский драгунский полк и тотчас подключился к подавлению восстания. Рабочие не смогли противостоять напору обученных хорошо вооруженных конных всадников. Основная масса рабочих разбежалась по домам, Лбов и его сотоварищи ушли в леса.

Драгунам казалось, что они могут отпраздновать лёгкую победу. Но они ошиблись…

Тем временем в Мотовилихе наступил долгожданный покой. Ольга Строльман и её матушка вернулись из Перми к своему привычному образу жизни. Правда, Ольга с сожалением покинула город. Молодой девице на выданье было скучно в Мотовилихе. Тем паче, что родители трепетно опекали её и ограждали от всякого контакта с мужчинами.

Новость о том, что рядом с Мотовилихой дислоцируется драгунский полк, заинтересовал не только Ольгу, но и её верную горничную Наталью. Однако господин Строльман пресекал всяческие попытки драгун посещать их дом, ибо считал их людьми крайне ненадёжными и легкомысленными.

Однако передышка представившаяся драгунскому полку оказалась недолгой. Группа Лбова быстро разрасталась, к ней присоединялись всё новые члены. Вскоре она активизировалась: Лбов ставил во главе угла своей деятельности террор.