Александр Звягинцев - Кто-то из вас должен умереть! Непридуманные рассказы

– Сейчас точно скажу, слово в слово, – сосредоточилась Мотылева. – «Последний наш разговор сегодня. Виктор».

– Виктор, я так понимаю, это лейтенант Бушманов?

– А вы откуда знаете? – Мотылева удивленно уставилась на Северина.

– Догадался. Вы так наглядно все рассказываете, что это нетрудно.

– А он еще и сказал что-то, – уже в открытую кокетничая, сообщила Мотылева.

– И такая внимательная женщина, как вы, разумеется, запомнила, что именно, – продолжал разыгрывать из себя галантного кавалера Северин.

– Разумеется. «Он свое обещание выполнил». Вот, слово в слово.

– Побольше бы таких свидетелей, у нас бы все дела были раскрыты, – по возможности обольстительно улыбнулся Северин.

Инспектор Мотылева многозначительно хихикнула.

Вечером они подводили предварительные итоги расследования. Как выяснил расторопный Братко, капитан Живилло и лейтенант Бушманов любили одну женщину – Вику Пешкову, «королеву красоты» райотдела.

– Ты ее видел? – поинтересовался Северин. – Что, действительно королева?

– Для здешних мужиков – да. Но не для тебя. Для тебя, Максим, она из другой оперы, – туманно проинформировал Братко.

– Больно много ты обо мне знаешь.

– А чего тут знать, – пожал плечами Братко. – Я что, твою женщину не видел? Вика рядом с ней – продавщица.

– Не понял.

– Ну, твоя – покупательница с платиновой карточкой, а Пешкова продавщица. Вот так.

Северин только головой помотал от столь смелого сравнения.

– Но мужиков рядом с ней, с этой самой Викой, всегда много было. Только мужей официально было трое, а баба-то она не старая. Женщина она – пробивная, сильная. С мужем последним знаешь, где познакомилась? В тюрьме…

– Сидела, что ли?

– Нет, работала там. Она, когда в Москву приехала за счастьем, устроилась надзирательницей, рядовой надзирательницей, хотя у нее диплом учительницы физкультуры. Но уже скоро Вика стала лейтенантом и получила офицерскую должность. Ну, поработала, познакомилась с мужем будущим. Он опером был и потому в тюрьму к своим подопечным часто захаживал. А потом она перевелась во вневедомственную охрану. Да как – стала командиром «группы захвата»

– Это которая выезжает на место, если сработала сигнализация?

– Ну да. Вот там она с капитаном Живилло и сошлась. Причем у него тоже семья, дочки… И началась между ними любовь. И какая! Несколько лет длилась. Их даже называли потом – два влюбленных капитана.

– А муж? Который опер?

– А муж объелся груш. Он ей верил, хотя вокруг все знали, что происходит. Правда, потом все-таки прозрел, и они развелись. Ну, Вика тут же стала Живилло душить – женись. Бросай жену свою и женись. А у того что-то заколодило. И чувства вдруг остыли.

«Не бог весть какая оригинальная история, – подумал Северин. – Только с какого бока тут лейтенант Бушманов?»

– В общем, она поставила Живилло ультиматум – или расписываемся, или расстаемся. Ну, он подумал и решил, что можно и расстаться. И вся их любовь как бы осталось в прошлом, стали они друзьями. И вдруг в отдел перевели лейтенанта Бушманова. И завязался у молодого холостого лейтенанта с разведенной Викой бурный роман. Прямо на глазах у Живилло.

– И Живилло вдруг обнаружил, что ему это обидно, – вздохнул Северин.

– Точно. Оказалось, смотреть на любовь Вики и Бушманова спокойно, он не в состоянии. Корежить его от этого стало.

– Теперь говорят – колбасить, – усмехнулся Северин.

– Ну, заколбасило, – не стал спорить Братко. – Да так, что ни для кого это тайной не было. Все в отделе видели, как его колбасит.

– Ладно, с этими корсиканскими страстями все понятно. Картину преступления мы имеем?

– Вполне.

И Братко тут же рассказал, как нарисовалось ему дело со слов очевидцев и самого Живилло. Северин знал, что Братко в последнее время любил развернуться, набросать версий, и потому всегда предоставлял ему возможность посолировать. Растет человек не по дням, а по часам.

Итак, рассказал Братко, утром после ночного дежурства лейтенант Бушманов сдавал табельное оружие только что заступившему на дежурство капитану Живилло. Причем, как утверждают очевидцы, процесс проходил совершенно мирно, с взаимными шуточками. Потом был развод, после которого Живилло и Бушманов и отправились в злополучную курилку. Бушманов уже без оружия, Живилло при табельном пистолете. А потом раздались выстрелы…

Как успел рассказать Живилло до того, как его отвезли в больницу, случилось следующее. Бушманов после развода сказал Живилло, что надо поговорить без свидетелей. Едва они вошли в курилку, Бушманов прошипел: «Я тебя предупреждал, сука! Если не оставишь Вику, башку отвинчу! Ну, вот и получай!» Живилло решил, что сейчас начнется драка, поднял руки, чтобы защищаться, но Бушманов просто выдернул у него из кобуры пистолет и выстрелил. Стрелял он с двух шагов, целился прямо в сердце, но Живилло успел присесть, и пуля попала в плечо. Живилло упал. Лежа на полу и обливаясь кровью, он в ужасе ждал, что Бушманов его добьет. Тот смотрел на него безумными глазами, а потом вдруг поднял руку с пистолетом и дважды выстрелил в себя. Видимо, хотел в голову, но руки у него тряслись, и он первый раз попал себе в шею, а второй – под челюсть. После второго выстрела – упал.

– Я так понимаю, что если бы разговор состоялся без оружия, то Бушманов бы Живилло спокойно накостылял, – задумчиво уточнил Северин.

– Ну да. Живилло он хилый такой, дерганый, а Бушманов парень был здоровый, спортсмен. Поэтому все и боялись, что он не выдержит и как-нибудь сопернику по рогам надает. Тем более что Живилло в последнее время сам напрашивался.

– Ну и зачем Бушманов стрелял в Живилло, если он мог ему просто в лоб дать? Зачем в себя стрелял?

– Стрелял он, судя по всему, в состоянии аффекта.

– А чего в него, в это состояние впал? – продолжал придираться Северин.

– Живилло его довел до беспамятства, – объяснил Братко. – Он всем рассказывал, что Вика все равно его баба, а Бушманова называл козленком на два дня. Бушманов был парень довольно стеснительный, говорить с Живилло не решался, поэтому слал ему эсэмэски. Мол, оставь Вику в покое… Живилло их всему райотделу показывал со смехом. Особенно предпоследнюю. «Если она не будет моей, то и твоей тоже!» – с чувством продекламировал Братко.

– Что-то уж больно красиво для офицера вневедомственной охраны. Свихнулись они с этими эсэмэсками, уже нормально поговорить не могут, – пробормотал Северин, думая о своем.

– Это точно. Но для нас, сыщиков, тут большое удобство – следы остаются, – хмыкнул Братко. – В общем, дошел парень до точки. А в себя стрелял, когда увидел, что убил офицера при исполнении, и понял, что ему теперь грозит…

– Ну, во-первых, не убил, – остудил Толика Северин. – А во-вторых… Смотри. В левой руке, на которую Бушманов упал, у него была барсетка. То есть эта рука у него была занята. Берем правую руку. Кисть застыла в полусогнутом состоянии, что вроде бы подтверждает, что перед смертью он держал в руке…