Ирина Щеглова - Йоха

И, все! Он не свободен. Его империя опутала Йоху по рукам и ногам. Теперь он должен опасаться собственной тени. Он должен кормить и обеспечивать жизнь куче разных людей. Он все время что-то спонсирует, кого-то благодетельствует, кого-то топит, и так до бесконечности.

Но его жизнь, его единственная, неповторимая жизнь опять проходит мимо!

– Останови! – коротко приказал он охраннику.

Машина мгновенно застыла. Четыре пары глаз внимательно уставились на него. Йоха засмеялся.

– Вот что, ребята, поехали-ка ко мне, за город. Что-то я устал и неважно себя чувствую…

Водитель тут же тронул с места. Охранник приглушенно заговорил в микрофон о смене маршрута и еще что-то, о враче…

Но Йохе было все равно. Он блаженно задремал, улыбаясь.

Переговоры провели без него или вовсе отменили. Йоха не интересовался. Весь остаток дня он провел у себя в кабинете, никого не принимая. Испуганный референт сам что-то отвечал на телефонные звонки.

Пришел доктор, но охрана не пустила его, подчиняясь приказу. Доктор прождал несколько часов и собрался уходить, когда Йоха неожиданно вызвал его к себе.

– Вы, извините, док!

Доктор удивленно разглядывал погром, учиненный своим сумасбродным пациентом. Рюкзак, палатка, спальники, куски веревки, колья – все это валялось по кабинету. Сам хозяин тоже был не в себе. Он имел довольно разухабистый вид: без пиджака, рукава рубашки закатаны, волосы взъерошены, в носках…

– Вы куда-то собрались? – осторожно поинтересовался доктор.

– Да, уеду… Надо, знаете ли.., – неопределенно пояснил пациент.

– Я вам давно советовал, вам надо отдохнуть, – залепетал доктор.

– Док, дорогой! Да вы не волнуйтесь! Я здоров! Хотите, пульс мой пощупайте… Ну?

– Доктор трогал Йохино запястье, тревожно заглядывал ему в глаза:

– Вы распорядились… Э-э.. Насчет…

– Ничего. Народу много, есть захотят, разберутся… Есть хотите? – неожиданно предложил Йоха. – А то я, знаете ли, проголодался за всей этой суетой.

– Спасибо, конечно…

– Давайте пообедаем!

Йоха вызвал кого-то из измаявшейся охраны и распорядился насчет обеда.

Потом они с доктором долго сидели за столом, говорили и курили бесконечно много.

Ближе к вечеру доктор ушел, забыв свой портфель в гардеробе.

А ночью Йоха исчез. Ушел. Пропал без вести.

Об этом долго писали и говорили по телевиденью. Ждали требований о выкупе, или еще чего, похуже.

Прошло несколько месяцев. И постепенно о Йохе стали забывать. Ажиотаж вокруг его имени и таинственного исчезновения поутих.

Его империя продолжала жить и работать.

Знание лишь слегка коснулось меня, обдало прохладным ужасом и скользнуло вниз, в песок, как струйка воды или пота.

Песок, а по песку стремительно, как остаток умирающего родника, уходит, змеится черная струйка. Рисует синусоиды, выгибается мускулистыми волнами тонкое тело.

Это – степная гадюка, понял я и проснулся.

Я сидел на песке и наблюдал, как маленькая смерть испуганно убегает от меня, большого.

«Угрелась ночью, – усмехнулся я, – не ужалила со страху и то спасибо.»

Ныла шея. Я покрутил головой так, чтоб хрустнули позвонки.

Песок у моих ног быстро сглаживал след ночной гостьи. Минута, и о ней осталась лишь странная память. К чему бы это?

Хотелось пить. Я пошарил в рюкзаке, в поисках фляжки. Она оказалась почти пустой. Я перевернул ее и выплеснул содержимое себе в рот. Только растравил пересохший язык. Ничего, здесь должен быть колодец…

Я оглянулся. Горячий ветер гонял сухие шары перекати-поля по пустому шоссе.

Надо бы дождаться попутки. Кто-то же здесь ездит.

Я встал и решил пройти вперед или назад по дороге. Я не помнил, где у нее «вперед». Пустыня однообразно щерилась вокруг.

Откуда я вчера шел? Вся беда в том, что шел-то я ночью, пока не выбился из сил и не уснул недалеко от обочины дороги.

Ночью идти легче. Весь вчерашний день я провел, валяясь под единственным деревом у колодца, в крохотном кишлаке. Меня поили зеленым чаем вприкуску с абрикосами, и я очень жалел, что не знаю языка и не могу поговорить со своими благодетелями.

На все мои вопросы старики только покачивали головами и смотрели на меня сквозь веки-щелки ничего не выражающими глазами.

Глаза – зеркало души! – Я рассмеялся своим воспоминаниям и своей глупости.

Что-то блеснуло, там, на откосе… Заинтересовавшись, я прошел несколько метров. Надо же, кто-то бросил велосипед, поломался, наверно… Цепь, вроде, цела. Я поднял свою находку. Полная рухлядь: шины спущены, резина в трещинах, руль еле-еле держится; но, была не была…

Я вывел велосипед на дорогу и побежал, держась за руль.

Эх, прокачу! – крикнул я, развеселившись, и прыгнул в седло.

Велосипед задребезжал всеми своими частями, мелко завибрировал, задрожал, завилял отчаянно; но я ехал!

Примерно с километр мне удалось ощущать радость бытия, в начале следующего мужество изменило мне и я решил остановится. Вот тут-то велосипед и показал мне свою сущность. У него не было тормозов, а дорога пошла под уклон…

Я попытался перебросить тяжесть тела на левую сторону; велосипед вильнул, подпрыгнул и погнал еще быстрее.

«На обочину!» – сообразил я и крутнул руль. Но не тут-то было! Руль заклинило, а велосипед наподдал.

Друг ситный, так у нас с тобой крылья вырастут, – прокричал я, вцепившись в рогатину, заменявшую моему двухколесному чудовищу… Что?

Низкое гудение настигло меня сзади. «Дальнобойщик», – успел обрадоваться я, а навстречу из-за горизонта надвигалось еще что-то, плавясь в раскаленном воздухе.

Встречный! – мне уже было не до шуток.

– Сворачивай! Гад! – гаркнул я велосипеду и зло дернул руль на себя. Велосипед взвился вверх передним колесом, перекрутился на заднем, и я со всего маху грохнулся об асфальт, накрепко вцепившись в выдранный руль. Останки велосипеда, неторопливо покружив в воздухе, медленно опустились на мою голову и другие части тела. Сзади и спереди завизжали тормоза.

Я лежал, закрывшись рулем, точно между двумя огромными передними колесами тяжелых «МАЗов».

– Эй, парень, ты че? – Водитель догнавшего «МАЗа» вылез из кабины и склонился надо мной. Встречный не торопился, только свесил голову из окна и разглядывал меня.

– Ну, че он там? Живой?

– Живой! – ответил первый и извлек меня из-под обломков велосипеда. Руль я так и не бросил, видимо надеялся, что примут за своего.

– Жить надоело, парень? – удивленно спросил первый.

– Велосипед понесло, – виновато оправдывался я. Второй громко заржал и его грузовик медленно тронулся с места.

– Пока! – крикнул он сквозь шум двигателя. Первый махнул ему рукой. Встречный уехал.

– Подвезти тебя? – спросил первый.