Николай Куценко - Записки продавца

Видимо в тот день он не смог подобрать правильных слов. Удивительным было то, что за два года работы в кризис он существенно поднял регион, когда все остальные падали в крутом пике. И даже несмотря на это, его ждал такой печальный конец. В этом плане корпорации очень жестоки. Как любил говорить один мой друг: «From hero to zero», что, наверное, можно интерпретировать как «Ни от чего не зарекайся». Я давно обратил внимание на то, что долгожителями в корпорациях являются очень средние во всем люди: не звезды, но и не лодыри. Правда, вся их работа направлена главным образом на удержание своей позиции, а не на попытки освоить новые. Главное для них не бизнес, а правила, которые нельзя нарушать, чтобы не выгнали, и еще, так называемое «visibility», то есть их «видимость» перед начальством. И это, кстати, официальный термин. Историй подобных той, что случилась с Вячеславом множество, впрочем как и обратных, когда какой-нибудь бесполезный сотрудник за счет своего высокого «visibility» поднимался до самых небес, не представляя собой ровным счетом ничего. Но, впрочем, это уже совсем другая тема, в которую сейчас не хочется углубляться.

Вячеслав с радостью согласился встретится, и приехал за мной в отель. Мы нашли ближайшую кофейню и сели за столик. Он уже не был таким уверенным в себе как раньше и с первых слов пустился в философские рассуждения. В нем с трудом узнавался тот успешный манипулятор и дирижер, которого боялись и уважали на рынке. Скорее, он был похож на замученного поездками сейлза, осознавшего, что большая часть жизни уже позади, здоровье оставляет желать лучшего, а за дверью рвутся в бой молодые и алчные продавцы, конкурировать с которыми нет уже ни сил, ни желания. Я знал, что он работал в маленькой компании вице-президентом по продажам, но по сути был просто продвинутым сейлзом, у которого и подчиненных-то не было. Но по привычке он сразу наехал на меня и стал учить уму разуму.

– Коля, ты должен построить свой бизнес. Корпорации сожрут тебя и ничего не оставят. На такой работе, как у тебя, человек долго не протянет. Пока у тебя еще есть силы, создавай свой бизнес, – начал он.

– Не могу. То есть, у меня нет идей. С радостью бы построил, но видимо, уже не мыслю в таком ключе. Да и мне уже есть что терять. В общем, поздно, – ответил я.

– Тебе еще не поздно и чем дальше ты будешь расти в корпорациях, тем у тебя будет меньше шансов создать что-то свое, – настаивал он.

– Я понимаю все это, Вячеслав, только как вот все бросить и начать с нуля?

– Не знаю, но ты послушай. Я к этому пришел, и ты придешь. Только мне уже и, правда, поздно, а тебе – нет.

– Я подумаю, – успокоил его я.

Он показался мне каким-то несчастным: как будто потерял смысл жизни, как будто понял, что то, к чему он стремился, либо исчезло, либо его вообще и не было никогда.

– Коля, я уже не верю в сказки и иллюзии, – продолжил он. – Все вокруг довольно жестоко и цинично.

– Знаю, Вячеслав.

– Нет, ты еще не знаешь. Ты еще веришь в то, что все будет хорошо, и что мечты сбываются. А это все не так, Коля. И чем дальше, тем хуже. Поэтому смотри на все по другому, цени то, что имеешь сегодня. В этом весь смысл. Нет ни завтра, не вчера, живи сегодняшним днем.

Он посмотрел вслед проходящей мимо симпатичной мексиканке. Угадав его мысли, я перевел тему разговора.

– Женщины тут все какие-то страшные и посмотреть-то особо не на что.

– Да, Коля, тут этого нет. Вообще, нет, – удрученно сказал он.

– Ну, так поедемте отсюда, Вячеслав. Зачем все это? Друзей нет, женщин нет, а главное – родины нет. Поедемте домой, а?

– Уже поздно, Коля, здесь моя родина. Здесь мой дом.

Мне стало его жалко и сразу захотелось домой. За рубежом у меня почему-то не получалось проводить больше двух-трех недель – жутко тянуло обратно. Глядя на Вячеслава, я понимал, что не так-то это и просто уехать на Запад и обмануть себя, что это и есть счастье, что там, дома, было плохо, а тут хорошо, что тут ярче светит солнце и добрее люди. Глядя в его грустные глаза я понимал, что все это не так. И как легко может измениться жизнь, буквально в одночасье, как просто тебя могут разжаловать из королей в батраки и что, по сути, как сказал Вячеслав, есть лишь сегодняшний день, который мы и должны ценить.

В этот момент вспомнился один человек, с которым мы случайно познакомились в самолете, когда я летел из Москвы в Хьюстон много лет назад. Он подошел к нам еще на регистрации, когда услышал наш с коллегой разговор на какую-то научную тему и представился неким ученым, физиком, уехавшим в Штаты еще в начале девяностых и открывшим там свою консультационную фирму. По странной случайности наши места в самолете оказались рядом, хотя мы регистрировались отдельно. Его звали Валерий, и он был достаточно хорошим и интеллигентным человеком, по крайней мере, он нам таким показался. По прилете в Хьюстон мы с ним обменялись телефонами и договорились встретиться назавтра – он обещал показать нам город. Ребятам эта затея не очень нравилась, так как у нас была своя машина и, в общем-то, свои планы, но решили, что раз уж так сложилось, то отказываться поздно.

Валерий встретил нас у отеля и сразу повез в центр города, затем еще куда-то, потом, по-моему, даже в аптеку, а затем в ресторан на ужин. В процессе последнего он уже предложил нам программу на следующий день и рыбалку на выходных. У него была небольшая яхта, и он любил порыбачить, как, впрочем, и я. Не принять такое предложение я не мог. Поздно вечером он привез нас домой, и я уже начал готовиться ко сну, как ко мне пришли ребята.

– Коля, мы не поедем никуда больше с этим Валерием, если хочешь сам езжай на эту рыбалку, – заявили они.

– Чего так, чем он вам не угодил? – поинтересовался я.

– Да тем, что он тут один, ему одиноко, понимаешь, и он нам теперь проходу не даст, а у нас своя программа, и он в нее явно не входит, – отрезали они.

– Да ладно вам, жалко человека. Пусть уж с нами ходит, не убудет же от вас.

– Тебе жалко, вот ты с ним и ходи, а нам не особо жалко.

Они были правы. Хоть мне это и было тяжело признать, но Валерий был для нас лишним грузом, и тратить на него свое свободное время нам явно не хотелось. На следующий день я набрал его и сказал, что у нас изменились планы, и мы не сможем с ним встретиться. После этого он еще пару раз позвонил, но мы уже не ответили. Когда мы улетали в Москву, я спросил Дамира, который тогда тоже был с нами в поездке:

– Дамир, а ты бы хотел сюда переехать жить?

– С концами? – уточнил он.

– С концами, – кивнул я.

– Нет.

– А почему так? Тут же здорово, – настаивал я.

– Потому что не хочу, чтобы у меня стали такие же глаза как у этого Валерия, – твердо ответил он.

– А какие у него глаза? – уточнил я.

– Сам знаешь какие. Грустные глаза.