Алексей Лухминский - Мой Ванька. Том второй

– Может быть… – бормочу я. – Я ведь уже без этого не могу. Вон Ванька – тоже.

– Да, Ваня тоже. Ну зачем ему становиться программистом, если он потом будет врачом?

– Из-за Риты. Ей его помощь нужна.

– Понимаю… Только, мне кажется, и ей эта специальность не очень подходит.

– Время покажет. Скажи, ты восстановилась в университете?

Я сознательно стараюсь изменить тему.

– Восстановилась. Уже задания получила. Так что, – при этом она грустно улыбается, – мой бег тоже ускоряется.

Понимающе качаю головой и опять прижимаю Дашу к себе.

– Ты мне звони, Сашенька.

Эта её просьба звучит с такой выворачивающей покорностью, что я долго-долго целую такие родные и ласковые губы.

Вечер. Мы сидим с Кириллом Сергеевичем в его кабинете.

– Сашенька, я хочу тебя попросить, когда ты будешь в Булуне, посмотреть там мои записи и привезти их сюда. После того как Сергей издал мои труды, написанные на больничной койке, – Кирилл Сергеевич несколько отстранённо опускает глаза, – я подумал, вдруг что-либо из моих булунских заметок тоже может оказаться ему полезным.

– Знаете, – признаюсь я, – когда мы с вами, упаковывая вашу библиотеку, оставили ваши рукописи там, я решил, что во время своего приезда их обязательно почитаю.

– Это как раз второе, о чём я хотел тебя попросить. Постарайся, в меру твоего свободного времени, тоже ознакомиться. Спасибо Ване, я в Интернете уже кое-что посмотрел… Думаю, какая-то часть там уже потеряла свою актуальность. Ну это уже Сергей сам решит …Или научный совет.

– Не волнуйтесь. Я всё сделаю. Конечно, рукописи там нельзя насовсем оставлять!

– Ладно, эту тему закрыли. Подарок Николаю ты передашь… Всем остальным тоже привет передавай. Пете – обязательно. Ну и друзьям моим дорогим подарки я тоже с тобой передаю. В этой сумке всё уложено и подписано, кому что. Разберёшься!

– Конечно, Кирилл Сергеевич! Ваши друзья и моими стали. Я им ещё и от себя кое-что везу.

– Ну вот и хорошо… – он грустно смотрит на меня. – Знаешь, как я тебе завидую!..

– Знаю. Следующий раз в гости полетите вы. Я это устрою. А я останусь на хозяйстве. Согласны?.

– Эх, Сашенька… Силы у меня не те, хоть меня и прооперировали. Но так хочется! Ты уже сам понял, что север затягивает.

Отвёз Кирилла Сергеевича домой. На прощание обнялись с ним… Завтра Ванька повезёт меня на аэродром. Еду домой. Ванька позвонил, сказал, что ждёт меня для отвальной.

Вхожу в квартиру.

– Давай, мой руки и к столу! – следует команда из кухни.

– Ага! Я сейчас!

После необходимых санитарно-гигиенических процедур вхожу куда приказали.

Ого! На столе бутылка!

– Понятно, – я качаю головой и язвительно замечаю: – Ты проставляешься за то, что на целый месяц квартира будет в твоём распоряжении?

– Иди ты! – отмахивается Ванька и смеётся. – Хотя то, что ты сказал, не лишено оснований.

Садимся за стол. Наливаю и поднимаю рюмку.

– Ну, Ванюха, за твою месячную сексуальную свободу! – не могу я удержаться от подкола и тут же получаю…

– А я за твою месячную сексуальную свободу пить не буду, – отрезает он.

Не нахожу, что ответить, и тупо смотрю в угол мимо Ваньки.

– Чего молчишь? – жёстко наступает он. – Ты пообещал мне разрулить ситуацию с Таней. У тебя будет для этого целый месяц.

Да… У Ваньки не только крепкая рука…

– Ванюха… Проще сказать, чем сделать…

– Ты Дашу любишь? – и два глаза, в которых я сейчас снова вовсе не тону, сверлят меня. – Отвечай, ты Дашу любишь?

Ванькин взгляд сейчас так похож на тот, который я видел тогда, когда он дал мне по морде.

– Люблю. Но Таня… Я же тебе рассказывал…

Я оправдываюсь, как маленький, и не стесняюсь этого. Может, от такого моего тона Ванька смягчается.

– Сашка… Я тебя прошу… Сделай что-нибудь. Ты же не такой!..

Понимаю, что он имеет в виду нашего отца. Но только снова тупо молчу, уставившись пустым взглядом в угол.

– Ладно, Ванюха… Наливай по следующей! – я наконец делаю отчаянный взмах рукой, призывая сменить тему.

На аэродроме мы с Ванькой стоим, обнявшись на прощание.

– Сашка… Я опять буду по тебе скучать, – тихо произносит он в моё плечо. – Но я не прошу тебя возвращаться скорее. Делай всё так, как нужно.

– Ты хоть звони, как тут у вас дела. И о моих…

– Ну тоже сказал! Ты ещё объясни мне, что надо и как! Давай, вали! – он слегка отталкивает меня от себя. – Прилетишь – позвони, что нормально добрался.

– Есть, товарищ начальник! – я шутливо беру под козырёк. – Ладно, давай сам езжай. Тебе ведь на работу ещё.

Ещё раз обнимаемся, а потом уж Ванька идёт к машине.

Едва машина скрывается, как ко мне подходит Геннадий, держа в руках большую потёртую сумку.

– Здравствуйте, Александр Николаевич, – глухо здоровается он, а я в ответ протягиваю ему руку.

Он слегка медлит, а потом резко сжимает мою ладонь.

«Тоже как за соломинку хватается» – сразу мелькает у меня мысль.

– Ладно, пошли! Вон тот самолёт!

Экипаж встречает меня, как всегда, радушно. Пока мне жмут руку и тискают в объятиях, Геннадий стоит в сторонке и наблюдает.

– Парни, со мной ещё один пассажир, – на всякий случай осторожно говорю я. – Не выгоните?

– Иди ты знаешь куда? – Николай хлопает меня по плечу. – С тобой – хоть ещё полк!

– Не, шеф! – встревает Женька, предварительно взглядом оценив заставленные грузами внутренности Ил-76. – Полк сегодня не поместится. В лучшем случае – рота!

– Иди отсюда, зубоскал хренов! – одёргивает его первый пилот и командует: – Мужики, давайте, загружайтесь!

Вот снова самолёт бежит по взлётке. Впереди несколько часов пути – и Булун! Почти что родной мне Булун…

Летим уже почти час. Поворачиваюсь к Геннадию. Сидит молча, нахохлившись, смотрит в одну точку.

– Ну, чего скукожился?

Он молча пожимает плечами.

– Не дрейфь! Всё будет нормально. У тебя же новая жизнь начинается! Это отлично!

– Страшно мне, – выдавливает он. – Неизвестно ещё, что будет.

– А ты не боись! – пытаюсь я унять его волнение. – Всё будет хорошо! Тебе помогут. Люди помогут! Там очень хорошие люди!

Молча покорно кивает. Мне приходит в голову, что я, наверно, так же выглядел, когда летел в Булун за новой жизнью. Нет… Я ещё водку пил…

– Гена, сколько тебе лет?

– Двадцать четыре.

– А с образованием что?

– Училище военное… мог бы закончить. Бросил, когда Мишке понадобилось лечение… Деньги нужны были… Я рапорт написал. С четвёртого курса… Вернулся домой и в охранники подался. Хоть какие-то деньги…

М-да… Мне, когда я летел, было почти тридцать. И образование было. И летел не на пустое место. Да и вообще, я – это я! Со всеми моими… Ладно!

– А что с братом было?