Наталья Нецкая - Меняю бред на бренд

Всё было хорошо и интересно, пока мы однажды всей честной гопкомпанией не столкнулись с реальностью. А реальность была такова. Папа подружки в этот вечер приехал не один, он привёз с собой какую-то размалёванную женщину, которая громко смеялась, и папа был от этого счастлив и хватал её за ноги. Они были слегка пьяны и явно не замечали нас в небольшую щёлку двери.

– Мы должны выйти и сказать, что всё знаем… – шептала нам его дочь.

– Да… должны… – боязливо говорили мы…

Но никто не шёл. Мы сидели, как настоящие трусы, и тряслись. И сидеть так стрёмно, и показаться тоже невозможно. Как назло, в тот вечер всех нас родители отпустили ночевать в этом доме. Мы стали заложниками чужой тайны. Мы легли спать недовольные и собой, и жизнью. В воздухе не стало почему-то больше этой беззаботной радости от просмотра порнофильмов и чтения эротики. Всем было как-то грустно.

На следующий день приехала загорелая, счастливая мама подруги. Привезла ей кучу цветных лаков для ногтей. Их было так много!!! Мешок целый! Нам, конечно, тоже презентовали по целых пять флакончиков. Богатейший дар! Моя мама никогда не купила бы мне лак!

Но нас терзала эта нечаянно узнанная нами тайна папы. Мы совещались и совещались вместе с подругой. Как поступить? Ведь мы же предатели, если не скажем ей? А если скажем, то мы предатели отца? Но ведь он виноват? Он должен быть наказан…

Блиин…

Мы ничего не сказали. Не смогли. Фильмов про взрослую любовь больше не смотрели. Мы снова перебрались в кукольные домики и читали книжки про пионеров. И всё было как раньше, но только как-то по-другому… Как будто с экрана порнография перенеслась в наше детское сердце.

И снова мой «Воланд – Ботаник – Ломо – Николай, бля, Петров» морочит мне голову. Любовь всё больше и больше походит на торги, и мне стучат по голове отбойным молотком, что я – унылое говно с претензией.

Я : «Я понимаю, отчего ты обижаешься… Тебе кажется, если я не принимаю твои советы, значит, я не принимаю тебя самого. Это не так… Далеко не так. Я очень тебя люблю и принимаю тебя таким, какой ты есть. И это никак не связано с советами. А у тебя всё едино: совет и ты».

Ломо : «Даже наоборот. Если от меня мало проку, я отчаливаю».

Я : «Хочешь отчалить? И что значит „прок“??? От твоего цинизма иногда подташнивать начинает. Проки, сроки и всякая херня…»

Ломо : «Посмотри нашу переписку. Всё чаще на мои сомнения ты отвечаешь: „Я ТАК РЕШИЛА“» или „МНЕ ТАК НРАВИТСЯ“. Например, я считаю, что на сайте нельзя писать „ПИСАТЕЛЬНИЦА“. Просто это как-то нескромно. Посмотри сайты других писателей. Даже известных. Просто зачем мне пытаться помочь, если ты и так уже всё знаешь? Я не претендую на истину, но твои резолюции на мои советы без попытки дать аргументацию говорят мне о том, что советы уже не нужны».

Я : «Считай как хочешь… Я очень устала оправдываться везде и отстаивать своё мнение. У меня уже нет сил, ничего нет. Я хотела, чтобы было написано „писательница“, и всё. Это было моё желание. И я считаю, что имею на него право. Это творчество, и ничего нескромного в этом нет. Могла вообще „королева“ написать. Никто бы меня за это не убил.

В погоне за тем, чтобы я зарабатывала деньги, ты немного не учёл, что я могу потерять именно творчество, став типа и менеджером собственным, и рекламщиком. И всем подряд… На рисование уже сил-то не будет, да и желания особого. Тяжело это художнику – рисовать и своё же продавать. А если он продаёт, то, поверь, это будет именно так, как он это видит. Эту продажу. И именно везде своими глазами этот лоток состряпан должен быть. Пусть коряво, бестолково, но именно с его душой».

Я работаю психоаналитиком не денег ради, а ради себя самой. Помогая другим, помогаешь себе – это про меня. Я подружилась с одной моей клиенткой. Она чудная. И у неё чудесный ребёнок – Соня.

Сегодня мы украли дневник Сони.

Моя жизнь

Когда я была ещё только в садике, я влюбилась в Даню Волкова. И я подумала – Соня Волкова! Но в то же время мне нравился ещё Макар Морозов. А может, Соня Морозова? Но надо жениться не по фамилии. А по любви. Но у Дани такие красивые карие глаза… Ну вот, мой порог во взрослую жизнь. Мы пошли в первый класс! Даня каждый день на продлёнке говорил, что любит меня. Даже маме. Я окончательно поняла, что люблю Даню!

Мама

Мамуля – лучшая на свете. Её очень любят дети, но на каток она меня не возит, и у неё нет времени на меня. Я люблю её, но она вся в работе.

Турция

Второго сентября мне в школу, но я лечу в Турцию. Я, мама, мамина подруга Юля и мамин психоаналитик. Мы приехали в аэропорт. Три часа там мотались, потому что наш рейс задержали. Мы сидели в одном месте, разве что в маминых ботинках у меня заболел палец. Мы дошли за пять минут в аптеку купить пластырь. Мы взлетели. Мамин психоаналитик спит на маме, а за Юлей я не смотрела. Прилетели утром, мы с Наташей, маминым врачом, немедленно переоделись в туалете! Мама с Юлей задумчиво сидели на ресепшене и ждали номер. Потом эти двое поменяли три номера, маме всё не то. Я сразу же залезла в бассейн. Мы каждый день потом ходила на аквааэробику, и каждый из нас пытался каждый день худеть. Не помню, в какой день, мама с Юлей выпили излишек вина. Юля ушла на лежак, мама ушла за ней, и она хотела её тащить на кровать в номер, но Юля сильно сопротивлялась. И был ужас, они обе упали об асфальт. Ещё мне запомнилось перед отъездом обратно в Москву: мы пошли ужинать, а Наташа-психоаналитик сказала, что не хочет есть, и осталась одна в номере.

К ней зашёл через балкон маньяк. Он курил мамины сигареты, пугал Наташу и смотрел, что бы стырить. И стырил деньги, которые лежали у нас на кровати. Наташа видела это, но очень испугалась его. Потом мы пришли, позвонили на ресепшен и вызвали полицию, хотя хотели его сами найти и побить, но Наташа не разрешила. Пришла полиция вместе с ним, и он вернул наши деньги, а полиция сказала, что он больше не будет работать в этом отеле.

Уже в самолёте я смеялась над тем, что как я вам и говорила, мы пытались худеть, и в честь непохудения я нарисовала четырёх толстых балерин.

Я пришла в школу, и мне все очень обрадовались, кроме моей учительницы – Елены Васильевны. Она орала как могла за то, что я отдыхала в учебное время. Вот и закончилось лето.

Я и мама

Я позвонила маме:

Дзынь! Она сказала:

Ну чего? А я в ответ:

Где колбаса? А мама мне:

Найди сама!

– Ну где же мне её искать? Я прям не знаю, не знаю. Ну, хотя бы деньги где? А зачем тебе они?

А я «Несквик» куплю. Там на полке тысяча рублей.

Вечер смеха

Я пришла из школы, и мы с мамой поехали в магазин. За пальто и сапогами. Но в итоге купили шампунь, мясо и куклу. Мы едем по пробкам домой и играем в слова наоборот. Приехали. Мама говорит: