Вадим Россик - Блеск тела

© Вадим Россик, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Из солидной «Трибюн де Женев»: «Сегодня на аукционе «Сотби’з» был продан один из самых знаменитых африканских бриллиантов. Легендарный «Сверкающий Могадишо» весит почти сорок карат, что уже само по себе прекрасно. К тому же он отличается оригинальной огранкой в виде «двойной розы».

История этого камня насчитывает свыше столетия. Алмаз, из которого изготовлен «Сверкающий Могадишо», был найден в начале прошлого века в речном песке недалеко от убогой столицы Итальянского Сомали. Первым владельцем сокровища стал губернатор колонии. Увидев алмаз, губернатор пылко воскликнул: «Если красота страшная сила, то какая же сила страшная красота!» Однако, как известно, второй возможности произвести первое впечатление не бывает, поэтому, быстро привыкнув к нереальной красоте «Сверкающего Могадишо», губернатор продал камень принцу Луиджи Амедео Савойскому. Темпераментный принц преподнес его в подарок своей возлюбленной, русской княгине Безуховой. Та использовала бриллиант с юмором и толком: он превратился в застежку ее бюстгальтера. Ходили слухи, что кроме итальянского принца многие офицеры русской гвардии также прикоснулись к этому великолепному найденышу из сомалийского Зажопинска. Очень многие. Впрочем, такое случается не только с княгинями.

В романтическом тысяча девятьсот семнадцатом году «Сверкающий Могадишо» спрятали от греха и пьяных революционных матросов в тайник. Во время Второй мировой войны немецкие солдаты случайно обнаружили исторический бриллиант в бывшем княжеском имении под Ленинградом и преподнесли Адольфу Гитлеру. «У фюрера все должно быть прекрасно!» Таким образом «Сверкающий Могадишо» снова оказался на Западе. Однако в дальнейшем фюрер не преуспел и умер от передозировки свинца в организме. После войны бриллиант вернули потомку любвеобильной княгини мсье Пьеру Безухофф из Парижа. И вот, наконец, более чем через полвека и мсье Пьер решил избавиться от редкого камня.

Главная интрига аукциона заключается в том, что точно неизвестно, кто сегодня приобрел «Сверкающий Могадишо». Изначальная оценочная стоимость знаменитого камня, выставленного на торги британским аукционным домом, составляла от двух до трех миллионов долларов. Но бриллиант ушел с молотка за десять миллионов. «Это нормально» – меланхолично заметил потом аукционист Моня Адлер. Его предки торговали драгоценностями девять веков и видели еще не такое.

Новый обладатель камня сделал покупку по телефону из Петербурга. Его конкурентами были серьезный мужчина в дорогой европейской подделке под дешевый китайский пуховик и сухопарая волевая женщина с противными ушами. В разговоре с корреспондентами женщина, говорившая по-русски, однако сказавшая, что она «не из России», сообщила, что «коллекционирует бриллианты с историей», и объяснила, что не предложила большую цену, «потому что хотела остановиться на сумме в семь миллионов долларов». Она не стала называть своего имени, предпочтя представиться лишь как «частный коллекционер». Теперь «Сверкающий Могадишо» отправится обратно в град Петра».

Судьбоносно то, что в это самое время, когда знаменитый бриллиант пересекал границу России-матушки, на Красной площади полицейские увлеченно лупили резиновыми дубинками кучку сторонников однополой любви. Содомиты неубедительно отмахивались картонными плакатами. Единственный обитатель Мавзолея неподвижно лежал в своем саркофаге с мечтательным выражением на лице и слушал жалобные вопли представителей подавляющего меньшинства. По причине отсутствия жизни вождь трудового народа не догадывался, что отныне его судьба закономерно соединена с крошечным кусочком углерода и гомосятиной. Ведь закономерность – это же взаимосвязанная цепочка случайностей?

Света Ожгибесова по прозвищу Ноги Шире оказалась очень колоритной особой.

– Не жалей меня мой Супертарзан! Ах-ах! Ох-ох! Ух-ух! Да! ДА! ДААА!!!

Моисей Фрутков чувствовал себя хозяином жизни. Ноги Шире свое дело знала. Добрая волшебница. За сотню зеленых американских рублей и капельку водочки творила в постели настоящие чудеса. Широкий итальянский диван ритмично скрипел в такт стонам совокупляющихся.

Фрутков выгибался как венский стул. Его носатое лицо с большой улыбкой окаменело. Свисающие с брюха складки жира резко хлопали по загорелой коже Ноги Шире. Давно он так физически не трудился. Но оно того стоило. Не шлюха, а прямо луна-парк какой-то!

Цель была совсем рядом. Еще пару фрикций и… Фрутков приготовил было рот для рыка эякулирующего гамадрила, но! Его мобильник забился в электрических конвульсиях на антикварной тумбочке. Через секунду кабинет наполнила мелодия Исаака Дунаевского из кинофильма «Дети капитана Гранта» «А ну-ка, песню нам пропой, веселый ветер…». Отрыжка светлого прошлого. Как не вовремя! Фрутков вздрогнул и прекратил бурить.

– Ну вот! Что это еще за здрасьте? – недовольно спросила Ноги Шире. Она была по натуре добросовестным человеком.

– Ты же слышишь. Телефон.

Фрутков, кряхтя, слез с богини улицы, почесал то место, где спина уже называется по-другому и поднес плоский аппаратик к уху. Человек с Вертикали. Москва, высшие бюрократические круги, большая политика. Это было сверхважно. Благодаря хронической коррупционности Человека с Вертикали и его неистощимому административному ресурсу, Фрутков еще при Большом Теннисе стал одним из самых богатых питерских. Хотя Фрутков не был коренным жителем Северной Пальмиры. Его родители родились в затрапезных Кобеляках. До войны там жило много евреев, но потом туда явился Гитлер и помог…

– Я слушаю, Гений Эрастович, – произнес Фрутков, выходя из кабинета в коридор.