Сергей Нагаев - Прямо сейчас

– Как вы оказались в этой машине? – спросил Паутов и, ни секунды не дожидаясь ответа (собственно, ему было все равно, как Кутыкин оказался в машине), продолжил: – Удивительно, как судьба сближает в неожиданные моменты некоторых людей. – Паутов понимал, что несет какую-то банальную чушь, глупее было бы только поговорить сейчас о погоде, но ничего с собой поделать не мог, его переполняла эйфория близкой развязки.

– Я за водкой собрался, если честно, – довольно развязно ответил Кутыкин. Он понимал, что Паутову не до него, но писателя так и подмывало сейчас как-нибудь продемонстрировать президенту свою независимость, которую не получилось показать во время памятной встречи и награждения в Кремле. – Так я в машине и оказался. За выпивкой поехал, но чертовы магазины позакрывались.

Паутов на нагловатый тон не обиделся, он видел, что писатель нетрезв и принял фамильярность Кутыкина за панибратство, простительное для человека в таком состоянии. Паутов протянул Кутыкину фляжку с брусничной настойкой, но, когда протягивал, почувствовал по весу, что она пуста. Он потряс фляжку из стороны в сторону – внутри и в самом деле ничего не плескалось.

– У меня тоже кончилось, – сказал Паутов.

– Господи, что это за Россия, если даже у законного президента выпить нету ни… чего.

Паутову понравилось слово «законный».

– Ничего, пойдем со мной, я угощу, – сказал он, рассмеявшись, и похлопал Виктора по плечу, а затем кинул сидевшему за рулем Виктору: – Все, приехали, тормози.

Они были рядом с Мавзолеем Ленина.

Алексей, заметив в зеркало заднего вида, что из Тоеты вылезают все, кто в ней сидел, тоже остановился и выскочил из джипа. Данила и советник Прибытков последовали за ним. Алексей стал энергично пробиваться через толпу, сразу обступившую Паутова. Данила и Прибытков шли в его фарватере, как корабли за ледоколом. Паутов тем временем, улыбаясь и пожимая окружающим людям руки, двинулся к дверям Мавзолея. Толпа при этом стала почтительно расступаться. Виктор, Ксения, Ольга и писатель Кутыкин тоже вышли из Тоеты. Между ними и удаляющимся Паутовым толпа оставила свободный проход, люди видели, что эти пассажиры были в машине с президентом, и признавали таким образом за ними право присоединиться к Паутову. Ничего не оставалось, как последовать этому приглашению.

Ольга шла последней в процессии и все оборачивалась на приблизившийся американский автобус, в раскрытой двери которого показался ее кумир Дэниел Дрейк. И тут «агент 707», к радости Ольги, соскочил на брусчатку и пошел к Мавзолею. На правом ухе у него было пластиковое коромысло с микрофоном внизу, миниатюрной видеокамерой наверху и наушником посредине. Он на секунду обернулся к автобусу и спросил кого-то, кто был с ним на связи через наушник, все ли в порядке с изображением. За лобовым стеклом внутри автобуса было видно, как находившийся рядом с шофером мужчина, режиссер онлайн-трансляции, стал немо открывать рот, что-то говоря в ответ, и поднял вверх указательный палец. Дэниел Дрейк быстро направился к Мавзолею. Люди вокруг приветствовали его так же, как Паутова, и так же, как Паутов, Дрейк улыбался им в ответ голливудской улыбкой.

Тем временем Алексей, пристроившись по левую руку от Паутова и прокладывая ему дорогу, тихо спросил:

– Владимир Иванович, а зачем нам в Мавзолей?

– Так вернее, – ответил Паутов.

Толпа вокруг ревела от восторга. Многие держали на вытянутых руках гаджеты, снимали видео, фотографировали происходящее и тут же отправляли в интернет. Продолжал онлайн-трансляцию в сети и съемочный автобус, к тому же в углу экрана трансляции появилось отдельное окошко с видеокартинкой, которую передавала миникамера, закрепленная на ухе «агента 707».

Караул у Мавзолея отдал честь Паутову и раскрыл перед ним двери.

– Это со мной, – по-хозяйски сказал Паутов, махнув рукой назад.

– Очень кстати, сюда я бы вряд ли прошел фэйс-контроль, – сказал писатель Кутыкин Ольге – собственно, Ольга была единственным человеком, которого он хоть как-то знал среди окружающих. – Оль, а бар в Мавзолее есть?

– Для таких, как ты, бар везде отыщется, – прошипела она в ответ. Ольга была очень занята, ей все никак не удавалось оказаться ближе к Дэниелу Дрейку, чтобы заговорить с ним. Кутыкин понял это и стал нарочно досаждать ей.

– Как считаешь, нам здесь нальют? – он взял ее за локоть.

– Нальют, отстань, – ответила Ольга, отстранившись.

– А танцы будут? – Кутыкин хохотнул.

– Будут. Но если не отвяжешься, танцы будут не для тебя, потому что я тебе ноги сейчас переломаю, – Ольга чувствительно пихнула его локтем.

Кутыкина от тряски в машине и всей этой суеты слегка мутило, ему и впрямь не терпелось выпить. Зачем он потащился вместе со всеми за Паутовым, он и сам не знал.

* * *

За кремлевской стеной, в президентском кабинете на втором этаже Сенатского дворца, Антон Микулов сидел за столом, подперев тяжелую голову рукой, и смотрел по телевизору трансляцию – он видел, как Паутов и еще несколько человек вошли в Мавзолей.

– Зачем он к Ленину поперся? – спросил Микулов, не оборачиваясь на стоявшего позади министра безопасности Владислава Чернегу.

– Не знаю, – ответил Чернега.

– Да уже все равно.

– Я укрепил оборону на въездах в Кремль. Наверно, он узнал про это и решил переждать в Мавзолее, пока к нему подкрепление подойдет.

– Ты хоть понимаешь, что ты со мной сотворил?

– Понимаю, Антон Максимович, – министр был мрачнее тучи.

– Диктатор сидел в бункере и оттягивал свой бесславный конец. Ты понимаешь, что теперь этот старый советский анекдот про Сомосу будут рассказывать снова, только теперь уже про меня?

Чернега промолчал.

– Оборону он укрепил! Ты что, хотел на входе в Спасскую башню Паутова пристрелить? Его увидела толпа на Красной площади, и вообще, весь мир уже битый час, наверно, смотрит на него по телевизору. Ты понимаешь, как ты налажал? Понимаешь, что с тобой за все это надо сделать?

– Понимаю, – глухо ответил Чернега.

За спиной Микулова раздался оглушительный хлопок.

Микулов подскочил и обернулся.

Чернега лежал на ковре, на груди его расползалось по голубой сорочке красное пятно, правая рука сжимала пистолет, он был мертв.

– Придурок! – рявкнул Микулов, глядя в лицо недвижному министру. – Трус. Проигрывать тоже надо уметь. Ничего. Ничего. Я знаю, что надо делать.

В кабинет вбежали два телохранителя Микулова, они услышали через дверь звук выстрела. Увидев лежащего на полу Чернегу, один из них спросил:

– Врача позвать?

– К черту врача, – ответил Микулов, держась за сердце. – Оператора сюда, режиссера, или кого там. С видеокамерой, с такой, чтобы она передавала все в прямой эфир. Чего вылупились? Бегом!