Елена Харькова - Девочка моя ненаглядная

– Такая любовь к племяннице похвальна. Видно, что вы очень добрый человек! – она тяжело вздохнула. – Ладно, так и быть, забирайте птицу. И не надо денег. Радость не продаётся. Я вам её дарю…

– Правда?! Спасибо вам! Спасибо! Спасибо!

Бурый прижал клетку к груди и почти убежал, а Лидия всё ещё смотрела с немного грустной улыбкой ему вслед.

– Какой добрый и благородный мужчина! Эх!

Распираемый от гордости, Бурый шёл домой. Он уже предвкушал, как удивит свою дорогую девочку необыкновенным подарком. Он почти видел, как глаза Даши распахнутся от восторга, на её лице засияет счастливая улыбка, и его любимая опять станет весёлой и жизнерадостной.

Бурый отворил калитку и крикнул:

– Дашенька! Девочка моя! Посмотри, что я тебе принёс!

Даша вышла на крыльцо.

– Ой! Какая красивая птица! А почему она заперта?

– Ну как же… иначе она улетит, – растерялся Бурый. – Ты поставь эту клетку в своей комнате, и канарейка будет петь для тебя! Знаешь, как она красиво поёт!

– Но птица должна петь для всех! И она должна летать! Ей тесно в клетке! Бедненькая, тебе здесь скучно одной, да? Ничего, сейчас ты будешь на свободе! – прошептала Даша и открыла клетку. – Лети к своим друзьям!

На глазах у изумлённого «дяди» птица улетела.

– Ну вот, не получилось тебя развеселить… – растерянно произнёс он.

Но Даша вдруг засмеялась.

– Дядюшка, ну какой же ты смешной! Пойдём лучше обедать. Я такие вкусные котлеты приготовила! Пальчики оближешь!

Весь день Бурый в задумчивости поглядывал на Дашу, а вечером присел рядом с ней на лавочке в саду.

– Ты тоже скучаешь? Ты чувствуешь себя со мной как птица в клетке, да? – в отчаянии спросил Бурый. – Девочка моя, прости меня. Я больше не буду запрещать тебе общаться с посторонними. Если хочешь, иди с молодёжью погуляй… Но только недолго! Полчаса тебе хватит?

Даша прижалась к Бурому и положила голову ему на плечо.

– Никуда я не пойду. Эти ребята со мной не хотят дружить. Ну и не надо. А нам с тобой и вдвоём хорошо, правда?

– Правда, девочка моя ненаглядная, правда, – Бурый счастливо улыбнулся и очень нежно обнял Дашу. – Нам очень хорошо вдвоём!

Всё наладилось. Даша вновь стала весёлой щебетуньей. Она наслаждалась жизнью, каждый день открывая для себя что-то новое, и заражала своим весельем Бурого. Он даже научился смеяться и шутить. Им вдвоём было уютно и хорошо друг с другом. Они часто вместе купались в море, играли в бадминтон или в настольные игры, плавали на баркасе смотреть на закат…

А вечером Бурый заходил к Даше в комнату, чтобы поцеловать её на ночь в щёку и получить ответный поцелуй…

Для Бурого это были самые счастливые дни в его жизни.

Даша просила устроить её на какую-нибудь работу. Но Бурый её отговорил.

– Девочка моя, здесь есть только рыбозавод, на котором работают все жители посёлка. Но туда я тебя не пущу, потому что там каторжный труд. Это не для такой хрупкой и нежной девушки, как ты.

– Но я же должна чем-то полезным заниматься! – не унималась Даша. – Я не могу быть в нашей семье нахлебницей!

– Ты не нахлебница! Выбрось эти мысли из головы! Ты домом занимаешься, готовишь. А самое главное – ты скрашиваешь своим присутствием мою жизнь. Дашенька, ты отдыхай, набирайся сил, а потом мы придумаем тебе какое-нибудь занятие.

Бурый несколько дней ходил задумчивый, всё никак не мог сообразить, чем бы увлечь Дашу, пока он рыбачит.

Но однажды он поехал сдавать улов на рыбозавод и зашёл в городе на рынок, чтобы купить Дашеньке липового мёда, который она обожала. Внимание его привлёк заезжий художник, торгующий своими картинами. И так бойко у него шла торговля! Люди с большой охотой покупали эти недорогие полотна, чтобы украсить ими свои бедные домики. Бурый чуть не вскрикнул: «Эврика!»

Он узнал у этого паренька, что нужно для рисования, и тут же поехал в магазин и купил Даше мольберт, много бумаги, карандаши и краски.

Даше эта затея тоже очень понравилась, и она стала учиться рисовать. Правда, пока у неё плохо получалось. Рисунки были неумелыми, как у пятилетнего ребёнка. Но рисуя, Даша как бы переносила восторг, который был у неё в душе, на бумагу. Её рисунки так и назывались: «О! Какой смешной жук!», «Восхитительная бабочка», «Волшебная капелька росы» и т. д.

Даша теперь, пока Бурого не было дома, часто уходила в какой-нибудь живописный уголок их посёлка и с упоением рисовала. А вечером они обсуждали эти рисунки. Конечно же, Бурый каждый раз выказывал восхищение талантом девушки.

– Какой чудесный цветок ты нарисовала! – восклицал он.

– Вообще-то это птичка, – поправила Даша.

– Птичка?! – он наклонил голову и попробовал с другого ракурса разглядеть на рисунке птицу. – Да, конечно, как я мог перепутать? Вот же птичка, она сидит на ветке… Как красиво!

– Она не сидит. Она летит! И нет здесь никакой ветки…

– Да? – смутился Бурый. – Ты знаешь, Дашенька, я плохо разбираюсь в живописи. Но мне всё равно твои рисунки очень нравятся!

– Тебе нравятся мои рисунки только потому, что ты любишь меня, – грустно сказала Даша.

– Да, я очень сильно люблю тебя! – проникновенно произнёс Бурый, но Даша не обратила на это внимания.

Она разорвала рисунок.

– Что ты делаешь?! – расстроился Михаил.

– Это плохой рисунок. Ладно, завтра я постараюсь нарисовать лучше.

– А по мне так и этот хорош…

– Ага, замечательный был рисунок! Вот только непонятно, что там нарисовано: то ли птичка, то ли цветок, то ли паучок.

И Даша звонко рассмеялась. Вместе с ней захохотал и Бурый.

Бурый успокоился. Он был уверен, что теперь его счастью ничто не помешает. О том, что Даше когда-нибудь нужно будет выйти замуж, Бурый старался не думать. Ведь, в конце концов, существуют же старые девы… Нет-нет, он такой доли своей Дашеньке не желал. Он просто надеялся, что пройдёт время, Даша привяжется к нему, и он расскажет ей правду… Нет, не всю правду, а лишь то, что он ей совсем не родственник. И кто знает… Нет! Глупость! Это невозможно! Нечего даже и надеяться. Никогда Даша его не полюбит… Ну и пусть! Ему и так хорошо с Дашенькой жить. Она его любимая девочка! Они семья!!! И это главное!

Но однажды Даша прибежала домой в каком-то особенно восторженном настроении. И весь вечер она чему-то загадочно улыбалась и тихо напевала весёлые песенки.

– Почему ты мне не рассказываешь, что произошло? – спросил Бурый за ужином, пристально глядя на девушку.

Даша виновато опустила глаза.

– Хочешь, я покажу тебе свои рисунки?

– Ты не ответила на мой вопрос.

– А ты не будешь сердиться?

Бурый, предчувствуя неладное, всё-таки взял себя в руки и пообещал:

– Не буду. Ведь главное, что мы семья, так ведь? Поэтому у нас не должно быть секретов друг от друга.