Елена Ронина - Частная клиника

Катерина посмотрела по сторонам. Ну просто не на ком взгляд остановить. То есть внешне – один другого лучше. И высоченные все, как на подбор, и с чувством юмора, да и доктора хорошие. Но что касается личных отношений – циники и пошляки. И святого для них ничего не осталось. Почему? Другая сторона тяжелой профессии?

Хотя. Вон Женька Федоров, допустим. Он – исключение из правил. Рассказывает о жене с любовью, все время на перерывах в ординаторской по телефону с турагентствами отдых семейный планирует. Эти телефонные звонки Катерину удивляют: почему жена не звонит, она же вроде не работает? Вот и дозванивалась бы. Или, может, Женька ей денег не дает, а сам подешевле выбирает? Как раз недавно у нее спрашивал:

– Катерин, не знаешь, как там во Вьетнаме?

– Ты же знаешь, я только в Турцию езжу. Но, наверное, круто во Вьетнаме! Вьетнамки маленькие, бегают быстро-быстро!

– Катерина, меня вьетнамки не интересуют, я тебе не Влад. Слушай, а ведь жена может неладное заподозрить, ты как думаешь? Может, лучше в Египет махнуть?

– В Египте – жара. Ты сам все, Федоров, знаешь, и не надо сейчас тут прикидываться и про вьетнамок пургу нести. Решил ехать в Египет – поезжай. Почему тебе все время нужно на чье-то мнение опереться? – женщина и впрямь недоумевала.

– А потому, что так я сомневался, а вот посмотрел в твои выразительные глаза, сам с собой посоветовался и решил. На фига мне этот Вьетнам? От этих быстрых вьетнамок убегать? А так в Египте ляжешь и лежишь себе. В жару-то не побегаешь сильно! И отдыхаешь себе, – Женька поднял глаза в очках к потолку и проговорил тихо: – И недорого!

Вот тоже жук. Конечно, главное – это чтоб недорого. Но уролог он классный, мужики к нему со всей Москвы едут. Только Женька в коридоре появляется, все враз встают, кланяются. Федоров, правда, тоже со всеми за руку поздоровается, по плечу погладит, успокаивающе кивнет. И мужики те, как дети, получившие, наконец, заветную конфетку, – после тихо так и умиротворенно сидят, дожидаясь своей очереди: он поможет, он – царь и бог!

Ведь есть же у Женьки и на Вьетнам деньги, и на Рио-де-Жанейро. Характер у него мухоморный… или все же – жуткая врачебная усталость? Тоже ведь пашет без перерыва на обед, принимает всех – и по записи, и без записи.

Катерина знала по себе: она могла отдыхать только лежа и тихо-тихо. И чтоб ни экскурсий, ни развлечений. Спать и читать.

Женщина никак не могла сосредоточиться на конференции. Голова тяжелая, еще и Влад никак не успокоится, бросает на нее угрюмые взгляды. Нет, ну она-то, собственно, при чем? Вот не делай людям добра…

– Мельникова, зайди сейчас ко мне, – издалека донесся голос Главного.

– Да, Геннадий Иванович. Я заявку с собой захвачу?

– У меня, Мельникова, от твоих заявок уже голова болит, – скривился Главный. Катерина подумала про себя: «Ну, допустим, голова у тебя болит не от моих заявок», – но вслух ничего не сказала. – Ладно, неси, посмотрим, что у тебя опять.

Катерина почувствовала злорадные взгляды. Из-за чего опять радуются? Из-за того, что ее на ковер вызвали, или из-за конкретного факта, что у Главного от нее голова болит?

Взгляды почувствовала спиной. Но точно знала, от кого они исходят. Нина Михайловна Воробей. И чего она ее так не любит? Хотя и Катерина не любила Нину Михайловну. Если ты врач, то работай честно. И не разводи больного на деньги, не лечи несуществующую эрозию. Воробей пыталась втянуть женщину в свою команду и частенько посылала больных к ней, благо обе – гинекологи. Катерина должна была подтвердить диагноз, поохать, поахать, рассказать, как пациентке повезло с доктором Воробей. И операции удастся избежать, только если долго, нудно и постоянно лечиться у Нины Михайловны. Катерина этот театр не поддерживала. Она не любила этих «детка», «киска», «мы сейчас с вами прижгемся», «мы с вами будем здоровенькими». К ним, в конце концов, приходят взрослые женщины. Что в детский сад с ними играть?

И пугать Катерина не пугала, но и не сюсюкала. Она лечила. А Воробей организовывала спектакль.

Катерина спешила в ординаторскую. Заявку на покупку нового инструментария для эндоскопической стойки она написала давно, не было только повода зайти к Главному. А тут практически повезло. Хотя кто его знает, что ему надо? Голова у него, видите ли, болит. Сказал при всех. Она же не девчонка. Понятно, что пошутил, но как-то Катерину эта фраза покоробила. Даже не сама фраза, а то, что она кому-то доставила удовольствие. Или ей просто показалось? Так, надо попить валерьянку. Или взять пару дней за свой счет и наконец отоспаться. Уже косые взгляды повсюду мерещатся.

Катерина не заметила, как Влад схватил ее за рукав.

– Разговор есть.

– Чего у тебя стряслось?

– Это у твоей подруги с головой что-то стряслось!

– Ну, так тогда у тебя к ней разговор, – женщина постаралась высвободиться из железной хватки коллеги.

– Интересное дело! Так ты ж ее расхвалила. С чего бы я иначе к ней поперся? Исключительно по твоей рекомендации! – Влад, когда злился, становился удивительно некрасивым. Тонкие черты искажались, лицо превращалось в неприятную гримасу. Рот растягивался и пропадал вовсе, нос, напротив, удлинялся и, казалось, доставал до верхней губы. Вот ведь метаморфоза. В покое такой славный, а в гневе – ну просто Мефистофель. Катерина поразилась своим физиономическим мыслям. Или опять мерещится? Нет, ночью надо спать! Значит, все-таки валерьяночки покапать придется.

– Хорошо, Владик, давай в обед все обсудим. Сам слышал – на ковер бегу. И потом, у меня сегодня работы полно.

– Тогда займу тебе столик, – Влад нехотя опустил руку Катерины.

– Вот и договорились, – женщина понеслась в ординаторскую. Слава богу, телефон был свободен. Она быстро набрала номер банка, в котором работала Лиза.

По тону, которым отвечала подруга, сразу стало ясно: свободно говорить та не могла. Катерина попыталась задавать наводящие вопросы, чтобы хоть как-то подготовиться к обеденному разговору, но Лизочка отвечала замысловато:

– Клиент оказался не нашим. Да, да, несостоятельным. Что? Можно сказать, проблемным. Расстались дружески? Ну, я надеюсь. Это наша работа, мы не можем портить отношения. Но иногда встречаются очень сложные случаи.

Катерина отчетливо представила себе сидящую за компьютером на другом конце провода Лизу – светлые волосы затянуты в строгий хвост, очки кошачьей формы в тонкой золоченой оправе, неизменный темно-серый брючный костюм, белая хлопковая рубашка и полосатый шейный платочек. Все это дополнялось неярким макияжем и, наоборот, очень яркой и радостной улыбкой.

Как-то Катерина зашла к подруге на работу. Вот тогда-то она и увидела Лизу в этой униформе. Катерина поначалу опешила и даже не сразу различила подругу, снующую между точно такими же девушками.