Олег Ершов - Катунь Коварная

Уже минут через пятнадцать, в загоне большого гурта, виднелась длинная куча свежескошенной травы, измельченной комбайном. Вывалив один самосвал, шофер в течение дня сделал еще пару ходок на летник. Буренки чуть ли не с визгом набросились на сочный корм. А к вечеру, когда доярки приехали на вечернюю дойку, были очень удивлены, результатами надоя молока. Таким образом, Петриков впервые в своей жизни, с помощью подсказки простого жителя, который очень переживал за свой личный скот, внедрил рациональное предложение, хоть и с нарушением, но за то с хорошим результатом повышения надоя.

Миронова, чтобы забыться и уйти от всех грязных мыслей, которые серыми крысами зализывали ее воображение практически каждую ночь, когда она одна ложилась в прохладную постель, теперь пыталась найти себя в нескончаемой работе. Она вставала с первыми петухами, быстро управлялась по хозяйству. Готовила своим мальчишкам завтрак и уезжала на ферму. А потом, после утренней дойки, приезжала домой и продолжала заниматься домашними делами, пока мальчишки были в школе. Но и этого ей казалось очень мало. Она последнее время жила одними воспоминаниями. Воспоминаниями о том, как ей было страшно и приятно, когда Виктор впервые прикоснулся к ней. Но не так как обычно это бывало с мужем Анатолием, а так, как делают, наверное, самые сильные самцы. Да, она считала Виктора настоящим самцом и ни как не могла выкинуть его из своей головы. Она пыталась занять себя любой работой, только бы не думать о нем. Даже взяла на летний период шефство в телятнике над молодыми телятами. Да еще не отказалась от прополки сахарной свеклы на Совхозном поле. Даже мальчишки говорили ей, что ей больше всех надо? Но она отвечала, что пока отец на сборах, ей нужно работать, чтобы они жили и учились хорошо. А, уж какую любовь она отдавала своим питомцам на ферме, так этому моменту мог позавидовать любой, кто хоть раз увидел бы ее нежность и старание. В последний момент, когда она приезжала на ферму, и заходила к своим коровам, они как народный хор, начинали мычать на разные голоса, сливая их в одно длинное приветствие. Но и даже такие результаты не удовлетворяли Миронову. В ее голове был только он, этот самый Виктор Андреевич, который еще к тому же сейчас находился в тяжелом состоянии, но все же она иногда видела его. Ей тоже было больно смотреть, когда она его видела перемотанным в гипсе. Она представляла, как ему тяжело и больно. А он, не смотря на это, каждый день приезжал на работу и выполнял ее на отлично. Да она ждала Анатолия, когда он вернется со сборов. Она думала, что сможет забыть Виктора и у них все будет совершенно по другому. Но она сама себя загоняла в угол. И ей с каждым днем было все хуже и хуже. Даже сильная женщина, такая, как она, не могла все время думать и ждать чего-то, что может дать ей, то счастье, с которым она ни когда не будет вместе. Настя заметно сдала и очень похудела. Бабы на работе, все, как одна начали ее спрашивать и советовать, чтобы она обязательно обратилась к врачу. Видно в тебе сидит, какая-то страшная болезнь, которая гложет тебя изнутри. Другие советовали съездить к бабке и снять порчу. Только сама Миронова знала, что ей нужно только одно лекарство – это Виктор.

Как обычно, после утренней дойки, Настя вернулась домой. Забежав в огород, она быстро полила из лейки грядки, зная, что сегодня снова дождя не ожидается, а будет целый день стоять жара. А если не поливать в огороде, то все к черту сгорит и засохнет. И на зиму останется одна ботва. Да и по-другому в деревне никак нельзя. Мальчишки еще крепко спали. Еще с вечера, они накупались в речке на мелководье, где остались большие лужи, после того, как вешняя вода ушла и в этих лужах вода нагревалась, как в бане. Вот мальчишки по вечерам бегали туда искупаться. Да и вода там была чистейшая, как слеза. Да и баню топить каждый день не нужно. А сама она быстренько после огорода забежит в летний душ и спать. В деревне у многих был сделан летний душ. Просто мужики брали большие баки от комбайнов, красили их в темный цвет, потом поднимали наверх легкой постройки и приворачивали кран, на который одевали обыкновенный душевой водорассеиватель. По бокам обшивали каркас обыкновенным целлофаном и в бак заливали через шланг воду из водопровода. А к вечеру душ был готов с теплой водой. Солнце жарило очень даже сильно, и людям после работы было приятно искупаться без каких-либо затрат.

Настя зашла в сарай и вынесла оттуда приготовленные еще с вечера, наточенные тяпки. Привязав их веревкой к раме велосипеда, она быстро зашла в дом. Вовка с Колькой еще как всегда спали. Она быстро приготовила им завтрак и начала будить.

– Вовка, Коленька, а ну-ка быстро вставайте! Я уже пришла. Давайте умывайтесь и быстро покушайте и поедем на поле. – Она специально начала громко греметь кухонной посудой, чтобы мальчишки проснулись.

– Мам, ну хватит греметь! Дай еще немного поспать! – Заворочался на кровати Вовка.

Старший у Мироновой, уже давно был хорошим помощником по хозяйству. Он уже только, только закончил семь классов и считал себя взрослым мужиком. Нет, он не противился, когда Настя нагружала его домашней работой. Он наоборот, всегда старался помочь матери. Но сейчас, он хотел спать, как все нормальные дети в летнее солнечное утро. А вот младший Коленька, был любимчиком всей семьи. И он всегда оставался без трудных физических дел. В основном, ему доставались конфеты, поцелуи мамы и другие сладости. Но он все равно рвался к тяжелой работе, но тяжелая работа всегда давалась ему с огромным трудом. Бывало, пойдут все на огород капать землю. И Коленька тоже идет, берет штыковую лопату и начинает капать. Но лопата никак в землю не лезет, а он прыгает на ней, как птенец и ревет. Все вокруг потешаются над ним, а ему не до смеха. А мама подойдет, прижмет его к себе и даст ему конфету. А он плачет и нервничает, что у него ничего не получается. А сам разворачивает конфету и начинает ее есть. Пока то, да сё, шоколад начинает таять и он обязательно перемажется весь в шоколаде. И от этого плачет еще громче. Тогда уже Настя начинает его вытирать своим платком. Наслюнит его и вытирает. А ему опять не нравится, и он начинает кричать еще громче, хоть и возраст у него уже большой. Он закончил первый класс, но сильная родительская любовь к нему давала некий противоположный эффект. Но, что было делать, жизнь есть жизнь. И они как то справлялись с этим в виде шуток и прибауток, в надежде, что их Коленька вырастет очень хорошим человеком и осуществит свою мечту, о которой он говорил почти каждый день, стать космонавтом. Что он только не делал, чтобы стать космонавтом. То табуретку перевернет и сядет в нее и начинает отсчет перед стартом. То стащит у матери железную зеленую кастрюлю и наденет ее на голову и начинает бегать по дому и кричать, что он Юрий Гагарин, пока обязательно не врежется в дверной косяк или не запнется за порог. А уж потом, сколько слез проливается, это просто ужас. Но он все равно, пытается себя сдерживать и говорить, сквозь слезы, что настоящие мужики не плачут.