Наталья Смехова - 3D мир Волкова. Путешествуя во времени

– Пой тебе говорят. Ну-ка!

Ради информации, Волков покорно запел вслед за бабкой:

– Кружится, кружится пестрый лесок,– самозабвенно пела бабка

– Пестрый лесок, – вторил Волков.

И снова бабка:

«Кружится, кружится старый вальсок,

Старый, забытый,

Старый, забытый вальсок»

– Ну ладно, хватит, спели, – попытался остановить старушку Волков, – так куда уехал-то?

– А, не знаю, – махнула рукой старушка, – еще в перестройку, кажется, а больше не появлялся. Квартиру продал, наверное, каждый год жильцы меняются.

– Значит, в театре работал, так получается?

– В театре, в театре, конечно, в театре.

– Скажи, бабка, а муж с Елагиной часто ругались?

Услышав эту фамилию бабка побледнела, схватила сумки и с небывалой энергией юркнула в свою квартиру, захлопнув дверь.

– Не знаю я ничего о Елагине этой, – крикнула она за дверью, – ну-ка проваливай, а то милицию вызову.

– Нет уже милиции, бабка, не дозовешься. Ну ухожу, ухожу.

Волков вышел на улицу и закурил.

Уехал артист из города в перестройку. Ну и здесь ничего особенного, так делали многие в его городе.

Он завел свою машину и поехал домой. Дома он набрал служебный телефон Кольки, который помнил наизусть.

– Слушаю, – раздался в трубку официальный голос.

– Колька, это я, Волков.

– А, это ты. Слушаю, – подобрел Колька.

– Скажи, помнишь ты дело Елагиной?

– Ну, помню, конечно. Но оно закрыто уже, можешь не беспокоиться.

– А можешь ты для меня его достать?

– Чего?! – не понял Колька.

– Достань его и привези, кое-что обсудить надо.

– Да ты что с ума сошел? Я же сказал оно закрыто! У меня к нему доступа нет!

– Слушай, а ведь вообще-то твоей жене жизнь спас, а тебя и рядом там не было. А теперь помираю вот, – Волков для убедительности пару раз кашлянул в трубку.

– Ладно, – нехотя сказал Колька, – попробую. Но не обещаю.

– И еще кое-что.

– Еще кое-что? – возмутился Колька.

– Слушай, вот работал в театре один артист в советское время. А в каком театре неясно. Надо бы театры обзвонить.

– Тебе зачем? – не понял Колька.

– Потом объясню. Ладно, Коля, жду тебя у себя с делом Елагиной.

К вечеру Колька прибыл к Волкову.

– В последнее время ты какой-то странный стал, – рассуждал Колька. – Я конечно, все понимаю, нелегкое это дело отсидеть срок, но все равно. Зачем тебе дело Елагиной?

– Потому что не Олеся убила Елагину, как ты тут настрочил.

– Олеся или не Олеся, уже ничего не изменить. Пойми, у меня не было выбора. Тем более, что отпечатки пальцев ее.

– Ну да, – усмехнулся Волков. – Она сказала, что на нее из 41-ой квартиры несся мужик, который сшиб ее с ног.

– Да мало ли чего она там наговорит! – возмутился Колька.

– Слушай, а где сейчас муж Елагиной? Вы его нашли?

– Нашли, а что толку. Алкаш еще тот. Допился. Мозги наверное разложилась. Они же с Елагиной развелись давным-давно, а жили все равно вместе. В одной квартире, представь?

– И что же он никакого убийцу не видел?

– В том-то и дело, что у него на то утро железное алиби.

– И какое же?

– Да у приятельницы своей он был. Соседи видели. Как обычно выпили, заснули. А в этот-то момент Елагину и хлопнули. А об Елагиной он даже слышать не хочет. Ненавидит ее, страсть. На похороны не приехал.

– Ничего себе! Небось и квартира ему досталась?

– Тут Елагина его перехитрила. Ни шиша ему не оставила, на какую-то родственницу переписала. Скоро должно быть вселится эта родственница, уже замки сменила. А мужику шатайся, где хочешь. Он теперь бомж с полным на то правом.

– Тут по-моему все шансы быть зарезанной.

– Я тоже так думал. Но алиби железное, ничего не попишешь, старик.

– А ты не знаешь, он проходил по каким-нибудь уголовным делам?

– Проходил, но все не то. Алкоголь он из-под полы штопал, весь преступный мир по дешевке снабжал, за то уважали его. Надо же, так его жизнь изменила. В советское время дома строил, даже на доске почета в городе висел.

– Это, за какие такие заслуги интересно его на городскую доску почета вывесили?

– А это я не знаю. Я у них в квартире фотографию видел, что его «фейс» там красуется.

– Интересно. Фотография старая?

– Конечно! Черно-белая еще.

– Слушай, Коля, мне помощь твоя нужна. Ты понимаешь, меня никто слушать не будет, все-таки я осужденный, мне такие сведения не дадут. А ты представитель закона. Надо зайти в горсправку, и в администрацию тоже запрос отправить на этого Елагина. Разузнать, что там с доской почета.

– Да на кой черт? Дело то закрыто! – нервничал Колька.

– Ничего. Ты придумай что-нибудь. Очень тебя прошу.

Волков помолчал. Вспомнил сухого старика с водянистыми глазами, уравновешенного философа. Он знал, кто убил Елагину. Не потому ли, что сам это сделал?

– А где ты говоришь, Елагин теперь шатается?

– Теперь не знаю. А пару лет назад у тетки одной тут проживал, вроде как сожительствовал.

– А адрес какой? У тетки?

– Коломойского улица, напротив бани как раз.

– Съезжу-ка, навещу старого друга.

Волков спустился вниз, закурил.

«Странное решение, – думал Волков. – Жить с бывшей женой, которую ненавидишь. Почему не расселиться? Не уехать? И когда он узнал, что квартиру по какой-то причине Елагина переписала на родственницу?»

Волков ехал по адресу и всё не мог выбросить из головы, что Елагин знал, кто убил его жену. Но это было в какой-то другой реальности. А в этой?

Он позвонил в дверь. Дверь открыла беззубая подвыпившая женщина.

– О, – воскликнула она. – Ты что ли? Ты мой маленький, Пашка! Заходи! Утю-тю-тю.

Волков оторопел.

– Вы меня знаете что ли?

– А ты меня нет как будто? Ну, посмотри на меня. Кто я? А? – женщина становилась в позы и вытягивала губы. – Ну вот так посмотри, ну? Дурак ты, Волков. Ну, посмотри, посмотри!

Волков её не узнавал.

– Ну Таня, ну? – раздраженно сказала женщина.

– Терентьева? – сам испугался своего предположения Волков.

– Ну! А чо не похожа что ли?

Женщина закатила глаза и прошла в комнату.

– Слышь, гость дорогой пришел, – буркнула она кому-то и засмеялась. – эй-эй?

Волков вошел. Повсюду стояли переполненные пепельницы, белье весело прямо над головой. Собака сидела в прихожей и, повизгивая, чесала ухо.

– Слушайте, женщина, – не мог он ее назвать Таней Терентьевой! – А у вас проживает Елагин?

– Да вот он, видишь тело? Дрыхнет. – махнула она рукой в сторону тела.

Волков увидел всклокоченную голову торчащую из одеяла с сизым от пьянства лицом.

– Эй, Егорыч, – толкнул его Волков.

– Ну-у-у мг-х-м-м-у, – протянул что-то нечленораздельное Егорыч.

– Воды хочет, – пояснила Терентьева.

Женщина набрала воды и нетвердыми шагами направилась к Егорычу.

– Дождик, дождик, – приговаривала она, набирая в рот воду и поливая Егорыча.