Шихабудин Микаилов - Напишите про меня книгу

Оба моложе его. Тому, что повыше, около тридцати лет. Стандартная, неприметная внешность. Глазу не за что зацепиться. Второму не больше двадцати восьми. На студента-отличника похож. Очки, костюмчик недорогой, туфельки дешевые. Такие у метро бабушки продают с развала «все по двести». Вот придурки. И от них зависит моя жизнь. Дать бы по башке – каждому по одному удару хватило бы – и спокойно домой пойти.

Первым заговорил, как ни странно, младший.

– Ну что, Карим, будем знакомиться. Я Юра, это Олег, – деловито представился работник правоохранительных органов.

– Очень приятно, – пытался пошутить Карим.

– Не думаю. Во всяком случае, нам. Сегодня суббота, а приходится тобой заниматься. Поэтому давай-ка сразу о деле и без вступительных речей. Твою деятельность мы отслеживаем уже четыре месяца. И пришли к выводу, что она противоправна. Обычно в таких случаях люди делятся с нами. Если до завтра ты выплачиваешь нам 300 тысяч долларов, мы тебя отпускаем.

– А если нет?

– Тогда заводится уголовное дело, и чем дольше ты будешь тянуть, тем больше в конечном итоге заплатишь за свою свободу.

– Да пошли вы оба. Ни копейки не получите.

Юра и Олег на грубость Карима не обиделись. Видимо, ожидали именно такого ответа. К разговору подключился молчавший до этого старший.

– Сейчас о том, что ты здесь, знают только трое. Мы и полковник, фамилию которого знать тебе не обязательно. Завтра в 11 нам придется тебя оформлять, и к нашему с тобой делу подключатся еще как минимум двое. Сумма автоматически возрастет. Через три дня мы будем вынуждены тебя либо отпустить, либо возбудить производство, и тогда…

– Через три дня вы меня отпустите. И я еще с вас за просроченные авиабилеты спрошу, суки.

– Ладно, нормального языка ты, видимо, не понимаешь. Пошли, Олег, пусть в камере переночует, подумает. – Оба удалились, не попрощавшись.

Через десять минут Карима проводили в камеру, предварительно отобрав телефон, наручные часы, банковские карты, деньги и документы. Примерно в это время он должен был заселиться в забронированный на его имя люкс отеля «Sheraton» в центре столицы загадочного государства Белиз. «Пути господни неисповедимы», – подумал Карим, когда за ним захлопнулась тяжелая дверь и ключ снаружи сделал два оборота. За столом, над которым висела покрытая толстым слоем пыли лампочка, играли в карты два небритых мужика, еще один лежал на нарах и смотрел в потолок. Появление нового человека в камере не вызвало никакого интереса. Карим молча сел на свободные нары, прислонившись к холодной стене.

Лейтенант милиции Юрий Ртов работал в органах уже два с половиной года и считался в отделе по борьбе с экономическими преступлениями УВД Москвы одним из самых перспективных работников. Это была его идея «прощупать» страховую компанию «MFC – ink». Четыре месяца назад теща лейтенанта Ртова, бизнес-вумен Полина Сергеевна Хлопушина, владевшая в Химках одним из крупнейших мебельных магазинов, самолично принесла в страховую компанию 65 000 долларов. И даже успела слетать на семинар по ценным бумагам в Андорру. Организация подобных семинаров была частью деятельности фирм Карима и Паши. Как правило, под их проведение бронировались самые шикарные отели по всему миру. Пускать доверчивым клиентам пыль в глаза было довольно просто, хватало фразы «совершено бесплатно». Темы семинаров были самыми разнообразными от «состояния страхового рынка России» до «Роли Центрального банка в экономических преобразованиях». Но главной фишкой таких слетов был устроенный на широкую ногу многочасовой банкет – марафон.

Когда отдохнувшая в Андорре на халяву Полина Сергеевна пришла в гости к дочери и стала агитировать ее вложить сбережения семьи в эту «проверенную и надежную» страховую компанию, Юрий Ртов – выпускник экономического факультета МГУ сразу смекнул, в чем дело. И уже на следующий день докладывал своему непосредственному шефу полковнику ОБЭП Савелию Илистратову о «новом клиенте». Так и родилось в недрах этой уважаемой правоохранительной конторы дело Карима Альдеровича Джандарова.

Месяц Карима возили по маршруту Лефортово – Бутырка и обратно. Месяц его мурыжили в камерах сначала с отъявленными уголовниками, а затем с интеллигентными расхитителями госсобственности. Но Карим крепко стоял на своем. Когда его приводили на очередной допрос, он из раза в раз повторял: «Ни копейки вы от меня не получите». Даже положенный в таких случаях адвокат уговаривал Карима «поделиться с этими негодяями и выйти на свободу», но Карим и его послал по известному адресу.

8 февраля задержанного этапировали в Нальчик. Объяснили это тем, что в Кабардино-Балкарии и соседних республиках проживает значительная часть потерпевших и дальнейшее следствие будет вестись силами местных специалистов. А точнее, спецов. Больше всего не знакомого с порядками российской пенитенциарной системы Карима поражало то, что, когда он входил в очередную камеру, сидевшие в ней уже знали его имя, фамилию, возраст, место рождения и статью, по которой он обвиняется. В Нальчике один из заключенных – некто Гасан, расписанный наколками с головы до ног, назвал Кариму еще и его домашний адрес, род занятий зятя Хизри и даже то, чем болеет Карина.

К этому времени Карим уже был на грани нервного срыва, его раздражало буквально все. Как к нему обратился сокамерник, как посмотрел на него надзиратель, то, что в камере нормально не работает телевизор. Дважды за драки его сажали в карцер. Первый раз на три дня, второй – на неделю. А день, проведенный в карцере, как известно, приравнивается к месяцу жизни в «нормальной» камере. Несмотря на то, что Карина часто посылала ему передачи, Карим сильно похудел. Его постоянно мучила головная боль. Прошел еще один месяц, и Карим сломался. «Я уже был в этой жизни миллионером, потом нищим без рубля в кармане. А потом опять миллионером. Так какого черта я здесь сижу? Неужели моя жизнь дешевле этих бумажек зеленого цвета? Все, с меня хватит».

– Что я должен сделать, чтобы выйти отсюда, – спросил Карим у следователя на очередном допросе.

– Ты прекрасно знаешь, – последовал лаконичный ответ.

– Сколько?

– Один миллион долларов США.

– Согласен.

На следующий день Карим был дома.

Прошло 50 дней, прежде чем он отошел от шока тюремной жизни. Карим вспомнил о своем спортивном увлечении. Когда он впервые после перерыва вошел в раздевалку дворца спорта «Сокольники», ему были искренне рады. Товарищи по команде уже и не верили, что он вернется. Обычно после такой травмы возвращаться на лед сложно, тем более в его возрасте. Карим медленно доставал из огромного баула амуницию, зашнуровывал на ногах коньки и, получая от процесса несказанное удовольствие, выслушивал едкие шутки друзей. В апреле Карим вместе с Кариной и младшей дочерью впервые посетил свой дом в Барселоне. Его содержание вместе с охраной и садовником обходилось в десять тысяч долларов ежемесячно. Поэтому на семейном совете было решено его продать. Поскольку как раз в это время цены на недвижимость по закону подлости сильно упали, вернул Карим лишь чуть больше половины той суммы, за которую виллу приобрел. «Зато месяц жили в собственном доме в Испании. Ничего, Карина, когда-нибудь мы сюда еще вернемся», – думал он, глядя на жену, пакующую чемоданы.