Владислав Картавцев - Хризантемы. Отвязанные приключения в духе Кастанеды

Она несильно лягнула меня ногой – для понятливости. Ей не хватало только сказать: «Тпру!», чтобы я вообразил себя лошадью, которую загоняют в стойло. Вернее, конем, и, вероятно, конем-производителем.

Я закусил удила. Лишенный простыни, под саркастическим взглядом Ирины я чувствовал себя очень неуютно, зато спасительная ванная была в двух шагах, и я рванул туда со скоростью пневмопочты из фантастического романа: «Фельдфебель в стране диковинных штучек» автора Чумазова Ф.Ф.

В отличие от героя (и автора) романа, я был чист и кристально свеж (мне часто говорят, что самоуверенность – большой грех), но освежиться совсем не мешало. «Еще бы найти зубную щетку!», – никогда не знаешь, когда она может понадобиться, но в самый нужный момент ее всегда нет под рукой. Я начал шарить по шкафам, пытаясь понять, чт о ванная комната может мне предложить и – о счастье, ты всегда так мимолетно! – обнаружил не только новую запечатанную зубную щетку, но и упаковку одноразовых бритв (правда – для дам).

Здраво рассудив, что бездушному стальному лезвию все равно, кто перед ним – дама или джентльмен – я принялся усиленно наводить лоск на свой внешний вид. Процедуры заняли минут пятнадцать, из зеркала на меня посмотрел бравый менеджер среднего звена, подтянутый, стройный, без грамма жира, привлекательный и умный – в общем, герой-любовник!

– Да, ты мечта! – я ощерил зубы наподобие Киану Ривза в фильме «Адвокат дьявола», выпятил грудь и обмотался полотенцем.

– А вот и мой соколик! Где кофе? – при моем появлении Ирина разлепила глаза, потянулась и приняла позу Данаи после соития со святым духом (или даже с самим всевышним и всепогодным Зевсом!).

Черт возьми, она была соблазнительна! Простынь подчеркивала обводы ее фигуры, а томный голос гарантированно мог соблазнить даже Троицу, включая Моисея, его сына и сына его сына, вошедшего в репродуктивный возраст. Впрочем, куда им – ветхозаветным старикам, вперед идут настоящие самцы!

Но сначала обязанности! Я запрыгал в поисках турки и кофемолки. И кофе. И сливок. Пришлось облазить все шкафы, поскольку кто ж его знает, где все это спрятано! Мне никто (в смысле, Ирина) не собирался помогать. Но я справился. Что-что, а кофе я чую за версту, а где кофе – там и все остальное. По крайней мере, поблизости.

Пришло время священнодействовать. И сервировать поднос. А это целый процесс, который требует вдумчивости, неторопливости и основательности. И нужно смотреть, чтобы кофе не убежал. А как тут быть неторопливым, когда в постели ждет такая девушка? В общем, пришлось немного внутренне заморозиться, попутно развлекая Ирину приличными анекдотами про поручика Ржевского.

Кофе получился отменным, тут же неподалеку нашелся поднос в ромашках, который удобно вместил пару кружек, и я грациозно продефилировал вместе с ним к кровати. На последнем шаге со мной случился конфуз – с меня упало обернутое вокруг бедер полотенце, что было встречено игривым смехом Ирины и ее едкими замечаниями, что я не Юлий Цезарь, и ничего серьезного мне поручать нельзя: вот даже неодушевленное полотенце и то – меня не слушается.

Впрочем, я не смутился и сохранил достойный вид. С меня можно было лепить моментальный слепок фигуры Аполлона в лучшие годы, единственно – вместо копья в руках был поднос с кофе, но сути дела это не меняло. Зато мое естественное копье вдруг взбодрилось, да так сильно, что завибрировало и налилось, как спелая клубника под знойным небом Аргентины.

– Поглядите на этого молодца! – Ирина приняла от меня кружку и скорчила недовольную физиономию, – сделал посредственный кофе, разбазарил по дороге банные принадлежности и думает, что молодая девушка его за это осчастливит! Вот уж нет! Сначала докажи, что достоин! Сколько раз ты можешь отжаться от пола?

– Отжаться? – я сел на край кровати и в свою очередь отхлебнул горячего ароматного напитка. Кофе задался на славу, поэтому насчет посредственности я мог бы поспорить. Но что докажешь упертой девице без признаков сочувствия к противоположному полу?

– Раз тридцать точно могу! – я и вправду был способен на такое. Литые мускулы, крепость связок и прекрасная атлетическая форма в одном лице! И даже курево не помеха!

– Неплохой результат для такой развалины, как ты! – Ирина весело подмигнула мне, – поэтому вот тебе мое условие. Ты сейчас начинаешь отжиматься. Сначала тридцать раз, потом двадцать девять, потом двадцать восемь, и так – до одного раза соответственно. Справишься – докажешь, что с тобой стоит иметь дело. Нет – твои проблемы! И еще одно условие – чур, голову не сжимать, как в тисках, а сделать свободное сознание и воспарить!

– Воспарить куда? – я недоуменно смотрел на Ирину, пытаясь распознать на ее лице признаки веселой шутки. Однако не находил, и, как говорится: «Ищите, да обрящите – а вот вам хрен!» Я сильно сомневался, что способен отжаться пятьсот раз подряд (или сколько там получается при сложении нисходящего арифметического ряда?). А еще и пресловутое, неоднократно упоминаемое свободное сознание, которое мне незнакомо!

– Начинай, а я прослежу, чтобы все было честь по чести! – Ирина повелительно махнула рукой и сбросила с себя кусочек простыни, чтобы вдохновить меня своим роскошным телом. Это у нее получилось – я молча поднялся с кровати и, поражаясь самому себе за свою податливость, принял упор лежа.

Внутренне я был готов проиграть, понимая, что подобная физическая нагрузка меня просто доконает, поэтому и начал за упокой. Медленно, как раб на галерах под рассеянным взором утомленного солнцем надзирателя. Однако факт оставался фактом – хоть медленно, хоть быстро, а норму выполнять надо!

Тридцать раз! Я повалился на пол и вытянул руки вдоль тела. В висках стучала кровь, мышцы заныли, я глотал воздух, как выброшенная на берег толстая худая рыба.

– Очень хорошо! – Ирина не дала мне слишком много времени на отдых, – а теперь новый заход!

Я обреченно выдохнул. Раз, два, пять, десять, пятнадцать, двадцать, двадцать девять! Мои руки подломились, а изо рта почти вырвался стон. Для меня он звучал приговором – двадцать восемь я вряд ли осилю!

– Да, вот мужики пошли! Ничего тяжелее ручки уже и не поднимают! Особенно, если лишены всяческого ума! Это тебя касается! Сколько раз тебе говорить, что сам по себе ты ничего не сможешь, но стоит тебе взять в союзники бесконечность, как у тебя все получится!

– Это как? – мой вопрос был похож на отчаянный рык, столько в нем было страдания и надежды. Секс с Ириной становился совсем уж маловероятным, но не это было самое обидное – а то, что я в своих собственных глазах утратил большую часть непогрешимости и упоения превосходной физической формой.