Рами Юдовин - Ветер в ладонях. Возвращение

– Это не свидетельство. Это аллегория! – воскликнул Благовест.

– Верно! – согласился Странник с молодым проповедником.

– Отшельник солгал? – спросил Председатель.

Воспоминания о друге душили Странника, и несмотря на дыхание Ветра, проявляющееся с того момента, как он переступил порог зала, говорить было тяжело. Он смутно, словно сон, помнил встречу в пустыне. Однако сейчас нечеловеческие, невозмутимые лица трёх путников предстали перед его глазами.

– Я хочу поговорить с Провидцем, – вернулся к прежнему условию Странник.

Знаменитый человек на этот раз вышел на связь и сообщил, что с ними все в порядке.

– Покажи маски, которые висят на стене, – попросил Странник.

Провидец не говоря ни слова, поднялся и направил маленькую камеру на свои артефакты. Остановился у одной из масок какого-то божества. Бледное лицо, высокие, широкие скулы, большие, продолговатые черные глаза, прямой небольшой нос, тонкие, безжизненные губы и уверенное презрительное выражение лица, мастерски переданное художником.

Странник напрягся, Ветер прибывал с новой силой, слегка пошатывая его. Атмосфера накалилась. Разум отступал. "Ни на кого не смотреть и не говорить", – промелькнуло остатком сознания. Странник почувствовал лёгкость в теле, отчётливо понял, что отрывается от земли, но раздался хлопок, в глазах потемнело, и он упал.

Все вскочили со своих мест кроме Председателя. Из плеча Странника торчал дротик. Вскоре показался человек с ружьём и склонил голову перед его святейшеством.

– Не беспокойтесь, это всего лишь снотворное.

– Вы хорошо подготовились. Всё предусмотрели, – скрипнул зубами Книжник.

– Подстрелили его как бродячего пса. Может, и нас так усыпите.

– Его губительная сила стала проявляться. Еще немного и нам всем пришлось бы очень плохо. Он вышел из себя и стал очень опасен. У нас не было иного выбора, – терпеливо объяснил Председатель.

Несколько религиозных авторитетов демонстративно встали и вышли, в знак протеста.

– Что произошло? Что с ним? – из динамиков компьютера раздался голос Провидца.

– Не волнуйтесь, ему ничего не угрожает. Он получит квалифицированную медицинскую помощь, – кротко заверил его Председатель. – Сделайте милость, покажите нам маску, которую отметил Странник. Откуда она у вас?

Все снова увидели на первый взгляд ничем не примечательный артефакт.

– Эта реликвия найдена в пустыни Молчальников, пережиток времён идолопоклонства. Хотите приобрести её для вашего музея? – спросил раздражённый обладатель артефакта.

– Несомненно! С вами свяжутся и договорятся о цене.

– Это будет стоить недёшево! – Провидец отключил связь.

– Вы не боитесь Странника? – мрачно спросил Книжник.

– Нет! Он не первый и не последний. Для нас он всего лишь очевидец важных событий, – ответил повеселевший Председатель.

– "Очевидцев, как и ясновидцев, во все века сжигали на кострах", – Книжник совсем поник.

– Что нам дают показания Странника и эта сомнительная маска? – Благовест нервно вскочил, походил по залу и снова уселся в кресло, уставившись на старца.

– Его сила проявилась, когда он увидел это надменное лицо, – хладнокровно сказал Председатель.

– Похоже, вы получите изображение одного из них, – усмехнулся Созерцатель.

Провидец снял со стены злосчастную маску, посмотрел на неё: "Ничего особенного. Однако зачем она им понадобилась?

Повертел слепок, присмотрелся к безжизненному гипсу: "Изображение когда-то внушало ужас".

Примерил маску, выглянул из-под неё: "Лицо безмятежное, уверенное, сильное. Работа мастера".

Провёл по ней пальцами: "Маска древняя. Обнаружили её в захоронении одной из пещер".

Еще раз взглянул на гипсовое изображение: "Это не божество, – он ожесточённо тёр виски. – Ходил по земле, его видели, он смотрел сверху вниз …"

Размышления были прерваны звонком. Провидец молча выслушал условия и согласился отдать артефакт без колебаний. Он бы отдал не только эту маску, но и всю коллекцию безделушек за предложенную цену.

Зазвучала приятная мелодия. "Ну, вот и ты. Они сдержали слово", – Провидец с волнением провёл пальцем по экрану мобильника.

– Здравствуй, – услышал он, и от этого голоса сердце его сорвалось с привычного, размеренного ритма, но он произнес как можно спокойней:

– И тебе здоровья, женщина!

– С нашим другом что-то случилось. Меня выпроводили из резиденции и предупредили, чтобы не вздумала шуметь.

– Немедленно возвращайся! – потребовал Провидец. Тяжесть из груди уходила, он сразу повеселел. – Они его не тронут! Я знаю твои мысли – пресса не поможет. Как только поднимешь шум, тебя уберут не раздумывая. И никто не спасёт. Слушай меня! – он возвысил голос, собирая все свои силы.

– Ты едешь в аэропорт! Я заказываю билет на ближайший рейс. Тебя встретят на родине.

Гипнотизёр потянулся к чёрному шоколаду, пытаясь восстановить потраченную энергию. "Мне еще много сил понадобится".

Медиум выдворили из резиденции, не дав даже захватить пальто. Несмотря на промозглый ветер, она совершенно не замечала холода и промокшей одежды, но вместе с тем прекрасно знала, что нужно добраться до аэропорта. Она почему-то довольно долго шла пешком. Наконец в её голову пришла гениальная мысль – такси. Подняла вверх большой палец и так простояла, не опуская руки, несколько минут, пока не появилась машина. Она плюхнулась на заднее сидение, произнесла только одно слово: аэропорт. Водитель недоверчиво взглянул на безумную женщину, потребовал оплату заранее, Медиум протянула все оставшиеся деньги. Он пожал плечами, взял, сколько полагается, и тронулся с места.

Женщину навязчиво преследовала одна мысль – уехать как можно скорей, и самое главное – нигде не задерживаться. Она смотрела на витрины и рекламные проспекты, которые как-бы подтверждали её желание. Вывеска на магазине "Добро пожаловать в наш дом" напомнила о доме, в который необходимо вернуться. По радио зазвучала песня:

«Мне пора. Я ушёл, я уехал», – вторила Медиум вслед за музыкантом. От нетерпения она беспокойно вертелась на сидении, подгоняла водителя, который молча сносил понукания. Неожиданно вспомнила Странника: «Он остаётся, а я уезжаю? Как же так?»

Непреодолимая сила уводила её всё дальше от человека, которого ещё пару часов назад она искренне и горячо любила.